Мэри Розенблюм - Божье Око

Все четче просматривался иезуитский план. Грик она не увидела, но заметила еще один крюк и веревку. Значит, внизу старая ведьма.

Этьен подошла к невысокой рыжеволосой рете, которая собралась лезть вниз, и положила руку ей на плечо. Рета съежилась и громко захлопала сложенными в чашечки ладонями, но Этьен, не обращая внимания, решительно отстегнула веревку от ее «беседки». Реты хорошо изучили Этьен. Достаточно хорошо, чтобы дать в напарницы абсолютного профана в скалолазании - Зинт не додумалась ввинтить крюк, закрепить на нем собственную веревку. Дернув в бессильной злости шнур, она пристегнула карабин к сбруе, которую так и не снимала. Рет что-то сказала, но Этьен пропустила слова мимо ушей. Схватившись за веревку, шагнула в пустоту. Не время для мелких пикировок, сейчас пошла крупная игра. Око равнодушно наблюдало, как Этьен скользит, время от времени отталкиваясь от скалы. Этьен не осторожничала, взгляд ее был прикован к одинокой фигурке старой реты, сидящей на корточках возле Зинт.

- Что ты здесь делаешь? - Грик мрачно покосилась на Этьен, когда та опустилась на колени рядом.

У Зинт были смежены веки, сквозь бледную кожу просвечивали паутинки голубых вен. Этьен обмерла от страха: неужели не дышит? Прикоснулась к ее горлу: слава богу, пульс есть. Но Грик тотчас оттолкнула ее руку.

- Больше так не делай, - процедила Этьен. - А то с карниза сброшу.

Пред Божьим Оком - ничего, кроме правды! Грик съежилась от страха, а Этьен улыбнулась.

- Ты ловко меня использовала. - Она смотрела Грик в глаза. - Изучила личные дела всех эмпатов на этой планете и нашла ту, у которой были основания беречь жизнь вашего

производителя? Она ведь способна к деторождению? Алмаз народа рет. - Этьен оскалила зубы в ухмылке. - Но ее надо было наказать в соответствии с вашей высокоразвитой моралью. А рисковать по-настоящему жизнью Зинт не хотелось, правда? Око за око, да? В развитии вы нас не превзошли, так ведь, положа руку на сердце? Просто научились блефовать. - Она посмотрела на Зинт. - Что ж, я позаботилась о ней. Но только ради нее самой, - тихо добавила Этьен.

- Ты подвергалось риску, я благодарю тебя за это. - У Грик раздувались ноздри, но Этьен не удавалось понять, что за эмоции ее обуревают. Слишком нечеловеческие.

- Подниматься будет трудно. - Она кивнула на кручу. - Зачем ты заставила Зинт сюда лезть?

- У твоей расы проблем с деторождением нет. Для вас сотворение новой жизни - не слишком важное событие. - В холодном сиянии луны лицо Грик казалось гладким и твердым, точно из мрамора высеченным. - Из нас же мало кто имеет право употреблять местоимения, которыми ты разбрасываешься с такой легкостью. Мы избежали междоусобицы, которая вас, как расу, ослабила. Но за все приходится платить. Продолжение рода - это право и обязанность для того, кто способен на это, и он вынужден поступаться личным в угоду общему. Тебе этого не понять.

Снова этот жест - рука рубит воздух. -----Зинт нарушила закон, и.отнюдь немаловажный. Проступок индивидуума в нашем обществе - это проступок каждого из нас. Наказание - риск. Наказание несет общество, рискуя потерять индивидуума.

Она встала и посмотрела вверх. Спускались еще две реты, сопровождая носилки. Через секунду-другую на карнизе станет очень тесно.

- Для нас жизнь тоже не пустяк. - Этьен глянула на Зинт, вспомнила звучавшую в ее голосе страсть. Сейчас девушка уже не так похожа на Вилью.

- Я о ней позаботилась не потому, что у нее лицо особенное, - тихо проговорила Этьен. - А потому, что она - это она.

- Эмпат, не надо фантазировать, - холодно осадила ее Грик. - Любовь возможна только между… подходящими друг другу ретами. Иначе не бывает.

Этьен усмехнулась:

- И как тебя накажут за ложь перед Божьим Оком? Грик резко отвернулась и заговорила со спускающейся

ретой. Этьен отошла по карнизу как можно дальше. В ее мозгу шептала смерть. Смерть Дюрана. И голос вдруг Окреп, и смутный образ возник в голове у Этьен. Образ девушки с темными кудрями, с изящным бледным лицом. Этьен уловила тяжелую боль. Видение Дюрана. Печаль Дюрана. Боль Дюрана. Мелькнула мысль, что он вспоминает Вилью. Но ведь он не знал Вилью, когда она была такой молодой.

И тут Этьен поняла, кого она видит. Это его дочь. Терана.

Его дочь. Вот как она думает об этом ребенке. Когда погибла Вилья, осталась девочка, и Дюран предъявил свои права на нее. Так что Этьен так и не увидела Терану. Потому что Дюран запретил к ней приближаться. И сама она запретила. Его дочь. Этьен закрыла глаза, но в голове звучали любовь и скорбь, и не желал исчезать образ безжалостной девушки, дочери Вильи. Грик верит, что Зинт не полюбит того, кто не сможет стать отцом ее ребенка. Этьен посмотрела на Око, встретила ледяной взгляд светила.

- Я тоже не верила, - прошептала она. И повысила голос: - Грик! Поднимешься - спусти носилки.

- Зачем?

- Для Дюрана, - лаконично ответила Этьен. - Не помнишь, зачем меня сюда прислала?

Две другие реты задержались на карнизе. Они смотрели вниз, и несколько секунд слышался только свист ветра.

- Ты право, - неохотно признала Грик. - Я… спущу носилки.

- Как она? - выдавила Этьен.

Лоб, грудь, руки и живот Зинт были покрыты коричнево-зелеными выпуклыми нашлепками, похожими на комки жира. Опять хваленая биотехника?

- Эй, Грик! Оглохла?

- у нее есть шанс. - Григ полезла вверх. Через секунду-другую ее помощницы стали поднимать носилки.

«Иди ты к черту, ведьма!»

Но вслух Этьен этого не сказала. У нее просто не осталось сил. До отказа наполнив воздухом легкие, она склонилась над пустотой. Еще один ритуальный вызов. В руках дрожала живая веревка.

Этьен нашла упор для ноги и двинулась навстречу Дюра-новой безысходности. Уступ за уступом, метр отшлифованной ветром скалы за метром.

Он лежал на следующем карнизе, похожем на тот, куда упала Зинт; Когда Этьен ослабила веревку и опустилась на колени возле скорченного тела, ей пришло в голову, что карнизы расположены через регулярные промежутки. Может, они неестественного происхождения? Но не время было думать об этом, да и не хотелось. Она включила фонарик и увидела, что у Дюрана волосы тронуты сединой, а черты лица за минувшие двадцать лет обострились. Да, все мы не молодеем. Но в принципе сохранился он неплохо. Термальный костюм был в пятнах крови. В одном месте она еще не успела засохнуть. Рука выглядела подозрительно; Этьен ощупала ее и убедилась в своем первоначальном диагнозе. Сложный перелом, большая кровопотеря. Нога тоже сломана, и травма может быть куда серьезнее, чем кажется.

Сбруи на нем не видать. Этьен уже поднималась на ноги, когда затрепетали его веки.

- Кто?.. Кто?.. - пробормотал он и, щурясь, поглядел на нее. - Эт… тьен?