Ирина Оловянная - Искусство войны

Парень, у которого я отобрал бластер, даже не побледнел, а посерел. Остальные тоже вспомнили старые страхи.

Я утвердительно кивнул:

– Вот именно, собственная СБ хуже, чем чужая армия.

Ребята молчали, но бросаться мне на шею с криками: «Как мы рады, что вы нас оккупировали», – не торопились.

Так у меня ничего не выйдет. Бессмысленно разговаривать со всеми сразу, представления о чести индивидуальны. Я должен разговаривать с кем-то одним, но так, чтобы все остальные могли примерить этот разговор на себя, чтобы они видели отражение… На зубок мне разумеется попадется Энрико, про него я кое-что знаю. Про других ничего нельзя утверждать наверняка.

Я опять посмотрел в глаза намеченной жертве:

– Говорят, ты кое-что обещал своему отцу.

– Есть вещи поважнее, – ответил он резко.

Резкость – свидетельство неуверенности в своей правоте.

– Ну, конечно, – согласился я издевательским тоном. – Высшие ценности! Сладкая жизнь для мерзавцев, которые отняли у твоего отца пять лет в лагере и еще неизвестно сколько сверх того. Ради них можно его обмануть. И донести на него, наверное, тоже можно. Он, во всяком случае, считает это вероятным.

Энрико побледнел:

– Он так сказал?

– Намекнул. Но я понял.

– Но я не…

– Обещание ты уже нарушил, – безжалостно напомнил ему я.

Он опустил голову – и сделал шаг в нашу с Винсенто сторону.

– Стой! – крикнул один из ребят. – Ты что, струсил?

Энрико вздрогнул.

– Самый храбрый может покричать еще погромче, чтобы все окрестные горынычи проснулись и прибежали посмотреть, кто это тут такой вкусный.

– Бластер верни, – проворчал обезоруженный.

– Чтобы ты выстрелил мне в спину? – ласково поинтересовался я.

– Чего?!

– Ну вы же собирались стрелять в людей, которые уже вытаскивали вас из джунглей, чем явно спасли ваши шкуры. Ночь вы здесь живыми точно не протянете. И в меня ты тоже выстрелил, хотя я не доставал оружия и ничем тебе не угрожал.

Я их убедил. Каждого в отдельности. Я это ясно видел на их лицах. Но никто из них не рискнет последовать примеру Энрико первым.

– Ладно, – проворчал я, – вы посовещайтесь между собой, только передвиньтесь к центру поляны, а то мне так сложно следить за кромкой. Как бы и впрямь кого-нибудь не съели.

Они послушались. Ф-фух! Половина работы сделана.

Вряд ли горынычи изучают тактику, поэтому со стороны городка я их не ждал: в джунгли мы углубились только на пару километров. А вот с другой стороны… И бластеры у меня – игрушки.

– Как это у тебя получилось? – тихо спросил Винсенто.

– У тебя бы тоже получилось, если бы ты попробовал, – ответил я. – Я весной прочитал кучу ваших романов. И приключенческих в том числе. Сильно исказить нормальные представления о чести никаким тиранам не под силу. Мальчишки везде одинаковы. Сам себя я бы тоже убедил.

– Понятно, просто я видел больше грязи и уже не верю во все это.

– Зря, – улыбнулся я. – Это все равно, что не верить в звезды. Но они же есть.

Ребята о чем-то шепотом, но яростно спорили в центре поляны. Я обшаривал глазами ее края. Братья Линаро стояли рядом со мной, прижавшись друг к другу. Долго мы здесь торчим. Навлекаем на себя беду. Но торопить мальчишек нельзя ни в коем случае.

Я его не услышал, а почувствовал. И между мной и им стояли и спорили ребята. Доставая бластер, я рванул в сторону, чтобы они не закрывали мне директрису. Идиот! Надо было сразу встать между мальчиками и основным массивом джунглей, а так я не успевал! Хищник уже выбрался из леса, поэтому я прыгнул вперед и выстрелил еще в полете. И сразу рухнул на живот с выставленным вперед бластером: вдруг придется стрелять еще раз. Все остальные даже не успели испугаться. Все-таки я хороший стрелок, надо будет еще раз с Лео посоревноваться. В ящера я попал, практически срезал ему голову. Это оказался не горыныч, а неозавр, они помельче, но быстрее двигаются. Винсенто подбежал ко мне и помог подняться.

– А я еще ничего не заметил, – признался он.

– О-ох! – простонал я: по-моему, я растянул себе просто все мышцы.

Хвост неозавра еще дергался, лапы еще скребли землю, но он уже был неопасен. Жаль, трофей увезти не получится. Я никак не мог вспомнить, можно ли к нему прикасаться, поэтому выламывать клыки не рискнул.

Мы собрались вокруг ящера.

– Ух ты! – восхитился кто-то.

– А ночью они выходят на охоту, и в темноте они видят лучше людей, – заметил я.

– Откуда знаешь? – с подозрением поинтересовался один из ребят.

– Да было дело, на Джильо. – Я поморщился и повел плечами, удачно сделав вид, что мне неприятно об этом вспоминать. – Давайте-ка пойдем отсюда, а то сейчас на падаль еще набегут.

Ребята кивнули.

Я испытующе посмотрел на того парня, у которого отобрал бластер:

– Ты хорошо стреляешь?

– Ну, нормально.

– Бери, – я вернул ему его оружие. – Иди первым, только зря не пали. Это же могут быть ребята вроде вас.

Он кивнул.

Мы без приключений добрались до хвойного леса. Я вздохнул с облегчением.

– Тут тоже какие-нибудь опасные водятся? – поинтересовался я на всякий случай.

– Не-е, – весело отозвался Энрико. – Здесь не водятся.

– А правда, что у вас всех учат стрелять? – спросили меня.

– Нет, если ты не хочешь, то не будут, – откликнулся я.

Ребята засмеялись: как можно этого не хотеть!

– И бластеры есть у всех?

– Если тебе больше восемнадцати, – ответил я. – Этот мне отец дал. Подозревал, что я куда-нибудь полезу.

Винсенто и Энрико ушли домой, чтобы родители не волновались, а я еще часа полтора отвечал на всякие вопросы. Поднимал имидж корпорации Кальтаниссетта, да так, чтобы мои собеседники не заметили, что я этим занимаюсь.

Потом я посмотрел на часы – и заметил, что ребятам пора по домам, обедать, а то о них тоже начнут волноваться. Публика выразила свое недовольство: прерывают на самом интересном, но согласилась. И мы все вместе пошли к городку.

Почему я так легко их убедил? Опять вылез этот чертов Дар? Или нет?

На свете есть сколько угодно людей, которым ничего не стоит нарушить данное слово, донести на родного отца или продать родную мать за пару сестерциев. Их я бы не смог убедить! Ммм, такие могли бы грабить по ночам беззащитных старушек, но никогда не отправились бы «защищать родину» от регулярной армии. Ларчик просто открывался: эти ребята – хорошие люди.

Глава 4

Винсенто решил остаться дома.

– Не страшно? – спросил я.

– Страшно, – подтвердил он. – Но ты бы остался?