Александр Шалимов - Возвращение последнего атланта

— Неужели там что-то случилось? — Дари встревоженно взглянула на брата.

Ив покачал головой:

— Не волнуйся. Все в порядке. Это наши будни.

— Хорошо, что возвратился, очень хорошо, — испытующий взгляд Внлена был прикован к лицу Ива. — Ильяс и Стив… ты знаешь?

— Знаю, — Ив опустил глаза.

— Однообразие наших будней иссушает энтузиазм.

— Они вернутся, Учитель.

— Учитель! — Вилен усмехнулся уголками тонких губ. — Уже мало кто называет меня так. А мне нравится это старинное обращение… “Учитель, воспитай ученика”. Помнишь? В сущности, все вы — новое поколение Ковоса — мои ученики.

— Пора подумать и о новой смене.

— Конечно-конечно. Это постоянная забота Ковоса — моя и всех вас. Прекрасно, что уговорил сестру приехать сюда.

— Собственно, уговаривать не пришлось. А через полгода должно прибыть еще пополнение. Парни из моей школы.

— Если приедут, прекрасно…

— Кажется, вы тоже не верите, Учитель.

— Не верю — не то слово. Но могут и передумать.

— Все не передумают.

— Конечно-конечно… Однако вернемся к делу. Чем бы ты теперь хотел заняться, Ив?

— Решайте вы, Учитель.

Вилен задумчиво поскреб седенький клинышек бородки — в Ковосе он единственный сохранял этот знак старинной моды, — потом заговорил, словно рассуждая вслух:

— В континентальной секции пока людей хватает; на спутниках сейчас не густо, но справиться можно. С океанами у нас, как всегда, проблема… Если бы не контроль со спутников, — Вилен вздохнул, — не знаю, что бы мы делали. Сейчас только в секцию Атлантического океана необходимо несколько опытных инженеров. Это лишь в качестве контролеров и наблюдателей. А монтаж новых очистных фильтров, а замена устаревших!.. Тихий океан мы вообще предоставили самому себе. Вся надежда на его колоссальные размеры и мудрость природы, да на контролеров суши, что не допустят сброса какой-нибудь отравы по рекам. Очистку дна мы сейчас практически прекратили — нет людей. А там еще работы и работы…

— Так, может, мне и заняться Тихим океаном, — предложил Ив.

Вилен покачал головой:

— Один ничего не сделаешь. Если бы я мог сейчас выделить в твое распоряжение человек пять рядовых инженеров, я бы, не колеблясь, восстановил Тихоокеанскую секцию. А один ты?.. Тихий океан — почти треть земной поверхности, — он усмехнулся. — Десятки приливных электростанций, сотни волновых энергоблоков, семь глубоководных обсерваторий со своими энергосистемами, полсотни подводных рудников, буровые установки на шельфах, станции опреснения морской воды. На островах и кое-где на побережьях еще сохранились крупные промышленные комплексы. — Вилен посуровел: — Сколько ни бьемся, не можем добиться их перенесения в промышленные зоны. Говорим, спорим, убеждаем, принимаем решения, — он постучал согнутым костистым пальцем по краю стола, — все впустую… С одной стороны, здоровье сотен миллионов людей, с другой — какие-то там переходные планы десятилетней давности. Свет клином сошелся на нескольких десятках заводов. Решение о промышленных зонах было принято в дни моей молодости… Мы все еще не можем привести в порядок хозяйство планеты. Вся тропикальная область Тихого океана — зона отдыха. Решение принято еще в первом десятилетии коммунистической эры. А тут до сих пор дымят трубы.

— Трубы, пожалуй, уже не дымят, Учитель, — улыбнулся Ив.

— Вот-вот, именно это мне сказали на последнем заседании Высшего Совета Планирования Будущего, — рассердился Вилен. — Что из того, что трубы не дымят буквально? Предприятия работают? И куда попадают отходы? В океан, в ту самую его зону, которая объявлена зоной отдыха. А ведь это отходы металлургических заводов Новой Гвинеи, Японских островов, Тихоокеанского побережья Центральной Америки, подводных урановых рудников у Галапагосских островов и тому подобного. И не пытайся убеждать меня, Ив, что все это в порядке вещей. Это пережитки бюрократизма, с которыми необходимо бороться самым решительным образом. И буду с этим бороться до конца моих дней…

— А что решили с заводами? — поинтересовался Ив.

— Утвержден более радикальный план их переноса, — передернул худыми плечами Вилен. — Более радикальный с точки зрения Совета, не моей. Промышленные предприятия будут остановлены и размонтированы в течение пятнадцати лет. Некоторые вынесут в ближний космос и на Луну, остальные — в промышленные зоны севера Сибири и Канады. Добыча полезных ископаемых на островах и на дне океана в зоне отдыха будет полностью прекращена.

— И на богатых месторождениях?

— На всех.

Ив недоверчиво покачал головой:

— Неужели решатся? Я был на подводном урановом руднике Галапагосских островов. Там уникальное месторождение с огромными запасами. При той добыче, что сейчас, запасов хватит…

— Этот рудник будет законсервирован одним из первых, — перебил Вилен. — Ты знаешь, какое он дает загрязнение, несмотря на все меры предосторожности? Часть санаториев на Галапагосах пришлось закрыть. А стоимость очистных сооружений и контрольных автоматов вокруг этого рудника! Она близка к стоимости добываемой на нем руды. Кроме того, через пять — семь лет войдут в строй новые энергетические источники и потребность в уране резко снизится.

— Однако, Учитель, вы тут добились кое-чего за время моего отсутствия, — заметил Ив.

— Мало, Ив, мало. Кроме текущих дел у нас остаются и проблемы, связанные с прошлым. На дне океанов еще похоронено такое… Необходим тщательный систематический поиск, постоянный контроль. Контроль со спутников малоэффективен. Спутники хорошо контролируют современное загрязнение. “Конфетки” прошлого они обнаруживают слишком поздно.

— Вы чем-то обеспокоены, Учитель?

— Да, нет… Впрочем, подозреваю одну неприятную историю, но надо еще все хорошо проверить.

— Что-нибудь наподобие кергеленской?

— Н-нет… Пожалуй, нет.

— Может, мне и заняться ею?

— Я же сказал, проблемы пока не существует. Есть лишь подозрение. Очень туманное. Мое подозрение…

— Это уже много.

— Не торопись… При недостатке людей я не могу расходовать силы Ковоса на проверку каждого подозрения. Надо подумать.

— Где располагается возможный источник загрязнения?

— Нет источника. Ничего нельзя локализовать. Мои подозрения базируются на косвенных признаках: например, изменились пути рыбьих стай. Немного похоже на бегство. Были случаи гибели рыбы. Но это не отравление.

— А что говорят биологи?

— С подобным явлением они не сталкивались. Во всяком случае — в последние десятилетия, с тех пор как в рыбном хозяйстве стали использовать дельфинов.