Игорь Дручин - Пепельный свет Селены

— Внимание! Из лабиринта вышла первая группа, ведомая Михаилом Субботиным, — раздался усиленный динамиком голос. — Группа вышла досрочно. Дежурному встретить курсантов и проводить к месту отдыха.

И только тут мы осознали, что лабиринт остался позади, что мы не только выдержали испытание, но сделали это досрочно.

— Ура! — истошным голосом завопил Смолкин, и мы нестройно подхватили победный клич.

Подошел знакомый нам высокий старшекурсник, готовивший нас к путешествию.

— Ого! Да это моя группа! Ну, молодцы! Запомните, то, что вы первыми вышли из лабиринта, вам зачтется, и вы будете пользоваться некоторыми привилегиями. Вам, например, будут поручаться наиболее трудные задачи, первыми в течение года вы будете проходить все испытания. Ну, а дальнейшее будет зависеть от вас, если сохраните лидерство… Ну что, пойдем. Пора вам и отдохнуть.

— Можно вопрос?

— Вы еще в состоянии задавать вопросы? Саша смущенно потупился.

— Ну, пожалуйста. Сколько угодно.

— А Сережа Самойлов… Он будет отчислен?

— Да. Кстати, он сам попросил об этом. Думаю, Самойлов поступил правильно. Ему предоставлено право поступления в любое учебное заведение вне конкурса.

— А наш командор вышел?

— Владимир Мовшович снят с прохождения лабиринта.

— Почему?

— Не догадываетесь?

— Нет.

— За отсутствие выдержки и резко выраженный индивидуализм. Еще вопросы?

— Здесь объявили, что мы вышли досрочно. Может, я что-то не понял… — Сима потер подбородок. — По нашим расчетам, начались четвертые сутки.

Блондин улыбнулся и взглянул на часы.

— У вас еще в запасе двенадцать часов. Просто от усталости вы чаще спали.

— А если они, — Майя кивнула в сторону выхода, — придут позже назначенного срока, их снимут?

— Нет, лабиринт — это комплекс проверки прежде всего духовной стойкости, ну и, конечно, физических возможностей. Всех, кто пройдет лабиринт, независимо от срока, зачислят в институт, только, разумеется, с разными баллами. Тех, кто откажется от борьбы, снимут с прохождения. В прошлом году парень выбрался на десятые сутки. Ползком. Он оказался в группе самым слабым физически, и его бросили. Группу сняли, а он учится. Сейчас поздоровел, не узнать! Еще вопросы?

— Нет. А вот посмотреть, хоть краешком глаза, какой он, лабиринт, можно? Хотя бы на плане.

Старшекурсник с уважением посмотрел на Майку.

— Ну и ну! Вы будто с прогулки, а не из лабиринта. Будь по-вашему. Все равно вам надо забрать часы и сдать приборы, хотя это обычно делается после отдыха.

Старшекурсник вынул из кармана транзистор.

— Старшему диспетчеру лабиринта. Группа Михаила Субботина просит разрешения ознакомиться с лабиринтом.

— Не уходились еще? Проводи в диспетчерскую. Разрешаю, как первым.

Блондин подмигнул нам и, открыв боковую дверь, пригласил нас широким жестом.

— Прошу.

Старший диспетчер, пожилой седоватый мужчина, поднялся из-за пульта к нам навстречу и каждому пожал руку.

— Ну, герои, какой этаж показать?

— Наш, наверное, — сказала Майка неуверенно.

— Там почти никого не осталось. Вы ушли. Одна группа рассеялась по этажам. Вообще ваш этаж самый коварный, пожалуй.

Диспетчер вернулся к пульту.

— Давайте я покажу вам третий. Там сложилась любопытная ситуация.

Он включил большой экран, и на нем ясно проступили сложные зигзагообразные контуры ходов. По двум вертушкам навстречу друг другу двигались по пять огоньков.

