Кэролин Черри - «Если», 1994 № 05-06

— Отвечай: первым в док входит «Хансфорд», у него неполадки с системой жизнеобеспечения, возможно, мятеж на борту. Не забивайте наши каналы. Конец связи. Графф, возьми на себя «Норвегию». Ди, срочно пошли в док десант — будем встречать «Хансфорд».

Переложив свои обязанности на плечи помощников, Сигни поднялась и по узким изогнутым коридорам прошла из рубки в тесную каюту, служившую ей кабинетом, а зачастую и спальней. Там она открыла встроенный шкаф, достала куртку, надела ее и сунула в карман пистолет. Куртка была не форменной — вероятно, на всем Флоте не нашлось бы человека, имевшего полный мундир. Снабжение давно дышало на ладан, и только капитанский позумент на воротнике отличал наряд Сигни от купеческого. Десантники были обмундированы не лучше, зато неплохо вооружены и экипированы. Их боеготовность приходилось поддерживать на высоте, чего бы это ни стоило.

Она спустилась на лифте в нижний коридор, пробралась сквозь колонну десантников, посланную Ди Янцем в док, и через герметичную трубу — «пуповину» — выбралась в простор и прохладу дока.

Весь док был отдан им — огромное пространство, ограниченное двумя вертикальными плоскостями межсекционных, двумя горизонтальными — пола и потолка — и плавно изгибающимися поверхностями стен. Во внутренней стене, ближе к правому краю, находились ворота, ведущие на ярусы. Здесь не осталось никого и ничего, кроме бригады докеров с лебедками и подъемными кранами, и полицейских с комп-терминалами, да еще военных. (В подобных ситуациях туземцев к работе не привлекали.) На широкой палубе валялись обломки перегородок, бумажки, тряпки — свидетельства поспешной эвакуации. Доковые магазины и офисы пустовали, сквозной коридор тоже был безлюден и захламлен. Эхо гортанного рева Ди Янца отлетало от металлических ферм над головами, и солдаты, выполняя его приказы, торопливо оцепляли будущую стоянку «Хансфорда».

Докеры Пелла взялись за работу. Следя за ними, Сигни нервно покусывала нижнюю губу. Посмотрев исподлобья направо, она увидела приближающегося штатского — молодого, смуглого, с орлиным профилем, в синем костюме безукоризненного покроя, с блокнотом в руке. Он выглядел очень озабоченным.

Микрофон в ухе Сигни постоянно докладывал обстановку на борту «Хансфорда». Хорошего было по-прежнему мало.

— Кто вы? — спросила она.

— Капитан, я — Дэймон Константин из юридической службы.

Она посмотрела на него повнимательнее. Константин. Конечно, кто же еще! Жена Анджело родила двух сыновей, прежде чем с ней случилось несчастье.

— Юридическая служба, — неприязненно произнесла Сигни.

— Я здесь на тот случай, если вам… или беженцам что-нибудь понадобится. У меня прямая связь с центральной.

Раздался треск: «Хансфорд» неуклюже входил в док. Проскрежетав щупом о подводящий конус и несколько раз ударившись корпусом, он замер у причала.

— Ставьте его на прикол и убирайтесь! — проревел Ди Янц докерам. Он не захватил с собой мегафона.

Тем временем Графф командовал из рубки «Норвегии». Экипажу «Хансфорда» надлежало оставаться взаперти и обеспечивать высадку с помощью дистанционного оборудования.

— Скажите им, чтобы выходили, — услышала Сигни по кому голос Граффа. — Любое агрессивное движение в сторону военных будет встречено огнем.

Вскоре докеры закончили стыковку и подвели «пуповину».

— Шевелись! — громыхнул Ди.

Докеры поспешили укрыться за шеренгами десантников. Дула винтовок наклонились, открылся шлюз, и в него с громким лязгом въехала труба. В прохладу дока ринулось зловоние. Распахнулся внутренний люк воздушного шлюза, и хлынула живая волна. Люди бежали с безумными воплями, толкали друг друга, падали…

Десантники выстрелили поверх голов. Казалось, волна налетела на крутой берег.

— Стоять! — закричал Ди. — Садись! Руки на голову!

Одни опустились на пол от слабости, другие — подчиняясь приказу. Некоторые выкрикивали жалобы, многие, похоже, ничего не соображали, но никто уже не рвался вперед. Дэймон Константин, стоявший рядом с Сигни, выругался и схватился за голову. На его лбу выступили капли пота, но с уст не сорвалось ни слова из тех, какие можно было ожидать в такой ситуации от слуги закона. Его станции угрожал захват мятежниками, поломка систем жизнеобеспечения — беды в десять тысяч раз страшнее, чем трагедия «Хансфорда». В доке Пелла, возле «пуповины», скорчилось сто — может, полтораста выживших. Зловоние растекалось. Заработал компрессор, прогоняя по отсекам «Хансфорда» воздух под давлением.

— Придется войти, — пробормотала Сигни, испытывая тошноту от одной этой мысли.

Под дулами винтовок Ди построил беженцев в очередь к наспех отгороженному участку дока, где их должны были раздеть, обыскать, отмыть и передать паспортному контролю и врачам. Багажа у этой группы не оказалось, а их документам была грош цена.

— Надо вызвать на загрязненный участок спецподразделение полиции, — сказала Сигни молодому Константину. — С носилками. Покажите место нашего расположения. Необходимо избавиться от трупов, и это мы берем на себя, а больше ничем помочь не сможем. Постарайтесь их идентифицировать — отпечатки пальцев, фотографии, ну и все такое. Учтите: каждый неопознанный труп — угроза вашей безопасности.

Константина, очевидно, мутило — ничего удивительного, некоторые десантники тоже готовы были упасть в обморок. Сигни старалась не обращать внимания на бунт собственного желудка.

Еще несколько уцелевших подползли к отверстию проходной трубы. Горстка, жалкая горстка.

Подходила «Лайла». Предстоящая стыковка вызвала панику среди ее экипажа, инструкциям с борта «Норвегии» и угрозам с рейдеров никто уже не внимал. Выслушав доклад Граффа, Сигни включила микрофон.

— Задержи их. Отруби плоскость, если понадобится. Мы еще с «Хансфордом» не разобрались. И пришли мне сюда костюм.

Они отыскали еще семьдесят восемь живых среди разлагающихся трупов. Остальные спасенные уже прошли дезинфекцию. Сигни тоже вытерпела процедуру обеззараживания, после чего переоделась, села и дала наконец волю желудку. Шпак из медслужбы выбрал не самое удачное время, чтобы предложить ей сэндвич. Отодвинув его, Сигни взяла чашку эрзац-кофе из какой-то туземной травы и передохнула, пока паспортисты и медслужба занимались последними уцелевшими с «Хансфорда». Зловоние к этому времени сменилось запахом антисептика.

В коридорах ковер трупов. Кровь, смерть… Кое-кто из мертвецов разрезан выстрелом надвое, кое-кому из живых в давке сломали кости. Моча, рвота, гной. На «Норвегии» действовали системы замкнутого цикла, у Сигни и ее людей был свежий воздух… У беженцев на «Хансфорде» не было ничего, кроме аварийного резерва кислорода. Из-за него-то и убивали, наверное… Большинство спасшихся путешествовали в отсеках, где воздух был не столь загрязнен, как в почти не вентилируемом трюме, куда набились сотни людей.