Стивен Кинг - Иногда они возвращаются

"Беги, Уэйн, беги".

- Пустяки.

Но он лукавил, и они оба это знали. Салли ушла.

В четверть девятого позвонил мистер Нелл.

- Насчет этих ребят ты можешь быть спокоен, - сказал он. - Все они умерли.

- Да? - Он разговаривал, заложив пальцем только что прочитанное место в книге.

- Разбились на машине. Через полгода после того, как убили твоего брата. Их преследовала патрульная. За рулем, если тебе это интересно, был Фрэнк Саймон. Сейчас он работает у Сикорского. Получает, надо думать, приличные деньги.

- Так они разбились?

- Их машина потеряла управление и на скорости в сто с лишним врезалась в опору линии электропередачи. Пока отключили электроэнергию, они успели хорошо прожариться.

Джим закрыл глаза.

- Вы видели протокол?

- Собственными глазами.

- О машине что-нибудь известно?

- Краденая.

- И все?

- Черный "форд-седан" 1954 года, на боку надпись "Змеиный глаз". Между прочим, не лишено смысла. Представляю, как они там извивались.

- Мистер Нелл, у них еще был четвертый на подхвате. Имени не помню, а кличка Крашеный.

- Так это Чарли Спондер, - тотчас отреагировал Нелл. Он, помнится, однажды выкрасил волосы клороксом и стал весь белополосатый, а когда попытался вернуть прежний цвет, полосы сделались рыжими.

- А чем он занимается сейчас, не знаете?

- Делает карьеру в армии. Записался добровольцем в пятьдесят восьмом или пятьдесят девятом, после того, как обрюхатил кого-то из местных барышень.

- И как его найти?

- Его мать живет в Стратфорде, она, я думаю, в курсе.

- Вы дадите мне ее адрес?

- Нет, Джимми, не дам. Не дам, пока ты мне не скажешь, что у тебя на уме.

- Не могу, мистер Нелл. Вы решите, что я псих.

- А если нет?

- Все равно не могу.

- Как знаешь, сынок.

- Тогда, может быть, вы мне...

Отбой.

- Ах ты, сукин сын, - Джим положил трубку на рычаг. Тут же раздался звонок, и он отдернул руку, точно обжегся. Он таращился на телефонный аппарат, тяжело дыша. Три звонка, четыре. Он снял трубку. Послушал. Закрыл глаза.

По дороге в больницу его нагнала полицейская машина и умчалась вперед с воем сирены. В реанимационной сидел врач с щетинкой на верхней губе, похожей на зубную щетку. Врач посмотрел на Джима темными, ничего не выражающими глазами.

- Извините, я Джеймс Норман, я хотел бы...

- Мне очень жаль, мистер Норман, но ваша жена умерла в четыре минуты десятого.

Он был близок к обмороку. В ушах звенело, окружающие предметы казались далекими и расплывчатыми. Взгляд блуждал по сторонам, натыкаясь на выложенные зеленым кафелем стены, каталку, освещенную флуоресцентными лампами, медсестру в смятом чепце. Пора его крахмалить, барышня. У выхода из реанимационной, привалясь к стене, стоял санитар в грязном халате, забрызганном спереди кровью. Санитар чистил ногти перочинным ножом. На секунду он прервал это занятие и поднял на Джима насмешливые глаза. Это был Дэвид Гарсиа.

Джим потерял сознание.

Похороны. Словно балет в трех частях: дом - траурный зал - кладбище. Лица, возникающие из ниоткуда и вновь уходящие в никуда. Мать Салли, чья черная вуаль не могла скрыть струящихся по щекам слез. Отец Салли, постаревший, точно обухом ударенный. Симмонс. Другие сослуживцы. Они подходили, представлялись, пожимали ему руку. Он кивал и тут же забывал их имена. Женщины принесли кое- какую снедь, а одна дама даже испекла огромный яблочный пирог, от которого кто- то сразу отрезал кусок, и когда Джим вошел в кухню, он увидел, как взрезанный пирог истекает янтарным соком, и подумал: "Она б его еще украсила ванильным мороженным".

Руки-ноги дрожали, так и подмывало размазать пирог по стенке.

Когда гости засобирались, он вдруг увидел себя со стороны, словно в любительском фильме. Увидел, как пожимает всем руки и кивает головой и приговаривает:

"Спасибо... Да, постараюсь... Спасибо... Да, ей там будет хорошо... Спасибо..."

Гости ушли, и дом снова оказался в его распоряжении. Он остановился перед камином. Здесь были расставлены безделицы, скопившиеся за их совместную жизнь. Песик с глазками-бусинками, выигранный Салли в лотерею во время их свадебного путешествия на Кони Айленд. Две папки в кожаном переплете - его и ее университетские дипломы. Пластиковые игральные кости совершенно невероятного размера - Салли подарила их ему, после того как он просадил шестнадцать долларов в покер. Чашка тонкого фарфора, приобретенная женой на дешевой распродаже в Кливленде. И в самой середине - свадебная фотография. Он перевернул ее лицом вниз и уселся перед выключенным телевизором. В голове у него начал созревать план.

Зазвонивший через час телефон вывел его из дремы. Он потянулся за трубкой.

- Следующий ты. Норм.

- Винни?

- Мы ее шлепнули, как глиняную мишень в тире. Щелк дзинь.

- Я буду ночью в школе, ты меня понял? Комната 33. Свет включать не стану. Темно будет, как тогда в тоннеле. И с поездом я постараюсь что-нибудь придумать.

- Что дядя, не терпится поскорее закруглиться?

- Да, - сказал Джим. - Так что приходите.

- Может быть.

- Придете, - сказал Джим и повесил трубку.

Когда он подъехал к школе, уже почти стемнело. Он поставил машину и на привычное место, отпер своим личным ключом заднюю дверь и поднялся в офис английского отделения на втором этаже. В офисе он открыл шкаф с пластинками и, перебрав около половины, нашел нужную: "Звуковые эффекты". На третьей дорожке стороны А была запись под названием "Товарный поезд 3:04". Он положил пластинку на крышку переносного проигрывателя и достал из кармана плаща захваченную из дома книгу. Нашел отмеченное место, перечитал, покивал головой. Выключил свет.

Комната 33.

Он установил динамики на максимальном удалении друг от друга и завел пластинку. Внезапно все пространство заполнили пыхтящие и лязгающие звуки локомотива.

Закрыв глаза, он без труда перенесся мысленно в тоннель, где перед ним, стоящим на коленях, разворачивалась жестокая драма с неотвратимым финалом.

От открыл глаза, снял пластинку, поколебавшись, снова поставил. Нашел в книге главу "Как вызвать злых духов?" Читал, шевеля губами, прерываясь лишь затем, чтобы достать из кармана и выложить на стол различные предметы.

Старая с заломами кодаковская фотография, запечатлевшая их с братом на лужайке перед многоквартирным домом на Брод-стрит, где они тогда жили. Оба стрижены под ежик, оба смущенно улыбаются в фотообъектив... Баночка с кровью. Ему пришлось изловить бродячую кошку и перерезать ей горло перочинным ножом... А вот и нож... И наконец впитавшая пот полоска материи, споротая с бейсбольной кепки участника розыгрыша Детской Лиги. Кепка его брата Уэйна. Джим сохранял ее в тайной надежде, что Салли родит ему сына и тот однажды наденет кепочку своего дяди.