AISI - Ты живешь, потому что нужен кому-то и кто-то нужен тебе
Манекен не шевелился. Кристина тоже. Несмотря ни на что, сейчас ей было странно хорошо и спокойно. Возможно, поняв и приняв обреченность, она потеряла страх. А возможно, она всегда искала это чувство спокойствия и безопасности рядом с кем–то. Чувство защищенности, когда можно не насиловать себя, заставляя притворяться кем–то, кто тебе противоположен. Чувство безопасной гармонии с миром и самой с собой. Даже если это последние минуты ее жизни, они оказались такими приятными и безмятежными, что стоили смерти.
— Не убивай ее, пожалуйста, — бесполезно, но с какой–то детской верой в чудо попросила Кристина мужчину.
— Не убью, — ровно и тихо раздалось над головой, — но, я должен доложить о вас. А это, то же самое. Поэтому, либо я должен убить вас, либо вы должны убить меня.
Он нашел руку Кристины и вложил в нее свое личное оружие. Кристина брезгливо встряхнула рукой, выронив 'подарок'.
— Вот глупый… — покачала она головой, — тебе же только что сказали, что убивать непросто. Настолько непросто, что иногда отчаянно хочется поверить врагу, вместо того, чтобы убить его.
— Нельзя верить врагу, — зачем–то произнес манекен, — как только поверишь врагу — ты уже мертв.
— Я тоже так думаю, — согласилась Кристина, — но мне почему–то хочется верить тебе. Против воли. Так странно. Может быть, ты нам не враг?
Часть 4
Он поднял Кристину на руки, отнес к столу и посадил на стул. Потом развернулся и молча вышел из бокса.
— Докладывать пошел? — спросила Женька, пронзительно глядя на Кристину запавшими глазами.
Кристина беспомощно пожала плечами.
— Как ты думаешь, трансформация это больно? — снова спросила Женька.
— Юля улыбалась, — вспомнила Кристина.
— И плакала, — тоже вспомнила Женька.
— Я думаю, это не от боли, — возразила Кристина, — по крайней мере, не физической.
Женька подошла, забралась к ней на колени, свесив ноги в стороны, и крепко обняла девушку.
— Может, попытаться уйти сейчас? — прошептала она Кристине в ухо.
— Пошли, — решила девушка.
Она поставила Женьку на пол, крепко взяла ее за руку и они пошли к двери.
— Мы ничего не сможем с собой взять, — предупредила она девчонку, — чтобы не привлекать внимания. Если не найдем еды в ближайшие три дня, то умрем от голода.
— Какая разница как умирать, — пожала плечами Женька, — но если у нас все получится, то не умрем никак.
— Это верно, — спокойно согласилась Кристина. И они вышли за дверь.
Они прошли почти до самого конца человеческих гетто. И уже почти вышли в город. Когда рядом чуть впереди остановился снаряд автомобиля. И открывшаяся пневмодверь загородила им путь.
Кристина, отпуская Женькину руку и нисколько не сомневаясь в том, кто преследователь, подошла к открывшемуся проему авто.
— Садитесь, — приказал манекен.
— А если не сядем?
— Умрете, — просто и равнодушно ответил он.
Осторожно засунув поникшую Женьку на заднее сиденье, между какими–то контейнерами, Кристина села рядом с манекеном. И дверь автомобиля со вздохом закрылась. Авто поднялось над улицей и помчалось вперед. Совсем не в сторону гетто.
— Куда ты нас? — настороженно повернулась к водителю Кристина.
— Вы же хотели выйти из города, — не поворачиваясь, и смотря в экран монитора, объяснил он.
— И что, ты вот так просто позволишь нам сбежать?
— Нет. Не просто. Потому что у вас не получится. Поэтому участвую в этом сам.
— Почему ты это делаешь для нас? — опешила Кристина.
— А кто еще это сделает для вас?
Кристина пораженно молчала, не находя подходящих слов для продолжения разговора.
— Но, мы же твои враги, — сзади подала голос Женька.
— Вы не мои враги, — объявил манекен, — моего народа, возможно, но не мои.
— Ты предаешь свой народ? — отмерла Кристина, не отрывая взгляда от странно ведущего себя манекена
— Я не думаю, — спокойно отозвался он, — что вы можете причинить какой–то вред моему народу. Вам нелегко убивать.
— Не только нам, — возразила Кристина, — в гетто много людей, которым нелегко убивать. Возможно даже среди тех, кого записали на уничтожение вместе с нами. Они умрут. И тебя это не волнует. Почему же нас ты решил спасти?
Он повернулся к ней лицом и посмотрел в глаза. И неожиданно заявил, подражая давнему тону ее раздраженного голоса:
— Ну что ты пристаешь, ну какая тебе разница? Тебе не хочется жить?
