Ричард Ловетт - Уравнивание

Как раз в тот момент, когда я вознамерился сделать передышку, мое внимание привлекли седая борода и знакомый голос. Старик занял место в переднем ряду, метрах в пятидесяти от стартовой черты, и, превосходно играя роль болельщика-ветерана, с энтузиазмом приветствовал каждого бегуна, который имел несчастье подойти ближе. Адресованные мне слова ничем не отличались от тех, которыми он напутствовал остальных.

- Ты можешь! - вопил он. - Мы знаем, что у тебя получится!

- Кто ты? - прошипел я.

Он опасливо оглянулся на соседей, но тут же пожал плечами:

- Поймешь через несколько минут, - пояснил он. - А пока это останется нашим маленьким секретом.

Он соскользнул с места и ступил в ближайший проход. Я последовал за ним со своей стороны барьера.

- Ну вот, - объявил он, отыскав наконец более или менее спокойное местечко, - так-то лучше.

Он с видимой небрежностью оперся о барьер, хотя руки его трепетали, как раненые бабочки.

- Не знаю, с чего и начать... я ведь годами старался вообще не говорить.

Он уставился на свои руки с таким видом, словно не мог понять, откуда они появились. Я украдкой глянул на часы, пытаясь определить, сколько времени осталось до забега, а когда снова поднял глаза, оказалось, что старик пристально смотрит на меня.

- Пять минут, - предупредил я.

Он кивнул, глубоко вздохнул - и разразился речью.

- Я член маленького дружеского сообщества, - объяснил он. Слова лились потоком, как паводковые воды сквозь прорванную дамбу - Мы следили за вами с той поры, когда вам исполнилось двенадцать... никогда еще не видел лучших природных способностей... вы истинный спортсмен, и никто, кроме вас, не способен поставить рекорд. Я в этом уверен. - И со смешком добавил: Подумать только, а ведь я собирался послать вас на медицинские курсы.

Сначала до меня не дошло.

Узрев, как на моей физиономии медленно проступает нечто вроде озарения, он улыбнулся.

- Вижу, вы сообразили.

- Но почему? Почему именно вы, уравниватель?

- Возможно, потому, что я уравниватель.

Он подался вперед, понизив голос так, что я едва его слышал, хотя слова вылетали еще быстрее и с большим пылом.

- Каждый день я вижу сотни случаев бессмысленного расточительства. Может, все началось с целью помочь не слишком талантливым людям, но получилось, что Уравнивание уничтожило индивидуальность. И поэтому расслоение в обществе стало еще заметнее...

- Но при чем тут я и этот забег?!

- Все очень просто. Как бы хорошо ни справлялась со своей работой система Уравнивания, всегда найдутся индивидуальные различия. А поскольку люди есть люди, каждый хочет быть лучше соседа. В уравненной профессии эти различия ничтожно малы. Если идешь к дантисту класса 3, то получишь протез класса 3, независимо от того, кого выберешь. В спорте Уравнивание имеет противоположный эффект Оно увеличивает небольшие различия, превращая их в победу или поражение. И зрители верят, что их собственные крохотные отличия способны возвысить их над толпой. Не слишком, в меру, но все же... То есть спорт выполняет функцию предохранительного клапана. Но все это верно до той минуты, пока не появляется по-настоящему талантливый спортсмен... Словом, отборочные соревнования идеально подходят для наших целей, потому что неожиданный рекорд становится сюрпризом. Что же до тебя... ты был выбран единогласно. С первой встречи я распознал в тебе сердце индивидуалиста и способности великого бегуна. Сегодня твой день.

Старик показал на беговую дорожку:

- Иди, Андру. Покажи болельщикам то, что они не смогут забыть Лети, как ветер!

Если он думал, что этим напутствием можно от меня отделаться, то сильно ошибся, хотя времени и вправду оставалось мало. Каждый раз, открывая рот, старик вызывал очередной залп вопросов. Почему никто не поговорил со мной с самого начала? Я бы мог уничтожить весь их план, потребовав повторного уравнивания. Неужели меня проверяли, желая посмотреть, сохраню ли я тело? Или знали ответ с самого начала?

Я молчал.

Старик понял мое смятение по-своему.

- Хочешь пример бессмысленного расточительства? Ты уже успел заметить, как умна твоя временная жена? В другом мире она стала бы выдающейся личностью. Здесь же просто не вмещается ни в один стандарт - и вот ее судьба. Быть временной подругой - это единственная профессия, которую ей могут предложить. Меня словно ударили в живот.

- Хотите сказать, что она тоже с вами?

Я вспомнил прикосновение ее губ к мочке уха, восторг, вызванный ее тихими увещеваниями. Неужели все это было продумано заранее?

- Господи, конечно, нет, - рассмеялся старик. - На такой риск мы бы не отважились. Некоторые из моих друзей даже тебя не хотели посвящать в суть дела... Нет, когда компьютер выбрал ее в качестве твоего потенциального партнера, мы изучили ее биографию и немного подправили систему, чтобы эта женщина наверняка попала к тебе. У вас, похоже, немало общего, хотя сомневаюсь, хватит ли времени, чтобы это обнаружить.

- Ты использовал меня! - заорал я. - И ее тоже! Ты ничем не лучше их!

Я метнулся к дорожке. Меня предали! Пусть старик соловьем разливается насчет индивидуализма, для него я только пешка. Но больше этому не бывать. Я последую совету Арона, не стану корчить из себя рекордсмена, и если Уравнивание все же поймает меня, что же, до сих пор я не сделал со своим телом ничего антиэгалитарного. Мне это зачтется.

Распорядители соревнований начали вызывать на старт. Я оглядел соперников. Многие тела я узнал. Какие-то были незнакомы. Этим утром здесь собралась почти вся команда североамериканских профессионалов.

И сегодня... сегодня я могу побить всех...

Нет! Этого не будет!

Моя стартовая позиция была в заднем ряду, ближе к внешней стороне беговой дорожки. Я всегда любил это место, потому что здесь никто не собьет тебя с ног, когда все участники разом сорвутся с места, пытаясь обойти друг друга на первом же повороте. В свои хорошие дни я находил ни с чем не сравнимое удовольствие, опережая соперников по одному. До сих пор я не понимал всю чудовищную подобного метода...

Динамики разнесли по всему стадиону:

- Сейчас будут отданы три команды: "На старт", "Приготовиться", затем выстрел. Всем ясно?

Среди собравшихся на старте прокатилось утвердительное бормотание, хотя большинство, явно нервничая, отмолчалось. Стартовый ритуал был данью традициям и не менялся десятилетиями. Я снова оглядел соперников и, глубоко вздохнув, попытался успокоить разбушевавшийся желудок.

- В таком случае, - продолжал стартер, - бегуны, на старт! Сорок тел напряглись. Вот оно! Стук сердца колокольным звоном прозвучал в ушах. И неожиданно все, кроме забега, ушло на задний план. Сейчас важна только скорость. Я понял, что принял решение; на этот раз - самостоятельно. Единственный поступок, за который отвечу сам. Я отдам этому состязанию все, что у меня есть.