Захар Дичаров - Тайны острова Эль-Параисо

"Странно, - подумалось мне, - что нам здесь делать!..."

Но вскоре все объяснилось.

Я увидел впереди слегка возвышающуюся над водой темную пирамиду с усеченной вершиной, по одной из сторон которой тянулась от воды узкая лестница. Вокруг стояла полная тишина и не замечалось никакой жизни. Только где-то вдали, у горизонта, светились огоньки.

- Идемте, - позвала Грэнси и подала руку. Сойдя с короткого причала, она повела меня за собой. За мной шел Иль, а дальше - остальные. По тому, как Грэнси уверенно и свободно двигалась по узкой полосе, я понял, что обстановка эта ей хорошо знакома, и, уж во всяком случае, она тут не впервые. Мы поднялись по ступеням и оказались на небольшой площадке, огороженной перилами.

Грэнси протянула руку к ярко-оранжевой точке, едва приметно светившейся с наружной стороны перил, и нажала ее. Все молчали и ждали. Посреди площадки появилась продолговатая щель. Медленно расширяясь, она превратилась в круглое отверстие диаметром около метра. Под ним вспыхнул свет. Я увидел лесенку, ведущую вниз, и по знаку Грэнси спустился по ней вместе с остальными.

Мы оказались в овальной кабине с плоским, несколько гофрированным полом, высотой, ненамного превышающей рост человека. Что-то щелкнуло. Люк над нами снова закрылся. Грэнси приблизила губы к поблескивающему на стене радиофону и коротко произнесла:

- Готово!

Казалось, ничего после этого не произошло, а между тем кабина опускалась. В приборе, вмонтированном в стенку, - длинной прозрачной трубке, на которую была нанесена градуировка, - двигалась от верхнего ее конца к нижнему светлая точка. 27 метров... 89... 197... Мы спускались все ниже и ниже.

Никто не произносил ми слова. Становилось понятным, что Грэнси среди нас - едва ли не главное действующее лицо. Высокая, с тонкой талией и гибкими движениями, она выглядела совсем молодой, и только морщинки, лучиками расходившиеся от наружных уголков глазной орбиты, выдавали ее истинный возраст: вряд ли ей было меньше сорока.

Ее волосы нежно-золотистого цвета падали до плеч. Слегка вьющиеся концы их, прихваченные ирридиевой цепочкой с вделанными в нее зернами лунного камня, походили на переливающийся спокойным блеском неширокий поток. Кожа, покрытая легким загаром, и удлиненные глаза выдавали уроженку Азии, но мило вздернутый нос и характерный овал лица могли также быть доказательством родства со скандинавами.

Пока я, стараясь быть неназойливым, рассматривал свою спутницу, светлая точка в градуированной трубке остановилась на цифре "239". Очевидно, кабина достигла цели. Снова раздался голос Грэнси:

- Прошу вас, сотворцы!

Я полагал, что выходить мы будем так же, как и входили, но никакого люка над собой не увидел. Зато раздвинулась одна из стенок, и перед нами простерся длинный, убегающий вдаль тоннель.

Все вышли. И тут я обнаружил, что спускались мы не с помощью механического лифта, как можно было предполагать, а на воздушном шаре.

Внутри устремленной вверх трубы диаметром в пять-шесть метров не было никаких металлических креплений. Устроенный из плотной пластической ткани баллон объемом, вероятно, около полутораста кубометров подымался по трубе, как только его наполняли легким газом, и опускался вниз, когда газ этот выпускали через специальный клапан.

Таким образом, когда баллон подымался кверху, не касаясь стенок трубы, он нее на себе людей или грузы. Опускаясь, оставлял за собой пустой провал, не имеющий никаких креплений или конструкций, по которым можно было бы спуститься к тоннелю. Очевидно, здесь, под землей, располагалось нечто такое, что следовало хранить в тайне...

Сделав по тоннелю сотни две шагов, мы попали в неожиданно просторный высокий зал, вырубленный прямо в скале. Он походил на ангар, какие в начале XX века сооружали для воздушных кораблей-дирижаблей.

Но не это удивило меня... В этом зале, на длинном ажурном помосте, напоминающем стапели для морских кораблей, высилось нечто непонятное, непонятное именно тут, в глубоко скрытом подземелье, - колоссальное металлическое тело, похожее на сигару, а скорее, пожалуй, на те самые старинные дирижабли, о которых я невольно вспомнил, имевшее в длину не менее семидесяти метров. В одном конце оно несколько расширялось.

Не видно на нем никаких иллюминаторов или отверстий, никаких выступов, хотя и гладким его тоже нельзя было назвать. По всей его окружности тянулся спиральный выступ-шпора высотой около полуметра, отчего сигара казалась огромным винтом с необычно крупной нарезкой.

- Сотворец Заургеу, - обратился ко мне Президент-Исполнитель Фореа. Из всех, кто здесь присутствует, только я, Глава Академии Нкубо, Президент, генерал Карел Беранек и Грэнси Ньоли знают, что это такое. Она сейчас все объяснит.

Грэнси любезно улыбнулась, сказала: "Извините!" - и скрылась ненадолго, и появилась вновь, успев сменить свой шелковистый плащ цвета морских водорослей на свободный рабочий костюм. В руке она держала портативный фонарик.

- То, что вы видите, дорогие сотворцы, - объяснила Грэнси, универсальный наземный, подземный, подводный, надводный самодвижущийся снаряд, спиралеход "Брами". На нем в далекий и - кто знает - быть может, опасный путь отправится экспедиция... я покажу сейчас, что представляет собой "Брами" внутри!

По эластичному пружинящему трапу мы поднялись к месту, указанному нам Грэнси. Глазам представилась сплошная гладкая поверхность. Но тут часть этой поверхности отделилась и ушла внутрь. Образовался свободный проем размером с небольшую дверь. Так же легко и бесшумно эта "дверь" закрылась за нами, и мы оказались внутри чего-то, еще никогда не виденного мной... Определить, что это такое, я не смог. Корабль? Ракета?

Я не очень разбираюсь в технике, но для себя записал, что главное в "Брами"- усовершенствованный Магнито-Гидродинамический Генератор. Температуры, развиваемые в этой установке, достигают фантастических пределов. Но тепло это, как таковое, - спиралеходу почти не нужно. Для внутреннего его обогрева требуется, очевидно, немного. Главное электроэнергия.

Установка вырабатывает два миллиона киловатт. Десятая часть этой величины расходуется на то, чтобы двигать корабль-снаряд, а почти все остальное - чтобы приводить в действие ультразвуковой генератор и батарею мощнейших лазеров.

Машинное отделение составляло по объему немногим меньше половины корабля. Примерно одну пятую часть занимала "атакующая" аппаратура. Остальное, как и на всяком другом судне, - спальные каюты, кают-компания, салон, кухня, склад продовольствия, оружия и одежды, библиотека и зал для отдыха, несколько лабораторий - химическая, гидрологическая, микробиологическая и другие. Было тут и медицинское хозяйство, с аптекой, операционной и палатой на две койки.