Дмитрий Медведев - Евротур. Бешенство

— Да уж, хорошее было приключение, — покачал головой я. — Сперва две смены за баранкой отпахал, потом чуть дважды в туалет не сходил, до и после встречи с зомби.

— Да пошли вы, — беззлобно отбивался Ванька. — Семен, вон, вообще дрыхнет, Ромео.

И правда, Семен как-то тихо исчез из нашего поля зрения и погрузился в сон. За ним вообще частенько такое наблюдалось — в разгар бурной вечеринки кто-нибудь рано или поздно неизменно замечал, что в компании не хватает одного человека, а потом обнаруживал, что Семен уже мирно посапывает в кресле или на диване. На вопросы о том, когда он ушел и почему никто этого не заметил, как правило, все затруднялись ответить. Сам Семен наутро просто пожимал плечами и признавался, что много выпил, захотел спать и лег, куда пришлось, ни от кого специально не скрываясь.

Мои размышления о веселом прошлом прервались, когда я бросил взгляд в зеркало заднего вида — на шоссе со стороны Смоленска выехал военный грузовик, а следом за ним два автобуса и еще один урал. Они оказались аккурат за нашими спинами, слепя дальним светом.

— Димыч, ну-ка поднажми, — встрепенулся Леха. — Один раз нам с военными уже фартануло, другой раз заберут машинку, и дело с концом.

— Да они ж сами из Смоленска явно едут, — возразил Ванька. — Если б им нужна была машина, там бы и раздобыли.

— Нет, давай все же оторвемся, — настаивал Леха.

Я послушался и поехал быстрее, хоть дорога здесь была очень далека от идеальной. Стрелка на спидометре дошла до отметки «сто сорок», когда военная колонна скрылась из вида. Стоило мне оторваться от тех, кто, возможно, вовсе и не собирался за нами гнаться, Леха успокоился, но ненадолго. Правда, вскоре всрепенулись мы все, и только Семен продолжал тихонько похрапывать, упершись лбом в холодное стекло.

Вдоль шоссе стояло еще два военных грузовика, и при виде нас из кузова одного из них выскочили несколько солдат и встали цепочкой вдоль дороги. Какой-то тип в фуражке жестом велел прижаться к обочине, прикрывая лицо рукой от света мощных фар рейнджера. Избежать остановки у нас бы никак не вышло — объехать негде, а попытайся мы прорваться, машину превратят в решето. Даже развернуться было нельзя, ибо по следу шли точно такие же военные, и от нас их отделяло не больше десяти километров, а свернуть на обратном пути и укрыться было практически невозможно. Разве что удирать по полю и потом через лес.

Остановивший нас военный подошел к машине, я опустил стекло. В одной руке у него был фонарик, а в другой пистолет. Он бесцеремонно посветил мне прямо в лицо. Я отпрянул, а он заявил:

— Приятно, когда в морду светят? Да ладно, ребята, я это по долгу службы. Меня зовут лейтенант Фахрутдинов. Откуда и куда едете?

— Из Ижевска. В Германию.

Лейтенант присвистнул, а потом крикнул своим:

— Представляете, хлопцы-то в Германию намылились!

Кто-то из солдат загоготал, кто-то просто усмехнулся.

— И чего там делать будете?

— У моего друга, что вон там спит, — я показал большим пальцем на заднее сиденье, — там девушка сейчас, едем ее спасать от монстров буржуазного мира. Нас уже останавливали военные, и то же самое спрашивали. Нет дома больше у нас, товарищ лейтенант, вот и мотаемся.

— Так вы серьезно из Ижевска? — нахмурился Фахрутдинов. — Я бы это проверил через базы, если б Интернет работал. А так, придется принять ваши слова на веру.

— А что, Сеть не работает?

— Нет. Сотовая связь тоже вот-вот накроется, наверное, — вздохнул офицер. — Ладно, давайте к делу. Шмонать вас не намерен, равно как и задерживать, но предложить обязан.

— Что ж, предлагайте, — улыбнулся я.

— В общем, под Могилевом открыт центр для беженцев, охраняемый армиями России и Белоруссии. Точнее, тем, что от них осталось. Вот мы сейчас разослали наших в Смоленск да в соседние поселения, поискать выживших, по радио сигнал пустили. Вы что, не слышали?

— Нет… Только свою музыку слушали. Вот идиоты.

— То-то же, — назидательно подтвердил Фахрутдинов, изучая нас хитрыми глазами. — Так что, поедете? Только машинку с оружием сдать придется, там это все вам не пригодится.

— Нет, спасибо, нам серьезно надо в Германию. Скажите, кстати, что там на польской границе?

— Завал, насколько я слышал — народ как раз в Польшу еще три дня назад ломился, да только Польша сама того, не жилец.

— Плохо это. Но как-нибудь прорвемся. Спасибо, товарищ лейтенант, всего Вам доброго, — я уже хотел попрощаться, как вдруг мой взгляд упал на датчик топлива. — Ой, а знаете, Вы не могли бы нам помочь кое-чем другим? У нас осталась только четверть бака топлива. Еще немного есть в канистрах, но кто знает, когда получится что-то слить, и не встанем ли мы посреди шоссе.

— Хм, ну, этим поможем, дадим то, что есть с собой в канистрах. Что-то около сорока литров. Сгодится?

— Более чем! — обрадовался я. — У нас как раз «дизелек».

Лейтенант подозвал двух бойцов, и те без лишних вопросов принесли четыре канистры и даже сами залили солярку в бак. Мы начали рассыпаться в благодарностях, но лейтенант прервал нас.

— Бросьте, молодежь, — с неким сожалением сказал нам Фахрутдинов. — Если надумаете — приезжайте, ждем вас в любой момент. Найдете, не потеряетесь, мы находимся немного южнее Могилева, неподалеку от Дашковки.

— Будем иметь в виду, — я кивнул и включил первую передачу. — Вы нас здорово выручили, удачи Вам!

— Вам удачи, — кивнул лейтенант. — Она вам здорово пригодится.

Стоило въехать на территорию Белоруссии, как машина перестала постоянно подскакивать на кочках и выбоинах, и управлять ей стало куда удобнее, да и разогнаться можно было посильнее. Дороги в братской республике были не чета нашим, российским.

— Ну, все, матушка-Русь позади, — потянулся Ванька. — Теперь и поспать можно.

— Давай-ка поспи, ага, а мы еще порулим, — согласился Леха. — Не бойся, Димыч, я с тобой досижу. Семен-то хорош, гонит нас вперед без остановки, а сам спит себе.

— Да ладно, пущай ребенок отдыхает, — ухмыльнулся я. — Зато как проснется — удивится, как все вокруг переменилось.

Сперва я думал ехать на Брест, но потом, посмотрев на карту в Навигаторе, в очередной раз убедился в своих убогих познаниях в географии. По всему выходило, что в нынешней ситуации разумнее было ехать чуть севернее, по прямой, на Бобровники.

— Если здесь такая же ситуация с трассами, как в России, тогда согласен, — одобрил мой план Леха, посмотрев на карту. — Но вот если затор какой-нибудь будет… А, чего там, выкрутимся как-нибудь.

Я глянул на часы — полвторого ночи. Мы были в пути уже почти двадцать часов. Я был только рад этому, вождение и быстрая смена обстановки отвлекали от нежелательных мыслей.