Кейдж Бейкер - Сортировка

Родители Нейла мгновенно просияли. Троицу проводили оглушительными аплодисментами.

- Бросил им кость, - пробурчал Луин, но Алек не расслышал и вопросительно взглянул на него.

- Совет - это тот же Круг? - спросил он.

- Не совсем. Но все же парню повезло. Добился большего, чем полагается по рангу. Его подгруппа будет ликовать.

За Нейлом Алвином последовал Джейсон Аллансон, которому предстояло стать клерком, как и его отец, но и это было прекрасно, потому что работа служащих крайне важна для общества. Настала очередь Камиллы Андерсон, которая показала такие прекрасные результаты, что в будущем, подобно родителям, должна была войти в Манчестер-ский Круг ("Подумать, какой великий сюрприз", - проворчал Луин); Артур Арундейл, подобно своей почтенной матушке, продолжит фамильную традицию вождения общественного транспорта; Кевин Эшби, Элвис Этсуд-Крейтон и Джей Оден тоже вышли победителями: заботами Совета они получили профессии, которые наверняка полюбят.

Бэбкок, Бейкер, Бэнкс, Бимс... один сменял другого без особых заминок, как и остальные на букву "Б", пока маленького Эдмунда Брея, стоявшего на возвышении вместе с родителями (третьим графом Сток-порт и леди Стокпорт), не уведомили, что ему предстоит счастливая жизнь и посоветовали попытаться сделать карьеру в области, скажем, изящных искусств. Одновременно третьего графа заверили, что его отпрыск может добиться в этой сфере немалых успехов.

Лорд Стокпорт покрылся фиолетовыми пятнами. Луин шумно выдохнул, а по комнате пробежало взволнованное жужжанье. Большинство родителей восторженно обнимались, остальные, оцепенев, униженно молчали.

- ПРОСТИТЕ?! - завопил наконец третий граф.

- Что случилось? - допытывался Алек. - Что произошло? Разве он не победил, как все?

- Как тебе сказать, сынок... - прошептал Луин. - Помнишь, я говорил, что одного титулованного Администратора каждый год обязательно бросают на съедение волкам, чтобы соблюсти приличия. Принести жертву низшим классам: нужно ведь и им доставить удовольствие, а заодно и освободить место в Кругу? Дать кому-то возможность получить выгодную работенку. Вполне в духе демократии, ничего не попишешь.

- Но что будет с ним? - допытывался Алек, уставясь на Эдмунда Брея, неловко переминавшегося на месте, пока его родители вели негромкую, но достаточно накаленную беседу с экзаменатором.

- Ничего особенного. У его родных полно денег, значит, ему есть, что тратить. Вряд ли бы парень провалился, не будь он таким тупицей, - с легким сердцем объяснил Луин. Он и в самом деле опьянел от радости, счастливый, что не Алеку выпала роль жертвы. - Кроме того, на одного Администратора, получившего по заслугам, всегда найдется десяток способных детишек Потребителей, которых стоило бы принять в Круг и которые так и кончают жизнь мелкими служащими. Так что не волнуйся, сынок.

Остаток буквы "Б" ничем не разочаровал своих родителей, но и сенсаций не произошло. Все тихо, мирно, чинно. Но когда стали выкликать фамилии ближе к концу алфавита, Алек ощутил, как Луин снова напрягся.

- Йо-хо, и мы пустились в плаванье, - прошептал Алек, чтобы заставить Луина улыбнуться, совершенно забыв, что они договорились не упоминать о пиратах. Луин страдальчески поморщился.

- Фрэнсис Мохандас Чаттертон! - выкрикнул экзаменатор. Алек повернулся и восторженно зааплодировал Фрэнки, которого родители как раз выталкивали на возвышение. Позади маячили четверо мужчин в строгих костюмах.

Луин мгновенно положил руку на плечо Алека и сильно стиснул. Никто в зале не издал ни звука. Сердце мальчика тревожно забилось. Голос экзаменатора, все такой же бодрый, на этот раз прозвучал праздничной фанфарой.

- Ну, Фрэнсис, ты настоящий счастливчик! Комитет решил удостоить тебя специальных консультаций! Какая счастливая и беззаботная жизнь тебе предстоит!

Луин замычал, словно от внезапной боли. Мама Фрэнки зажала рукой рот, из которого рвался крик, а отец обернулся, только сейчас заметив неподвижную четверку.

- Что... что... - выдавил он, слишком удивленный, чтобы сердиться. Фрэнки снова заплакал, тоненько и безнадежно. Луин потянул Алека к себе и загородил своим телом, словно не хотел, чтобы мальчик видел все это.

- Иисусе, да они никак хотят отбить его? Бедный мальчишка...

- Не понимаю! - растерянно повторял Алек, вырываясь. - Он ведь все сдал! Почему же...

- Его отправляют в больницу, Алек. Не смотри туда, сынок, не надо. Дай им попрощаться...

Но Алек не сводил глаз с отца Фрэнки. Тот набросился на мужчин с кулаками, вопя что-то о генетической дискриминации, о том, что он подаст протест, но экзаменатор продолжал жизнерадостно вещать, словно ничего не происходило:

- Прошу вас последовать за нашими специалистами в ожидающий вас бесплатный транспорт... Фрэнсис, ты проведешь прекрасные каникулы на базе Ист Гренстед, прежде чем приступишь к занятиям по особому плану.

Никто не аплодировал. Алек ощущал нечто вроде тошноты и боялся, что его вырвет. Двое "специалистов" волокли отца Фрэнки к двери, остальные подгоняли мальчугана и его маму. Экзаменатор набрал в грудь воздуха и пропел:

- Алек Уильям Сент-Джеймс Торн Чекерфилд!

Алек прирос к месту, так что Луину пришлось его подтолкнуть. Мальчик, словно в тумане, прошагал к возвышению и воззрился на экзаменатора.

- Ну, Алек, рад с тобой познакомиться. Чем занимается твой отец, Алек?

Но у Алека язык примерз к небу. Откуда-то издалека донесся голос Луина:

- Отец моего молодого хозяина - достопочтенный Роджер Чекерфилд, законный шестой граф Финсбери, сэр.

- Он наверняка будет гордиться тобой, Алек, - просиял экзаменатор. - Тебе предстоит войти в лондонский Круг Тридцати. Молодец, юный Чекерфилд! Мы ожидаем от тебя великих дел.

Раздались аплодисменты. Алек не шевельнулся. Как он мог пройти испытание, когда Фрэнки так безнадежно провалился, и при этом оба знали правильные ответы?

Но тут Алек вспомнил о передатчиках. И почувствовал, как что-то разбухает в груди, словно воздушный шар. Он уже вдохнул поглубже, готовясь завопить, что это несправедливо, что все это - сплошное вранье, но вовремя заметил счастливое морщинистое лицо Луина.

Поэтому Алек промолчал и смиренно вернулся на свое место. До самого конца церемонии он превратился в некое подобие каменной статуи, но каждый раз, когда старался для собственного утешения представить голубую воду и высокие корабельные мачты, видел отца Фрэнки, неумело обороняющегося от мужчин в строгих костюмах.

Еще дважды за этот день невезучих детей и их родителей провожали к выходу незнакомцы в костюмах, а присутствующие отводили глаза.

Наконец все закончилось, и Алек вместе с Лунном вышли на улицу, где уже выстроились лимузины, мягко покачиваясь на ветру. Ожидая, пока их машина подтянется поближе, Алек поднялся по ступенькам причальных блоков, воображая, будто идет на виселицу.