Фрэнк Герберт - Улей Хельстрома

Он повернул налево, достал бинокль и скользнул взглядом вверх, через стволы дубов и мадроний и заросли маслянисто-зеленых кустов к скалистому выступу, за которым открывался вид на долину сверху. В тишине отчетливо слышался шум водопада. Перед кустами Депо опустился на четвереньки, засунув бинокль под рубашку и крепко прижав футляр к правому боку. Затем с уже наработанным навыком пополз, немного повернувшись на левый бок, чтобы не раздавить бинокль в футляре. Наконец кусты расступились у скалистого уступа с которого открывался вид на всю Неприступную долину.

Взяв бинокль, Депо нехотя спросил себя, где тут резали «диких» индейцев. Шум водопада явственно слышался футах в пятидесяти. Он оперся на локти и посмотрел в бинокль.

Теперь строения Фермы оказались дальше от него, чем в прошлый раз, и огромный сарай-студия скрывал все, кроме западного крыла дома. С новой точки была отчетливо видна изогнутая подкова ручья: его зеркальная поверхность оставалась гладкой, словно течение остановилось, и в воде отражались деревья и кусты. Открылся вид и на противоположный конец долины, поросший травой, со стоящими разрозненно деревьями, между которыми бродили коровы.

Почему эти коровы не решаются приблизиться к более пышной траве в конце долины? Не было видно ничего, что могло бы удержать их от этого: ни ограды, ни рва — ничего.

Вдруг Депо заметил машину, поднявшую облако пыли за пасущимся скотом. Вот по этой узкой дороге они с Тимьеной и приехали сюда. Кто бы это мог быть? И заметили ли они их автофургон? Тим, конечно, должна находиться где-то в стороне и рисовать здешний глупый пейзаж, но все-таки… Депо сфокусировал бинокль на облаке пыли и различил огромный крытый грузовик, быстро двигавшийся по извилистой дороге. Карлос попытался разглядеть Тимьену, но холм слева от него закрывал обзор, а автофургон они оставили под сенью деревьев, стоявших вдоль какой-то боковой дороги. Приближающийся грузовик не должен был проезжать поблизости от машины. «Впрочем, какая разница», — сказал он себе. Странное возбуждение охватило его.

Он снова сосредоточился, разглядывая Ферму и ее строения. Конечно, кто-то выйдет навстречу грузовику. Наконец-то он впервые увидит тех, кто живет в этой странной долине. Депо внимательно всматривался в открывающийся перед ним вид.

В долине ничего не происходило.

«Они же должны слышать приближение грузовика!» — даже с большого расстояния он слышал звук мотора, перекрывавший шум водопада.

Где же люди с Фермы?

Стекла бинокля опять покрылись пылью. Депо на несколько секунд отвлекся от наблюдения, и пока протирал линзы льняным платком, обдумывал происходящие события. Да, со стороны это кажется нелепым, но его тревожило отсутствие зримой активности при столь многих доказательствах того, что люди ведут здесь весьма деятельную жизнь. «Это же неестественно! Все в этой проклятой долине неподвижно!» — Карлосу казалось, что за ним следит множество глаз, и от этого по спине пробегали мурашки. Перевернувшись и внимательно осмотрев кусты сзади, он не увидел никакого движения. Так откуда же взялось это предчувствие беды? Неспособность объяснить причину собственного страха вызывала раздражение. Что они тут скрывают?

Несмотря на попытки Мерривейла представить дело подарком судьбы для избранного агента, Депо с самого начала ощущал неприятный кислый привкус. Коротышка Джанверт, вероятно, разделял его чувства. Вся здешняя атмосфера пропахла кислятиной! Но не кислотой недозревших зеленых фруктов, нет, это было смутное ощущение чего-то переспевшего и сгнившего, слишком долго варившегося в собственном прокисшем соку.

Грузовик как раз подъехал к Ферме, преодолевая последний подъем у северной ограды. Депо снова поднес бинокль к глазам и увидел две фигуры в белой одежде, сидящие в кабине. Их было трудно различить сквозь отражавшее солнце ветровое стекло.

Но никто так и не вышел их встретить.

Грузовик повернул и подъехал к северной ограде, стали видны большие буквы на белом плоском боку: «Н. Хельстром, Инк.». Машина, сделав широкий разворот, остановилась и подала назад к воротам. Из кабины выскочили два молодых светловолосых парня. Они быстро обежали машину и опустили задний борт, образовавший скат. Забравшись внутрь, они вытолкнули желто-серый ящик. Судя по усилиям, которые они прилагали, груз оказался тяжелым. Парни опрокинули ящик на наклоненную поверхность борта и отпустили, после чего тот заскользил вниз и остановился на пыльной земле.

«Что, черт побери, может находиться в этом ящике? Он достаточно велик, чтобы оказаться даже гробом».

Парни спрыгнули вниз, затем с трудом поставили ящик вертикально. Немного отодвинув его, они закрыли задний борт, вскочили в кабину и уехали.

А ящик остался стоять в десяти футах от северных ворот.

С помощью бинокля Депо внимательно осмотрел груз. Высота его превышала рост людей из грузовика. Похоже, он был деревянным, его стягивали металлические полосы.

«Посылка, — подумал Депо. — Что, черт побери, можно прислать на ферму в ящике такой формы?»

Значит, у Хельстрома имелся свой грузовик, на котором привозили вещи на Ферму, но при этом ему было наплевать, что груз дожидается под лучами солнца за воротами, когда его заберут. На первый взгляд, в этом нет ничего необычного. В досье Агентства собрано много информации о кинокомпании Хельстрома, который был одновременно ее владельцем и менеджером. Он создавал документальные фильмы о насекомых. Иногда компания Хельстрома участвовала в совместных проектах с другими кинокомпаниями из Голливуда и Нью-Йорка. Все это кажется вполне понятным до тех пор, пока не ладишь Ферму своими глазами, как сейчас Депо и до него Портер. «Так что же случилось с Портером? И почему Мерривейл не решается начать открытые поиски исчезнувшего агента?»

В действиях Хельстрома была еще одна загадка.

Его бездействие.

Из «Руководства по Улью»:

«Связь между экологией и эволюцией чрезвычайно тесная; она обусловлена органическими изменениями в данной популяции животных и крайне чувствительна к плотности заселения региона особями этой популяции. Наша цель состоит в повышении порога приспособляемости для увеличения плотности населения в десять-двенадцать раз по сравнению с тем уровнем, который в настоящее время считается предельным. Исходя из этих задач, мы получаем новые типы людей, адаптированных к различного рода условиям».

Когда Дзула Перуджи вошел в конференц-зал и занял место председателя во главе длинного стола, аудитория застыла в напряженном ожидании. Положив дипломат на стол, он посмотрел на наручные часы — 5:14 вечера. Несмотря на то, что было воскресенье, присутствовали все ответственные лица Агентства, в том числе одна женщина.