Игорь Забелин - Пояс жизни

Накопление опыта — удел более высокоорганизованных существ. И именно в этом направлении развивалась нервная система: идеальные явления, навыки, правда наиболее простые, стали закрепляться в нервной системе, и это позволяло организмам «не повторять ошибок прошлого». Но много ли навыков может приобрести за свою недолгую жизнь бабочка или пчела? Очевидно, очень немного. Да и нервная система у них настолько низкоорганизованная, что не способна накопить большое количество навыков. Поэтому биологически целесообразно было закрепленные навыки передавать по наследству. Именно в таком направлении и пошло развитие нервной системы: идеальные явления, навыки, стали передаваться по наследству, и постепенно возникли сложнейшие инстинкты, которые особенно характерны для насекомых.

Инстинкт — это и есть навыки, выработанные видом за все время его существования и передающиеся по наследству. Но инстинкты очень консервативны, они строго определяют поведение животного и не позволяют уклониться от предначертанного пути, даже если он ведет к гибели. Поэтому у всех животных, которые сложнее насекомых по своей внутренней организации, нет уже таких хитрых и многообразных инстинктов: у них все большую роль начинают играть навыки, приобретаемые за время жизни. Следовательно, внешне процесс пошел в обратном направлении. Волки, например, очень многие навыки усваивают в течение своей жизни: учатся охотиться, путать следы и так далее. Но кое-что к ним по-прежнему переходит по наследству, и в частности «образ огня», заставляющий даже молодых животных слепо бояться всего красного. А цыплятам по наследству передается «образ коршуна». В жизни человека врожденные инстинкты играют совсем маленькую роль и проявляются главным образом в младенческом возрасте.

Но как же пойдет эволюция дальше? Сейчас мозг человека способен на всю жизнь сохранять многие воспоминания, знания, навыки, но по наследству они не передаются: сын летчика не рождается летчиком. Но это — сейчас. А я убежден, что через десятки, если не сотни, тысячелетий человеческий мозг научится передавать по наследству знания и опыт предыдущих поколений, дети будут рождаться обогащенными знаниями своих родителей.

Я понимаю, что это звучит фантастично. Но это — не фантазия. Это широко известный диалектический закон отрицания отрицания, согласно которому каждая следующая ступень в развитии «отрицает» предыдущую, повторяя ее на более высоком уровне: зерно «отрицается» зеленым растением, а зеленое растение — созревшими зернами. Смотрите, что получится, если мы последовательно расположим все известное нам: у простейших животных — амебы — «ощущение», раздражение возникает и тотчас затухает, не закрепляется в нервной системе, и накопления опыта не происходит; у более высокоорганизованных животных — насекомых — сложнейшие навыки-инстинкты постепенно закреплялись в нервной системе, и опыт предыдущих поколений стал передаваться по наследству; второе, как видите, отрицает первое; у человека мозг достиг такого развития, что надобность в многочисленных наследственных навыках временно отпала — человек успевает вырабатывать необходимые ему навыки в течение жизни, и они гибнут вместе с ним. В этом случае третье отрицает второе в ходе эволюции органического мира, на более высокой ступени «повторяя» первое; наконец, в очень далеком будущем человеческий мозг начнет передавать потомкам навыки родителей по наследству и в то же время будет вырабатывать множество новых навыков. Иначе говоря, четвертое отрицает третье, то есть наше нынешнее состояние, на более высоком уровне «повторяя» и второе и третье.

Вот вам закон отрицания отрицания в его классической форме, но в той области бытия, где его еще никто не обнаруживал.

Биологическая и социальная целесообразность именно такого развития мозга — очевидна. Какому-нибудь средневековому рыцарю было довольно просто освоить опыт предыдущих поколений. Нам это уже не под силу — до такой степени увеличились человеческие знания! Что же говорить о сверхдалеких потомках наших! Дилемма, стоящая перед ними, проста: либо они не смогут использовать ими же накопленные теоретические богатства, либо научатся передавать приобретенные знания и навыки по наследству. Случится последнее, и почему бы ему не случиться, если передаются по наследству некоторые физические признаки, приобретенные в течение жизни?

Теперь представьте себе, каким могучим и свободным будет человек сказочно далеких тысячелетий. В детские годы ему нужно будет лишь «проявить» опыт своих родителей, на это ему не придется затрачивать много труда, и он начнет активную жизнь, уже зная все, что успели узнать предыдущие поколения. И знания тогда будут множиться так, как нам и не снится… Думаю, что именно таковы и те сверхразумные существа во вселенной, о которых мы говорили. Тогда тем, кто с ними встретится, придется туго!

— А вдруг та рыба и есть такое разумное существо? — спросил Виктор и поежился, как от озноба. — А? Николай Федорович?

— Нет, Виктор. Я тебе уже сказал, что это предположение несерьезно, и по многим причинам.

— По каким же?

— Водная среда не способна породить существа с очень развитым интеллектом…

— Почему?

— Потому, что она слишком однообразна.

— Не понимаю.

— Да потому, что она слишком однообразна, — повторил Батыгин, сделав ударение на последнем слове. — Тут мы сталкиваемся с очень любопытным противоречием. Относительное однообразие Природных условий в водной среде способствовало возникновению и развитию жизни в море — резкая смена их, скажем температуры, наверняка погубила бы еще не окрепшие, не научившиеся сопротивляться суровым внешним условиям организмы. Но когда жизнь развилась и окрепла, то же самое относительное однообразие водной среды стало тормозить эволюцию, стало препятствовать дальнейшему прогрессивному развитию жизни. Удивительного в этом ничего нет. Вода согревала и питала жизнь, пока та была очень слаба и не способна выдержать резкую смену природных условий. Но она же «избаловала» жизнь, приучила ее к сравнительно легкому существованию. Для быстрого и разнообразного развития жизни требовались и разнообразные природные условия.

Вот почему на Земле выделяются две основные пространственные фазы эволюции — морская и материковая. На суше жизнь попала в неизмеримо более суровые и изменчивые условия, иона начала активно приспосабливаться к этим условиям, бороться за существование. Тут уж не оставалось места «изнеженным», «избалованным» — выживали сильнейшие, и эволюция жизни на Земле пошла значительно быстрее.