Брюс Стерлинг - Бич небесный

Внезапно Джейн увидела, как тонкая струйка этой субстанции вытекла откуда-то сверху прямо в горшок.

Луч фонарика дернулся вверх, осветив два ряда белых человеческих зубов. Рот, с туго натянутыми бескровными губами, одеревенелый синий язык. Голова спеленута бинтами, лоб придерживает толстая, подбитая мягким, полоса материи. В разинутый рот засунуто что-то наподобие трензеля из мягкой резины…

Его привязали к стойке, головой вниз. Голые плечи, запястья пристегнуты наручниками к бокам, торс прибинтован к мягкой подкладке стойки. Колени связаны вместе, лодыжки — тоже в наручниках. Сама стойка косо уходила вверх, поблескивая хромированными пружинами и шарнирами. Где-то на самом верху маячили белые босые ступни, похожие на двух освежеванных зверьков. Внизу, возле самого пола, располагалась перебинтованная голова.

Они выкачивали его.

Джейн сделала два быстрых шага назад и прижала руку в латексовой перчатке к маске, напротив рта.

Какое-то мгновение она боролась со страхом и победила его. Потом принялась бороться с отвращением и победила его тоже.

Взяв себя в руки, Джейн снова шагнула к стойке и приложила руку в перчатке к Алексовой шее. Кожа пылала горячечным жаром и была скользкой от пота.

Он жив!

Какое-то время Джейн внимательно изучала стойку, гневно сузив глаза. Ее внезапно затопил горячий прилив ненависти. Наверное, с этим приспособлением было достаточно легко управляться — тем сукиным детям, которые были с ним хорошо знакомы. Но у Джейн не было времени учиться.

Она отщелкнула на колесиках внизу запирающие замки, подтолкнула всю конструкцию к огромной кровати и одним мощным рывком опрокинула ее вместе с Алексом на матрас.

Стропы на груди не представляли проблемы — обычные «липучки». С подбитыми кожей наручниками на запястьях и лодыжках справиться оказалось сложнее: это были какие-то безобразного вида хитроумные устройства со скользящими запорами, сплошной бред. Джейн выхватила свой лобзик и разделала все четыре гнусных приспособления, потратив на каждое десять секунд. Было немного нежелательного шума — визга и глухого дребезжания, — сопровождавшегося резкой вонью расплавленной пластмассы. Собственно, шума было не так уж много, но в этом темном здании он казался чертовски громким. Кто-нибудь мог прийти проверить. Джейн похлопала по кобуре клеевого пистолета, висевшей сзади на тканом поясе.

Наконец с последней стропой было покончено, и Алекс свалился со стойки ей на колени. Она перекатила брата лицом вверх и осмотрела его глазные яблоки. Холодные, холодные, как рыбы, даже несмотря на то, что его лихорадочно пылающая кожа была горячей, словно обритая шкурка лабораторного кролика…

Ей придется нести его к выходу на себе. Что ж, в последний раз, когда она это пробовала, нести Алекса было очень даже легко — ему тогда было пять лет, а ей — десять.

Джейн встала на колени и основательно закрепила лобзик на поясе под комбинезоном, мрачно думая о том, сколько силы ей понадобится, чтобы проделать это теперь.

Скатившись с кровати, она встала на ноги, схватила брата за тонкие запястья и потащила на себя.

Он заскользил по простыням, словно пустая скорлупа. Джейн подсунула левое плечо ему иод живот и взвалила брата на плечо «захватом пожарника», придерживая левой рукой под колени. Едва лишь подняв его в воздух, она сразу же поняла, что у нее достаточно силы, более чем достаточно. От Алекса мало что осталось, кроме хрупких птичьих костей и хрящей.

Жидкость с громким бульканьем выливалась из него, брызгая сзади ей на ноги.

Пошатываясь, Джейн вышла в коридор. Где-то наверху, на втором этаже, слышались шаги и далекое бормотание встревоженных голосов… Она пробралась по залу к выходу и свободной правой рукой потянула взломанную дверь на себя. Спотыкаясь, вывалилась наружу, ненароком приложив брата болтающейся головой о косяк.

Оказавшись на улице, Джейн закрыла за собой дверь и опустилась на колени, чувствуя холод камней дверной ниши. Алекс, в медицинском халате с вырезом на спине, безвольно навалился на нее, словно в нем совсем не было костей. Она положила его возле себя на мостовую.

Тяжело дыша, Джейн нащупала под комбинезоном пояс и выхватила сотовый телефон… Большим пальцем нажала несколько маленьких светящихся желтых цифр.

— Здравствуйте, — весело принялась декламировать ее машина. — Вы говорите с автомобилем для преследования ураганов. Меня зовут «Чарли». В настоящий момент у меня на борту никого нет, но если у вас есть допуск, вы можете отдавать мне устные распоряжения… В противном случае оставьте свое сообщение после сигнала.

Джейн набрала «56#033».

— Привет, Хуанита, — приветствовал ее автомобиль.

— Приезжай за мной, — выдохнула Джейн. — Ты знаешь куда. И побыстрее!

Она забыла, как быстро может ехать «Чарли», когда у него на борту нет людей. Освобожденный от обязанности защищать человеческую плоть от силы тяжести, машина-робот передвигалась, словно обезумевшая блоха.

Испустив короткое пневматическое шипение, «Чарли» приземлился перед ней посреди улицы в конце двадцатиметрового прыжка. Он принялся шумно ерзать по мостовой, боком подбираясь к ней.

— Прекрати идти боком, — распорядилась Джейн. — Открой двери.

Она уперлась в стену ниши, с упора взгромоздила Алекса на еще не использовавшееся и поэтому не болевшее правое плечо и кое-как спустилась по ступенькам.

— Развернись, — пропыхтела она.

«Чарли» повернулся вокруг оси с микропроцессорной точностью, манипулируя поршнями-спицами своих колес.

Джейн втащила брата внутрь, запихнула его на пассажирское сиденье, закрыла дверь и отступила назад, тяжело дыша. Ее колени дрожали так сильно, что она больше не смогла сделать ни шага.

— Повернись еще раз! — приказала она.

«Чарли» аккуратно развернулся на месте посреди сырой и темной улицы. Джейн с трудом забралась на водительское сиденье.

— Поезжай быстро!

— Я не могу, пока вы не пристегнетесь.

— Ну хорошо, поезжай в обычном темпе, пока я пристегиваю себя и его, — уступила Джейн. — И прекрати использовать со мной вербальный интерфейс Джерри.

— Мне приходится использовать вербальный интерфейс Джерри, пока я нахожусь вне досягаемости спутникового канала бригады и включен в стандартном режиме, — возразил автомобиль, грациозно скользя вдоль улицы.

Джейн прикладывала мучительные усилия, чтобы пристегнуть бесчувственного Алекса автомобильными ремнями. Его белокурая голова болталась, словно головка ромашки на конце стебля, а безвольно свисающие руки были словно два мешка с воском. В машине было слишком мало места, что усложняло задачу.