Андрей Басов - Сказки старого дома

— Интересные у вас события происходят. Не скучаете. Ладно, пойду поищу Ахмеда.

Выбрал курс на ювелирную лавку. И правильно сделал. Он оказался там. Сидят с приказчиком в глубине лавки и чаевничают, а помощник приказчика присматривает за товаром. Присоединяюсь к чаевникам. Приказчика зовут Али.

— Вот, теперь ты хоть стал похож на нормального человека, — заметил Ахмед.

— А до сих пор был похож на ненормального?

— Был. Тебе бы еще головной убор сменить на чалму или феску, бороду отрастить — и получился бы заправский перс или турок.

— Ничего, мне и в тюбетейке уютно. Ахмед, чем бы заняться? Работа есть какая-нибудь?

— А что, Зубейда уже наскучила? Ты с нами вчера ночью наработал на год вперед.

— Зубейда — не работа. Наскучить не может. Но и заменой работе не является.

— Мудро. И возразить нечего. Нет у меня пока для тебя ни работы, ни развлечений. Поищи сам. Сходи к Синдбаду или Абу. У них всегда какие-нибудь дела есть. А тебе моя торговля будет скучна. Слушай, а не выбрать ли тебе здесь в лавке украшения для Зубейды? У нее, по моим наблюдениям, своих побрякушек вроде как никаких и нет.

— Знаешь, Ахмед, а это заманчиво. Только думаю, выбирать должна она сама. Как-нибудь потом мы с ней вместе зайдем.

— Зачем потом? Сейчас. Пошлем за ней Махмуда. А, Али?

— Почему бы и не послать? — ответил Али. — Махмуд!

— Я тут, Али-ага.

— Сходи домой к Ахмеду-ага и передай Гюльнаре-ханум, что ее муж приказал привести сюда служанку Зубейду.

— Слушаюсь, — и Махмуд растворился в толпе.

Мы не успели освоить и по третьей пиале ароматного чая с какими-то тягучими сладостями, когда Махмуд в лучшем виде уже доставил в лавку закутанную в легкую накидку Зубейду.

— Зубейда, — обратился я к ней, — Ахмед-ага предложил мне выбрать для тебя украшения. Но потом мы решили, что ты сама сделаешь это гораздо лучше. Ты мне нравишься и без всяких украшений. Так что главное, чтобы они понравились тебе самой.

— Спасибо, Ахмед-ага, спасибо, Сержи-сахеб, но я не достойна такой вашей доброты.

— Достойна, достойна. Я уверен. Выбирай, что тебе по душе. Серж, прикажи ей. Ведь это твоя служанка.

— Зубейда, ты хочешь обидеть меня и Ахмеда-ага?

— Я никогда не посмею, Сержи-сахеб.

— Тогда не стесняйся, — и девушка, сопровождаемая Махмудом, принялась рассматривать выставленные в лавке ювелирные чудеса.

— Интересно, что она выберет? — вполголоса сказал Ахмед. — Берусь спорить, что она нас удивит.

— Тебе спорить не с кем, — ответил я. — Я уверен, что удивит.

Ждать пришлось довольно долго. Наконец Зубейда окончила свои изыскания и подошла к нам. Махмуд выложил перед нами отобранные вещи.

— Зубейда, одень, пожалуйста, — попросил я. И вещи перекочевали на предназначенные для них места.

Широкий браслет — на запястье, два браслета-змейки — на предплечья, поясок из скрепленных между собой прямоугольных элементов — на талию, кольцо — на безымянный палец и кулон с голубоватым камешком — на шею.

— Поразительно, Зубейда! — воскликнул Ахмед. — Впервые вижу женщину, которая при свободе выбора богатству золота предпочла ажур и изящество серебра! Как ты поняла, что серебро тебе идет больше золота?

— Не знаю, Ахмед-ага. Вы же сказали взять то, что мне больше нравится. Я и взяла.

— Понятно. Все выбранные тобой вещи лежали в разных местах. И самое удивительное — то, что выбирая их порознь, ты выбрала вещи одного и того же мастера из Дамаска. Другого такого мастера по серебру на всем Востоке нет. Али, где та вещь, которую я велел никому не продавать?

— Сейчас, Ахмед-ага, — и Али принялся рыться в одном из сундуков. — Вот, нашел! — воскликнул он, передавая Ахмеду небольшой мешочек.

На свет появилось и было разложено на столе неширокое серповидное серебряное ожерелье сказочной красоты и изящества. Огромный каплевидный сапфир в центре и два чуть поменьше, но круглых по бокам от него, и густая россыпь более мелких, а также и крошечных сапфиров по всей вещи.

— Тот же мастер. Оно твое, Зубейда. Молчи! Серж, пристрой его на место.

Я снял с девушки выбранный ею кулон и заменил его на ожерелье. Попутно снял и платок с ее лица. Али и Махмуд очарованно вздохнули. Нам-то с Ахмедом легче. Мы лицо Зубейды уже когда-то и где-то вроде видели. Но три сапфира на груди и два сапфира глаз на лице девушки делают поразительным даже для нас такое сочетание. Лучшего места для ожерелья и не найти!

— Редкое чувство гармонии и тонкого вкуса у тебя, Зубейда. Садись вот сюда, — указал рукой Ахмед.

Она немного поколебалась и нерешительно присела рядом со мной.

— Меня уже и не удивляет, что ты умеешь читать и писать. Что само по себе редкость среди женщин.

— Ее отец учитель в медресе, — вспомнил я. — Подозреваю, что она продала себя, чтобы выручить его. Это так, Зубейда?

Девушка кивнула, не поднимая глаз. Ахмед подал ей пиалу с чаем и о чем-то задумался, словно что-то вспоминая и сопоставляя.

— Ты дочь Бахтияра-хаджи из медресе Акбара?

— Да, — Зубейда вскинула глаза на Ахмеда. — Вы его знаете?

— Знаю. В том-то и дело, что знаю. И при этом очень хорошо. Только давно мы с ним не встречались. Вот что, идите-ка вы домой. А мне нужно подумать.

Зубейда повязала на лицо платок, и мы отправились обратно на улицу Ткачей. Тюбетейка и жилетка полетели в угол. Я развалился на оттоманке, а Зубейда, сняв с лица платок и сбросив накидку, устроилась у меня на коленях. Я прижал ее к груди и поцеловал в носик.

— Всё равно ты мне больше нравишься без всяких украшений.

— Тогда я не буду их одевать.

— Нет, лучше ты их будешь просто снимать, когда мы вдвоем.

Она не успела ответить. Требовательный стук в дверь — и в комнате нарисовался чертенок.

— Так я и подозревала! Мое место уже занято. Зубейда, нельзя так нахально тебе одной пользоваться нашим гостем. Он всехний гость.

— Пользуйся, пользуйся, Джамиля, — Зубейда, улыбаясь, соскользнула с моих колен и села напротив.

Джамиля по-хозяйски устроилась у меня на коленях. Поерзала, устраиваясь поудобнее.

— Зубейда, тебе нужно кормить его получше. Жестко сидеть.

— Я постараюсь, Джамиля. Я ведь только недавно…

— Я знаю и потому прощаю тебя.

— Спасибо, Джамиля. Ты добрый и справедливый человек.

Девочка задумалась.

— Правда? Мне почему-то тоже так кажется. Когда я уйду, то ты можешь вернуться обратно. Разрешаю. Вот, совсем отвлекли меня от дела, и я забыла, зачем пришла. Нет, вспомнила. Сержи-сахеб, бабушка мне по большому секрету сказала, что Зубейда очень хорошая девушка.