— Хочется.
Кристина отвернулась к борту автомобиля и замолчала.
За пределы города выехать им не позволили. Почти у самой его границы с разрухой бывших человеческих территорий, автомобиль попытался остановить патруль. Несмотря на то, что Ю-Рэй назвал себя и наплел им что–то серьезное про свои неотложные дела, патруль не отступал. Кристина понимала, что манекен не может подчиниться требованиям и дать им обыскать автомобиль. Слишком уж странная и логично необъяснимая картина предстанет их зрению. И девушка напряженно наблюдала за ним, пытаясь угадать, как он поступит. Он попытался уйти от преследования. Но ему это плохо удалось. В конце концов, патруль перестал предупреждать и открыл огонь. 'Конец?' — до боли закусив губу, напряженно пыталась определить Кристина. Но, это было только начало. Ее втянул гламурный психоэкран, в центре защитной структуры начавший формировать атакующую. Женька пыталась отбросить патруль подальше ментальной волной. Но подло неожиданно ударившая Кристину по нервам невыносимая боль сообщила ей, что в патруле тоже имеется сенсор. И намного сильнее Женьки. Влекомая острым предчувствием чего–то нехорошего, Кристина резко дернулась назад. Женька скрючилась на заднем сиденье, и по ее лицу текла кровь. Она беззвучно открывала рот. Но Кристина ничего не слышала. Ментальный экран все еще действовал и все еще формировался для атаки. Стремительно пожираемый со всех сторон вспучивающимся сине–голубым экраном чужого сенсора.
И Кристина попыталась помочь Женьке, улавливая, где может произойти болезненный разрыв экрана девчонки. Предупреждая Женьку чтобы та усилила его защиту там, не подпуская чужака к центру трансформации. Но у Женьки не хватало ни опыта, ни подготовки. Ее тело, подготовленное всего лишь немногим лучше, чем у Кристины, не выдерживало противостояния опытному сенсору. Женька не знала как защитить все сразу. И экран, и Кристину, и себя. Поэтому удары, приходившиеся на их нервные клетки, она пропускала, пытаясь удерживать экран, который почти сконцентрировал их общую психоэнергию в ударное лезвие. Им нужно было еще немного времени. Почти ничего не соображающая от боли Кристина, тем не менее, упрямым звериным чутьем уже почти приноровилась автоматически следить за всем, вместо Женьки. И командовать, куда послать нужный импульс, вылавливая из памяти фрагменты сражения Ларисы с Королевой. Но, нервная система Женьки, а заодно и самой Кристины катастрофически разрушались сине–голубым сенсором. Сознание Кристины начало гаснуть.
И совершенно нежданно пришло облегчение. Сознание резко прояснилось, и прекратилась боль. Прекратились удушающий кашель и судороги. В организме происходили странные неприятные шевеления. 'Боже!', — вырвалось у Кристины, — 'Сенсор хочет нас расплавить?!' 'Нннет', — услышала она слабый отклик сознания Женьки, — 'Это не сенсор. Он далеко. Это Ю… Ю-морф. Он не расплавить, он… восстановить'. Кристина, наконец, обратила внимание на то, что ее тело странно трясло. А трясла его рука манекена, пытаясь привлечь ее внимание. Поняв, что ему это удалось, он что–то заговорил, характерно открывая рот при каждой букве. 'Один шанс. Пока сенсор не догадался. Пока не убил. Меня', — щурясь, пытаясь сконцентрироваться, прочитала она себе и Женьке. 'Один удар. На поражение. По всем нервным центрам. Разорвать контроль'. Полностью сформировавшееся ударное лезвие атакующего экрана, отрываясь от ошметок изувеченного, но уже не нужного щита, мощно метнулось навстречу пузырящейся сине–голубой массе, безошибочно в направлении сенсора. И взорвалось ослепительной вспышкой, мгновенно охватившей всю сине–голубую жижу и вскоре исчезнувшей вместе с той без следа. Никем не преследуемый автомобиль взметнулся в небо и молнией пролетел границу города, исчезая в направлении руин и тайги. Манекену уже не вернуться к своим.
Они молча летели над руинами бывших человеческих поселений в поисках подходящего места для посадки. Которую надо было совершить как можно скорее. И как можно скорее и незаметней покинуть это опасное место. Девушки постепенно приходили в себя. Из невероятного сражения они чудесным образом вышли целыми и невредимыми. Если не считать стресса и опустошенного чувства психической вымотанности. Произошедшее не сразу можно было до конца осознать. Все воспоминания о буквально недавнем прошлом казались покрытыми густым туманом древности и никак не хотели четко вспоминаться. Манекен казался сосредоточенным, но не проявлял никаких признаков беспокойства.
