Александр Романов - Где-то у Проциона

– Тут буквально несколько метров до машины. Пробежим, не промокнем… Сначала вы, потом я, затем мистер Брэнсон, затем Виктор Данилович. Давайте!

Лунин удивился, было, такой детальной проработке простой, в сущности операции, но представитель Роскосмоса с неожиданной силой ухватил его за локоть и вытолкнул наружу, под дождь. Правда, следует отдать должное, сам он оказался там сразу же следом и быстро потащил Вадима к замершему прямо напротив небольшому "сундуку" разъездного экранолета с распахнувшейся при их появлении створкой люка. Торопясь, они нырнули в салон и плюхнулись на заднее сиденье. Следом ввалились Брэнсон с Витькой, и почти сразу же пилот запустил двигатели и без прогрева начал разбег прямо с бетонной дорожки, для этого вовсе не предназначенной.

Лунин слегка обалдел.

– За нами что, следят?! – выдал он пришедший в голову, как всякому зрителю боевиков, вопрос.

– Да нет, – спокойно ответил Василий Витальевич. – Просто время дорого, чтобы добираться еще и до аэростанции. Нас очень сильно поджимает срок.

Вадим посмотрел на него. На Витьку с Брэнсоном на первом сиденье. У всех были до странности нейтральные лица.

– Да что, черт, возьми, происходит? – спросил Лунин в сердцах. – Можете вы мне сказать или нет?

Витька с англосаксом промолчали. Витька, правда, виновато отвел взгляд в сторону. Но Лунина это только еще больше разозлило: ведь сам же предложил его вызвать! А Василий Витальевич все так же спокойно, но хоть вежливо – и на том спасибо! – качнул головой:

– Нет, Вадим Петрович, извините. Не можем. У вас нет допуска.

2

Лунин моргнул. Он перестал вообще что-либо понимать в происходящем. Какой допуск нужен для совместной работы Космофлота и МКА?!

– Да и к чему вам? – продолжал Василий Витальевич все так же спокойно. – То, что нужно для дела, вам уже сказали. А если ваша консультация не даст результата – зачем вам обременять себя информацией под грифом "совершено секретно"? Не знаете – и не знаете. И вам спокойней и нам нет лишней мороки. Согласны?

От полноты чувств Лунин выразил свое состояние только мимикой: округлил глаза, помотал головой, развел руками. Но до него, по крайней мере, дошло, к какой службе относится Василий Витальевич. Но Витька? И – Брэнсон?! Служба безопасности КФ, Институт Вакуума и частная космическая фирма со штаб-квартирой в Сингапуре – что за компания, черт побери?!

Между тем экранолет, заливаемый дождем, набрал высоту и нырнул в облака.

– Да куда мы хоть летим? – спросил Вадим, смиряясь с неизбежностью и понимая, что ничего больше не добьется. Ну и черт с ним…

– Да в ваш бывший институт, конечно, – ответил Василий Витальевич с легким удивлением. – Вам же уже сказали…

– Ах да…, – согласился Лунин. – Забыл, извините.

То, что сейчас уже ночь, он говорить не стал. И так было понятно.

– Наладчики уже трое суток пытаются разобраться, – счел необходимым, тем не менее, пояснил особист. – Вся лаборатория на месте, но у них ничего не получается. Руководства-то по эксплуатации, как я понимаю, на экспериментальные изделия никто не писал – и вот результат. К тому же, весь личный состав лаборатории за это время сменился, да и разбирались во всем с самого начала только двое, как мне сказали – вы и покойный Горчинский.

Лунин снова помотал головой и беззвучно выругался одними губами.

– Там нечего разбираться… – проворчал он. – Либо работает, либо нет. И если нет… В этом случае я не знаю, что может быть. Все что угодно… Контакты пылью забило… Трубу в кладовке прорвало – водой залило… Да может просто кто уронил что тяжелое… У них же прочность как у людей примерно – много не требуется. Что там в результате поломалось… Вам как срочно их надо?

– Вчера… – серьезно ответил Василий Витальевич.

Лунин посмотрел на него. Тогда везите меня обратно, где взяли, захотелось ему сказать, но он не стал.

– Да ты посмотри сперва, что там! – неожиданно встрял, обернувшись с переднего сиденья, Витька. – А уж потом решим…

Вадим бросил в его сторону взгляд, но ответил безопаснику:

– Посмотрим. Чего ж делать…

Он уже не удивился, когда экранолет, пойдя на снижение, сел прямо на лужайку перед лабораторным корпусом института, так хорошо ему знакомым. Часть окон действительно светилась, на стоянке мокли автомобили, в вестибюле тоже ярко горел свет.

На лужайке их уже ждали. Несколько человек с зонтами помогли выбраться из кабины. Лунин никого из них не знал, но это, похоже, никого и не волновало. Все торопливо направились внутрь здания. По знакомой Вадиму лестнице поднялись на второй этаж и, наконец, оказались перед дверями в лабораторию, попасть куда Лунин уже никогда не думал.

Внутри, действительно, наблюдались следы интенсивной деятельности. Причем заметно было, что работа идет уже давно: в лаборатории было сильно накурено и пахло свежесваренным кофе. Светились компьютерные виомы. За прозрачной стеной несколько человек в белых лабораторных халатах с тестерами сгрудились вокруг двух манекеноподобных фигур, разложенных на монтажных столах, что-то усиленно замеряя. Время от времени какая-нибудь конечность одного из "манекенов" конвульсивно дергалась, но на это никто не обращал внимания. В углу, возле обычного канцелярского стола, стояло еще несколько человек с кофейными чашками и сигаретами, среди которых Вадим с удивлением обнаружил директора института, которому здесь, собственно, нечего было делать.

Директор, видимо был того же мнения: когда все повернулись в сторону пришедших, и он увидел Вадима, на лице его отразилась гримаса брюзгливого недовольства, точно такая же, какая, наверное, появилась в тот же момент и у Вадима. Вадим постарался трансформировать свою просто в мрачный вид и ему, кажется, это удалось. Директор же со своей стороны не соизволил. Ну и черт с ним, подумал Лунин, переводя взгляд на стоящих рядом.

– Здравствуйте! – протянул руку один из них. – Я заведующий лабораторией, Татаринов. А вы и есть тот самый варяг, который призван прекратить наше нестроение? Не радует. Но… были бы признательны.

Второй оказался Вадиму знаком. Это был инженер, раньше работавший в лаборатории кинематики. По внешнему виду инженера можно было заключить, что именно на него навалили внезапно свалившуюся аккордную шабашку по настройке андроидов – он единственный из всех выглядел уставшим. Вадим даже вспомнил его имя: Генрих. Поэтому, поздоровавшись они сразу перешли на ты.

– Ну так что тут у тебя? – спросил Вадим, окидывая взглядом без энтузиазма двигающихся у стола тестировщиков. – Разобрался уже, в чем дело?

Руки он директору не подал и даже не обратился к нему, точно того в лаборатории и не было вовсе. Впрочем, директор повел себя аналогично. Это заметили и на несколько секунд в помещении повисла неловкая пауза.