Алексей Корепанов - Стрелы в полёте

Они кружили возле главного, словно бы не решаясь начать.

Юра-Большевик взял свою чашку, задумчиво покрутил в руках и опять поставил. Поднял голову.

– Ну что, Серега, давай, рассказывай. Думаю, если бы не ты меня, то я бы тебя все равно нашел.

– Не знаю, с чего и начать, – неуверенно произнес Сергей. – Зыбко все как-то, непонятно, словно болото какое-то… В общем, уже с неделю, наверное, снится мне что-то такое…

Он, запинаясь и сбиваясь, рассказывал Юре-Большевику о своих снах, о том, как услышал зов и проделал во сне путь к железной двери, а потом решил найти эту дверь, из-за которой кто-то беззвучно звал его, Сергея Соколова. Большевик взял с подоконника пачку сигарет, закурил и внимательно слушал, пуская в потолок сизоватые струи дыма и то и дело крепко сжимая пальцами свой неказистый нос.

– Ясно, – сказал он, когда Сергей замолчал. Ткнул окурок в пепельницу и задумчиво захрустел печеньем. – Впрочем, ни хрена не ясно. – Он поставил вазочку с печеньем перед Сергеем. – Жуй. Когда жуешь, думается лучше, это я давно заметил. Закон природы. Понимаешь, старик, мне тоже что-то такое… Только я ведь на снотворном, она же болит, подлюка, – Большевик осторожно погладил себя по бедру. – Проваливаешься, как в шахту – «Мама, не бросай меня в шахту! …ахту! …ахту!..» – да? Просыпаешься, словно из-под земли выдираешься. И помнишь – что-то было, много всякого виделось, а что именно?.. Но вот ты сейчас сказал, как шел сюда во сне, – и у меня словно окошко в мозгах прочистилось. Знаешь, вроде как «дворниками» по грязному стеклу – хоп! И вновь видно дорогу. И там кто-то фарами тебе мигает и еще сигналит наподобие ментовской сирены, только потише. Вернее, сигналил, пока ты ко мне не пришел. Это я просто сейчас вспомнил. – Большевик отодвинул чашку и хлебницу, положил руки на стол и подался к Сергею. – Ты ведь не говорил мне, где живешь, согласен?

– Да вроде бы нет, – неуверенно ответил Сергей.

– Не «вроде бы», а точно не говорил, старик! А я вот сейчас сирену эту вспомнил – а дудело-то у меня внутри тоже уже где-то с недельку, только я все на нервы списывал… так вот, вспомнил я эту сирену – и картинка-то моя ночная и всплыла. За точность не ручаюсь, новостройки – они ведь везде одинаковы, согласен? – но, по-моему, виделась мне то ли Сосновка, там, за аэропортом, где новый микрорайон, то ли Южный, и, скорее, все-таки Южный. Ты ведь в Южном живешь, Серега?

– В Южном, – сдавленным голосом подтвердил Сергей.

– Та-ак… И что мы с этого имеем? – Большевик поскреб свою щетину, не глядя взял с тарелки кусок ветчины и принялся тщательно жевать, устремив взор куда-то вдаль. Прожевав, он вдумчиво сказал: – А ни шиша мы с этого не имеем. Мы, два незнакомых друг другу человека, зовем друг друга, причем делаем это совершенно бессознательно, да? – Большевик выжидающе посмотрел на Сергея и тот кивнул. – То есть даже не я тебя зову, а мой мозг или там что-то еще, не знаю, и у тебя то же самое… А встретились – и понятия не имеем, зачем друг друга звали. Как тебе это, старик?

Сергей пожал плечами. Ему было досадно и как-то не по себе. Он-то думал, что при встрече все прояснится, а выходило так, что Юра знает не больше него, то есть – тоже ничего. Абсолютно ничего…

– И вообще все это какой-то фантастикой отдает, – продолжал Большевик. – Какими-то видиками. Как наши мозги уловили друг друга? У нас там что – «жучки» какие-нибудь стоят? Кто же это их туда засунул? Или мы с тобой телепаты? У тебя как насчет экстрасенсорных способностей? Ну, там телепатия, ясновидение. Никогда за собой ничего такого не замечал?

Сергей честно подумал и отрицательно покачал головой:

– Нет, ничего. И в лотерее ни разу не угадывал.

– У меня тоже ничего, – задумчиво сказал Большевик. – Нет, тут что-то не так! – он хлопнул по столу ладонью и вытащил из пачки новую сигарету. – А ну-ка, давай поподробнее о себе: кто ты, что ты… А потом я. Может, найдем какие-то пересечения? Ведь неспроста же все это, согласен, старик?

– Да уж, на какую-то случайность непохоже, – согласился Сергей. – Меня сюда тянуло вполне определенно. Другое дело – зачем? А насчет того, кто я и что я – пожалуйста.

Он начал рассказывать о себе, а Юра слушал и курил, а докурив, вновь принялся хрустеть печеньем, активизируя свой мыслительный процесс.

– Понятно, старик, – произнес он, выслушав Сергея. – Значит, работу ищешь… Взял бы я тебя к себе, только мне юристы не нужны – не тот профиль. Вот дизайнер толковый мне нужен, это да, а то тут у меня один возомнил себя, блин, пупом земли и потихоньку спиваться стал. Думает, что незаменим. Видать, не знает высказывания товарища Сталина насчет незаменимых людей.

– Да я вроде бы и не набиваюсь, – мрачно заметил Сергей и принялся намазывать на хлеб печеночный паштет – толстым-толстым слоем.

– Ах, да, о чем это я! – спохватился Большевик. – Слушай теперь мою автобиографию. Родился в восьмидесятом и пошел в детский сад – в пятнадцатый, у ремзавода, знаешь? А оттуда прямиком в школу потопал, в четвертую…

Чем дольше Сергей слушал Большевика, тем больше убеждался, что пути их нигде раньше не пересекались: жили они в разных районах, и в школы ходили разные, и учились потом в разных вузах… Единственное, что было у них общего – это год рождения. Последние два года Большевик возглавлял частное предприятие, которое занималось изготовлением наружной рекламы – всяких вывесок, щитов, указателей и прочего, – и, судя по всему, на хлеб с маслом ему вполне хватало. И с паштетом тоже.

Но все эти сведения не давали ответов на вопросы: почему он подсознательно или бессознательно звал Сергея? почему слышал такой же зов Сергея? почему вообще с ними обоими происходило что-то непонятное?..

– В общем, в огороде бузина, – подытожил Юра, когда Сергей сказал, что не видит ни одной точки соприкосновения. – Может быть, какая-то информация содержится в наших снах, а, старик? Тех, что мы с тобой никак вспомнить не можем. А если под гипноз пойти? Под гипнозом все что хочешь вспоминается. Даже прошлые жизни. Журнальчик такой интересный есть у нас, «Порог» называется, так я там вычитал, что один инженер завыл по-волчьи прямо в зале, на сеансе – волком он был в прежней жизни. Или генетическая память сработала.

– Ну да, предки его волками были, – с иронией поддакнул Сергей. – Бредятина чистейшей воды.

– Может и бредятина, – согласился Большевик. – Редактора-то я немножко знаю. Вроде нормальный человек.

– Смотря что считать нормой, – меланхолично отозвался Сергей. – Гипноз… Гипноз… Я когда-то занимался этим, еще в школе. Книжки разные… Техника самогипноза, аутотренинг и всякое такое… Сосредоточьте взгляд на блестящем металлическом шарике… Сосредоточьте взгляд…