Роальд Даль - Прогулки пастора

- Пожалуйста. - Он протянул Рамминсу новенький шурупчик. - Рассмотрите его. Замечаете абсолютно ровную резьбу? Видите? Конечно видите. Обыкновенный дешевый шуруп, какой, вы сами можете сегодня купить в любой сельской давке.

Шуруп обошел всех троих по очереди, и каждый внимательно изучил его. Теперь даже Рамминс находился под впечатлением увиденного.

Мистер Боггис положил отвертку назад в карман вместе с шурупом тонкой ручной выделки, вывинченным из ручки комода, после чего повернулся и медленно пошел мимо троих к выходу.

- Мои дорогие друзья, - сказал он, помедлив у двери в кухню, - вы проявили такую доброту, дав мне заглянуть в ваш славный домик, такую доброту. Право, я очень надеюсь, что не наскучил вам до смерти.

Рамминс, изучавший шуруп, поднял голову.

- Вы нам так и не сказали, сколько вы хотели предложить за него.

- Ах да, - спохватился мистер Боггис. - Совершенно верно. Кажется, и вправду не сказал. Что ж, если говорить откровенно, боюсь, с ниш было бы слишком много возни. Пожалуй, я оставлю эту затею.

- Но сколько бы вы дали?

- Вы имеете в виду, что на самом деле готовы с ним: расстаться?

- Я не сказал, что хочу расстаться. Я спросил - сколько бы вы дали?

Мистер Боггис бросил издали взгляд на комод, склонил голову на одну сторону, потом на другую, нахмурил брови и вытянул вперед губы, затем пожал плечами и небрежно махнул рукой, будто говоря, а стоит ли эта вещь того, чтобы над ней раздумывать?

- Ну, скажем... десять фунтов. Достаточно, я думаю.

- Десять фунтов! - воскликнул Рамминс, - Ну уж не смешите меня, пастор, сделайте одолжение!

- Да он как дрова дороже стоит! - с досадой добавил Клод.

- Вы на квитанцию поглядите. - Рамминс с таким ожесточением тыкал в драгоценный документ грязным пальцем, что мистер Боггис не на шутку встревожился. - Тут точно сказано, сколько он стоит! Восемьдесят семь фунтов! И это когда он новый был. Теперь он старинный, теперь он вдвое дороже стал!

- Извините, сэр, ничего подобного. Это всего лишь неважная имитация. Но так и быть, мой друг... я поступаю опрометчиво, но ничего не могу с собой поделать... я готов поднять цену до пятнадцати фунтов. Что скажете?

- Пятьдесят, - отозвался Рамминс.

Восхитительный трепет иголочками пробежал сверху вниз по ногам мистера Боггиса и пронизал подошвы. Так, все. Комод его. Никаких сомнений. Однако привычка покупать все дешево, так, чтобы дешевле некуда, приобретенная за годы нужды и практики, была так сильна, что не позволила ему сдаться так просто.

- Дружище, - почти шепотом проговорил он, - мне ведь нужны только ноги. Возможно, когда-нибудь я использую и ящики, но все остальное, как справедливо заметил ваш приятель, это дрова, только и всего.

- Давайте тридцать пять, - упорствовал Рамминс.

- Не могу, сэр, ну никак не могу! Вещь того не стоит. И я вообще не должен был позволять себе торговаться так из-за цены. Это нехорошо. Делаю последнее предложение и ухожу. Двадцать фунтов.

- Согласен, - рявкнул Рамминс. - Он ваш.

- О Господи. - Мистер Боггис сжал руки. - Опять я не устоял. Я не должен был все это начинать.

- Нет, пастор, на попятный у вас не получится. Сделка есть сделка.

- Да, я знаю, знаю.

- Как вы его заберете?

- Сейчас, дайте подумать. Может быть, если я заеду на моей машине во двор, вы согласитесь помочь мне погрузить его, господа?

- В машину? Да он в жизни в машину не влезет! Тут нужен грузовик!

- Не думаю. Во всяком случае, попробуем. Моя машина осталась на дороге. Сию минуту я приведу ее. Уверен, мы справимся.

Мистер Боггис вышел во двор, потом в ворота и направился по длинной широкой тропе, которая вела через поле к главной дороге.

Его разбирал неудержимый смех, внутри было ощущение, будто в животе у него возникают сотни крохотных пузырьков и, поднимаясь вверх, весело лопаются в голове, точно шипучка. Все лютики в поле внезапно обратились в золотые соверены и поблескивали на солнце. Луг был весь усыпан ими, мистер Боггис даже свернул на траву, чтобы идти среди них, ступать по ним и слышать металлический звон, когда он поддает их носком башмака. Он с трудом удерживался, чтобы не бежать бегом. Но ведь священникам бегать не полагается, они ходят медленно. Иди медленно, Боггис. Спокойнее, Боггис. Спешить незачем. Комод твой! Твой - за двадцать фунтов, а стоит он пятнадцать-двадцать тысяч! Комод Боггиса! Через десять минут его погрузят в твою машину, он с легкостью поместится там, и ты поедешь назад, в Лондон, и будешь распевать всю дорогу! Мистер Боггис везет комод Богтиса в машине Боггиса домой. Историческое событие. Чего бы не дал газетчик за возможность сделать такой снимок! А не надо ли устроить это? Да, пожалуй, надо. Подождем, увидим. О, дивный день! О, чудный солнечный летний день! О, хвала Всевышнему!

Тем временем на ферме Рамминс говорил:

- Видали, старый шельмец выложил двадцать фунтов за старый хлам.

- А вы ловко все провернули, мистер Рам, - похвалил его Клод. Думаете, он заплатит

- А мы не погрузим комод, пока он не отдаст деньги.

- А что как комод не влезет в машину? - усомнился Клод. - Знаете, что я думаю, мистер Рамминс? Хотите знать мое мнение? Я думаю, этот урод не влезет в его машину, он чересчур большой. И что тогда? Тогда он пошлет комод к черту и уедет без него, и больше вы его не увидите. И денег тоже. Не так уж он его хочет, по-моему.

Рамминс молчал, обдумывая эту новую, тревожную перспективу.

- Ну как такая махина может поместиться? - безжалостно продолжал Клод. - У священников больших машин не бывает. Вы когда-нибудь видали священника с большой машиной, мистер Рамминс?

- Вроде нет.

- То-то и оно! А теперь послушайте. У меня есть одна идея. Он ведь нам сказал, что ему нужны только ноги. Сказал ведь? Значит, надо быстренько отпилить их прямо сейчас, пока он не вернулся. Тогда они наверняка влезут в машину. А мы зато избавим его от хлопот, и ему не придется отрубать ноги самому, когда он доедет домой. Ну как? Что скажете, мистер Рамминс? Плоская тупая физиономия Клода тускло светилась от самодовольной гордости.

- А что ж, неплохая идея, - с одобрением отозвался Рамминс, глядя на комод. - Прямо чертовски хорошая идея. Тогда давайте, надо поторопиться. Вы с Бертом выносите его на двор, а я иду за пилой. Сперва вытащите ящики.

Через пару минут Клод и Берт вынесли комод наружу и положили кверху ножками на дворе среди куриного помета, коровьих лепешек и грязи. Вдали, в поле, виднелась черная фигурка, шагающая по тропе в сторону дороги. Они постояли, наблюдая некоторое время. В том, как вела себя фигурка, было что-то очень комичное. Она то и дело пускалась бежать мелкими шажками, вдруг сделала что-то вроде тройного прыжка, а один раз до них как будто даже донеслось с луга слабое журчание веселой песенки.