— Хорошие группы, дружные, — вздохнул старший диспетчер, — но они не должны встречаться, иначе произойдет обмен информацией, и это облегчит им прохождение. Придется одну направить по ложному пути, а какую — трудно выбрать. Обе хорошие.

Он еще раз вздохнул и нажал клавишу. Одна из вертушек замкнулась и теперь группа шла по кругу, не подозревая о такой возможности лабиринта.

— Это и нас вы так морочили в центральном проходе? — догадался Сима.

— Было дело, — засмеялся старший. — Ну, насмотрелись?

— А близко к выходу есть кто-нибудь?

— На пятом. Проходят бассейн.

Он переключил программу. На экране возник узор ходов пятого этажа. Огоньки от зала медленно продвигались по правому проходу.

— Сейчас попадут в шлюз, — прокомментировал Смолкин.

— Нет, на пятом шлюз в центральном рукаве, а правый, увы, отбросит их на половину дистанции. Им придется начинать сначала.

— Внимание, старшему диспетчеру! На четвертом, в секторе двенадцать, драка!

Диспетчер мгновенно переключился на нужный сектор, и на экране в замедленном темпе поплыли кадры. Один из курсантов от удара опрокинулся на спину и теперь с гневным лицом поднимался навстречу обидчику, на руках которого повисли двое курсантов. Старший диспетчер нажал на клавишу, и переборка разделила драчунов. Диспетчер повернулся к нам. Лицо его было сосредоточенно и серьезно.

— Идите, ребята. У нас ЧП!

Мы на цыпочках выбрались из центрального поста. Нас ждали вкусный обильный ужин и мягкие постели…

ПОЛИГОН НЕОЖИДАННОСТЕЙ

С первого взгляда комната напоминала оранжерею: с потолка свисали ветки актинидии и даурского лимонника, на окнах пламенели крупные чашевидные лилии Тунберга, синели примулы, загадочно покачивались пониклые нежно-лиловые звездочки фуксий, и в это буйство цветов и зелени вплетались пятна белых и розовых цикламенов. Впечатление еще более усиливалось от тонкого, но острого аромата, напоминающего запах духов «Белая лилия», входящих в моду нынешней весной. Саша так сначала и подумал, но, принюхавшись, убедился, что запах исходит от цветочной горки у окна. Он подошел поближе. На краю горки, залитой лучами весеннего солнца, приютилось неизвестное ему растение. От корневища росли округлые ребристые листья, а из гущи выбилась стрелка с крупными белыми, чем-то напоминающими нарциссы, цветами. От них и исходил беспокоящий запах…

Саша вернулся к столу. Майя что-то задерживалась. Хотя и приятно сидеть в этой, похожей на зимний сад, комнате, но все-таки неловко. Его перехватила и затащила сюда Светлана Мороз. Пообещав, что Майя должна прийти минут через десять, она убежала, но прошло уже, по крайней мере, полчаса, а Гончарова позволяла себе задерживаться, хотя прекрасно знала, что ее ждут. И вот сиди тут один в девичьей комнате общежития… Чего проще было связаться по внутреннему видеофону! Правда, если разговор серьезный и длинный, есть вероятность, что ктонибудь, выйдя на их код, вступит в разговор на правах знакомого, и просить его отключиться не всегда удобно. Зачем он ей все-таки понадобился? Добро бы еще на его месте был Миша Субботин. Это понятно: у них с Майкой личные симпатии еще со времени поступления в институт и, как любит говорить их общий друг Сима Смолкин, если люди глупеют, глядя друг на друга, то это надолго… Впрочем, всех их связывала дружба с тех самых времен, когда они, вчерашние школьники, держали строгий экзамен на право быть зачисленными в Институт космонавтики, с тех пор, когда они проводили групповые испытания под водительством славного командора Володи Мовшовича. Только славного ли? Это все пышная фразеология Смолкина. Сначала действительно он показался отличным парнем, но лабиринт с любого снимает шелуху и обнажает самое ядрышко человеческой сущности. Тогда-то он и развернулся…