Теневая лампа. Книга четвертая - Стивен Рэй Лоухед
Пришлось ждать. Усталость, казалось, просачивалась из-под земли, пропитывая ее насквозь.
День начался задолго до восхода кратким наставлением по части лей-путешествий. Обучение проводил председатель Общества, Брендан Ханно — Главный наставник и проводник в этом дивном новом мире удивительных исследований.
— Вам следует помнить несколько основных общих правил, — говорил он ей в машине на пустынной сирийской дороге, ведущей к засушливым холмам к северу от Дамаска. — Чем ближе человек к началу лей-линии, тем он ближе по времени к тому моменту, когда она начинает действовать в ином мире. Это надо иметь в виду, но слишком доверять этому правилу не стоит. Слишком много исключений.
— Исключения — это понятно; где их нет? — Касс на ходу завтракала вкусной сладкой булочкой. — Но откуда вообще берутся лей-линии? Что их создает?
— Если бы мы знали, — невесело усмехнулся Брендан. — Тогда нам удалось бы завершить нашу миссию давным-давно. Возникновение лей-линий — одна из многих загадок нашей вселенной.
— Может, и ее удастся разгадать с вашей помощью, — предположила миссис Пилстик с заднего сиденья. — Еще рулет, дорогая? А то еще груши есть. Вкусные.
— Мы почти приехали, — объявил Брендан, притормаживая. — Остановимся на обочине, и я провожу вас к началу лей-линии. Надеюсь, поблизости никого не случится, но кто знает? Надо соблюдать осторожность.
Они достигли перекрестка, отмеченного старым каменным указателем. В нескольких сотнях метров к западу стояла небольшая ферма в окружении оливковых деревьев. Место выглядело пустынным. Брендан остановил машину, поставил на ручной тормоз и выключил двигатель; Касс вышла из машины в прохладное свежее утро. Небо на востоке светилось слабым розовым светом.
Миссис Пилстик открыла заднюю дверь и тоже вылезла.
— Я буду молиться за вашу безопасность, Кассандра, — сказала она. — Ну, ступайте с Богом.
Касс коротко обняла ее и пошла в ногу с Бренданом.
— Видите этот указатель? — спросил он, указывая на столб у дороги. — Это еще римляне ставили. Если приглядеться, то можно разобрать расстояние.
— До чего?
— До Рима, конечно, — весело ответил Брендан. — Вы же помните, все дороги ведут в Рим. Нужная нам лей-линия недалеко отсюда. — Он направился вверх по холму навстречу восходящему солнцу. — Я зову ее «Старой Надёжной».
— Она никогда не подводит? — Касс, одетая в прочные дорожные туфли, длинную крестьянскую юбку, блузку и шаль в синюю клетку, подумала, что отважная попытка миссис Пилстик угадать старую английскую моду, может оказаться и неудачной. Ей пришлось приподнять подол, пробираясь среди больших камней, усеивающих землю.
— Она стабильна, — ответил Брендан. — А стабильность — признак очень старой лей-линии. Если вам попадется лей-линия, отмеченная каким-нибудь древним образом: мегалитами, курганами, священными колодцами, церквями — можете быть уверены, что имеете дело с очень старой и стабильной лей-линией.
— Что вы имеете в виду под стабильностью? — спросила Касс.
— Только то, что она вряд ли заведет вас в кастрюлю с супом.
— То есть чем старше лей-линия, тем надежнее она приводит в один и тот же пункт назначения.
— Примерно так. Но бывают исключения.
Касс покачала головой.
— Ну как же без них?
Они шли по каменистой земле, среди зарослей чахлого кустарника, которые в Сирии считаются пышными пастбищами. Небо разгоралось, рассыпая красное золото рассвета вдоль восточного горизонта. Воздух был свеж и прохладен, но в нем уже содержался намек на дневную жару. Но к тому времени, напомнила себе Касс, она будет за тридевять земель.
— Расскажите еще что-нибудь о Лондоне семнадцатого века, — попросила она.
— Это конечный пункт вашего назначения, — Брендан стал серьезен. Его длинные ноги уверенно мерили землю. — Отсюда до него три прыжка, но если все пойдет по плану, вы сможете уложиться за день. Вы окажетесь между 1663 и 1665 годами, но, может быть, и 1667 год.
— Вы можете настолько точно рассчитывать прыжки?
Брендан рассмеялся, и его голос отчетливо разнесся в утреннем воздухе.
— Если бы! Разве это точность? — Он искоса взглянул на нее. — Надо же вас чем-то поразить! На самом деле у меня нет опыта. Все, что можно сказать, это то, что в это время в Лондоне уже есть дом сэра Генри Фейта. Козимо Ливингстон, кстати, тоже из Лондона. Сэр Генри и Козимо, члены Общества, за прошедшие годы не раз ходили туда и обратно, так что путь хорошо известен. — Он ободряюще улыбнулся. — Вы просто пройдете по их стопам.
Заметки, которые я вам дал, взяты из указаний, которые Козимо Ливингстон оставил в Обществе. Вы найдете Кларимонд-хаус — дом сэра Генри в Лондоне. Следуйте заметкам в точности, и вам не придется блуждать невесть где. — Он покосился на нее. — Я бы пошел с вами, но дела Общества не отпускают. Не волнуйтесь. Скоро вы сами будете преподавать лей-путешествия.
— Будем надеяться. — Рассеянно проговорила Касс, думая о своем. — Но каков же механизм перемещения? Что позволяет нам путешествовать?
— Вопрос на миллион долларов, — усмехнулся Брендан. — Коротко: мы до сих пор не знаем. Но есть гипотезы. Много гипотез.
— Например?
— Лучшая из нынешних идей заключается в том, что там, где два разных измерения многомерной вселенной соприкасаются друг с другом, образуется силовая линия, отображающаяся в ландшафте.
— Да, я знаю. Теллурические энергетические потоки.
— Ну вот, вы знаете о теллурической энергии — уже хорошо. Для нас, землян, лей-линия представляется в виде прямой линии, но есть основания считать, что на самом деле ничего прямого здесь нет. Если бы мы могли отобразить лей-поле в его реальном многомерном представлении, оно, скорее всего, выглядело бы совсем иначе. — Брендан взглянул на Касс. — Вам случалось наблюдать северное сияние?
— Только в кино, — сказала Касс.
— При северном сиянии мы видим огромные вихри высокоэнергетических частиц; их несет через верхние слои атмосферы солнечный ветер. Наблюдателям на земле они представляются огромной мерцающей завесой призрачного света, развевающейся на слабом ветерке. — Он взглянул на Касс и заключил: — Если бы мы могли увидеть лей-линию такой, какая она есть на самом деле
