Дин Кунц - Вызов смерти

Она была Эмпатистом. Она оказалась настолько вовлеченной во всеохватывающее слияние с Шоу, что потеряла последние точки соприкосновения с реальностью, стала — почти — Исполнителем. Растением. Зомби.

Взвыла сирена.

Снег бил в лобовое стекло, таял и стекал каплями вниз.

Она умерла до того, как ей успели сделать внутривенное вливание…»

В комнате с белыми стенами толпилось великое множество темнокожих мексиканцев. Это нервировало Фармера. От близкого соседства с темнокожими он весь покрывался пупырышками. Ему хотелось пойти в зрительный зал и погрузиться в ауру, но его четыре абонентских часа в день уже были использованы. Для служащих Шоу существовало ограничение на использование ауры. Фармер полагал, что это ужасно. В конце концов, он работает на Шоу! Правда, тут он получал хорошие привилегии, должность и деньги. А тот, кто не работал на Шоу, не работал вообще, поскольку Шоу владело или управляло всеми отраслями производства и бизнеса. Очень многие сидели по домам, жили на Пособие (теперь это была довольно приличная сумма) и выполняли в обществе функции покупателей товаров, рекламируемых на уровне подсознания. Такая жизнь была не для него. Несмотря на то, что гражданских в пользовании аурой никто не ограничивал.

Из металлического ящика позади него выскочил шарик с магнитной аудиозаписью и по гладкому алюминиевому желобу скатился в проигрыватель. Машина начала читать сообщение. Темные глаза мексиканцев устремились к ее решетчатым динамикам.

«Из предоставленных к отбору приемлемыми сочтены следующие: Гонсалес Педро, Хебива Алонзо и Гонсалес Мария».

Металлический голос смолк.

— Родители прошедших отбор, выйдите вперед и получите деньги, — вяло произнес Фармер.

Вперед вышли три темнокожие пары. Остальные, жалуясь и вздыхая, медленно, устало потянулись к выходу. Они были бедны и не могли подписаться на Шоу. Все, что Шоу предлагало им, — это деньги в обмен на нежеланного ребенка. Но они проиграли; их дети оказались недостаточно хороши. Большинство из них выместят это на детях, на детях, которые принесли им одни только убытки.

Леонард Фармер выдвинул центральный ящик своего бюро и извлек оттуда кредитные карточки, по очереди сунув каждую в автосчитыватель, который выкрикивал денежную сумму: «Пять!», «Тысяча!», «Сто!». Он смотрел в темные лица. Время покупать детей…

Глава 5

Следующий день был вторником. Майк проснулся от музыки, лившейся из невидимых динамиков, вмонтированных в стену. Сначала шла мягкая нежная партия из «Шехерезады». Затем зазвучала бурная музыка — из той же пьесы. Когда он уже совсем проснулся, позевывая напоследок, комнату наполнили звуки «Болеро», обрушивая на него все новые и новые водопады энергии. И уже в самом конце прелестным завершением музыкальной побудки зазвенели струнные аккорды — он не знал, какое это было произведение.

Комната была рассчитана на то, чтобы удовлетворять любые запросы — механический джинн, чья сокровищница была неисчерпаема. Здесь можно было получить напитки — алкогольные и безалкогольные, блюда по любому описанию и рецепту, а также и некоторые такие, которые невозможно было описать, музыкальные записи, обучающие записи, аудиогазеты всех семи главных агентств новостей, даже книги, хотя он и не смог бы прочесть их. Чтение было забытым искусством. Здесь было все, что может понадобиться современному человеку. И все это было искусно спрятано от взора. Он набрал на пульте заказ: апельсиновый сок, сырое яйцо и тарелку тостов. Когда завтрак появился, он вылил яйцо в сок и обмакнул в эту смесь кусочек хрустящего поджаристого хлеба.

В динамике переговорного устройства послышался звонок. Он нажал кнопку:

— Да?

— Это Арт. — Голос Мак-Гиви был далеким и нереальным. — Мы начнем работу над составом вашей крови через час.

— Я буду.

— Послушайте утреннюю аудиогазету, — добавил доктор. — Эндрю Флексен занят повсеместным распространением слухов.

Когда аудиогазета была доставлена, Джоргова прекратил жевать ровно на тот промежуток времени, который потребовался, чтобы вставить ее в проигрыватель. «Потеряна звезда Шоу?» — драматически вопросила аудиогазета. В статье говорилось о том, что, по слухам, из Шоу похищен уже второй Исполнитель. Анаксемандр Кокли хранит все это в глубокой тайне. Было также отмечено, что на место Майка уже подготовлен другой Исполнитель. Юный, полуобученный мальчик. Примечание гласило, что Лиза Монваза не будет с ним выступать, вместо нее назначается еще более юная девочка. Очевидно, вещала газета, замена необходима из-за серьезной разницы в возрасте между Лизой и новым актером.

Он выключил газету, слегка поежившись. Он мог себе представить, что сделал бы Кокли, если бы поймал его. И он страшно боялся того, что Кокли может сделать с Лизой, если заподозрит, что она знала о побеге Майка.

Тревога за Лизу стала его второй натурой. Он тревожился за нее с детских лет, тревожился в юности, тревожился в годы работы в Шоу. Теперь он понял, что всегда любил ее. Он прослушал следующую статью в газете, его тревога только усилилась. А. Лайми, один из главных должностных лиц Шоу, был погребен минувшим вечером после краткой траурной церемонии…

— Что нам надо сделать, — сказал Мак-Гиви, — так это изменить несколько химических составляющих вашей крови, провести изменения в генах и в костном мозге, чтобы в вашем организме вырабатывалась кровь несколько иного состава, и для уверенности, что этот новый состав будет неизменным.

Майк примирился со всеми этими вещами. Хотя механизмы внушали ему страх, а слова доктора нервировали, он принял как должное необходимость подчиняться всему, что ему говорят. Его мысли сейчас были заняты другими вопросами.

— Почему Флексен поднял шум вокруг моего побега?

— Он борется против Шоу так долго, что не может не торжествовать по поводу успеха.

— Но разве не Кокли — владелец аудиогазет? Я думал, Шоу держит в кулаке всю страну.

— Кокли как-то попытался захватить все газеты, но в результате появилось множество маленьких подпольных изданий, которые досаждали ему сильнее, нежели гиганты. Он понял, что легче субсидировать семь главных агентств и позволить им понемногу срывать на нем зло, чем бороться с ними и давать тем самым повод для увеличения недовольных. Вы сами можете заметить, что в выпусках новостей Шоу представляется как пострадавшая сторона, обиженная неведомыми хулиганами. В том же духе выдержаны статьи и в газетах других стран.

— Но почему Флексен хочет причинить вред Шоу? Я по-прежнему остаюсь в неведении относительно причин этой Революции.