Джон Скальци - Обреченные на победу

Меня словно толкнуло что-то.

— Джесси, помнишь, что сказал санитар, когда умер Леон Дик? Что поступил новый доброволец в Бригаду призраков. Я подумал тогда, что это всего лишь дурная шутка.

— Как они могут так поступать? — спросила Джесси. — Это же просто аморально.

— Разве? — вопросом на вопрос ответил Гарри. — Когда ты даешь согласие на вступление в армию, то предоставляешь ССК право проводить любые процедуры, необходимые для повышения твоих бойцовских качеств. Этот пункт имеется в контракте. А ведь будучи мертвым, ты не можешь быть бойцом. Так что даже если это и спорно с этической точки зрения, то юридически — вполне законно.

— Да, но ведь существует разница между использованием моей ДНК для создания нового тела, которое буду использовать я сама, и использованием нового тела, в котором меня не будет, — возразила Джесси.

— Детали, детали, — поморщился Гарри.

— Мне совершенно не нравится мысль о том, что мое тело может бегать где-то совершенно самостоятельно, — настаивала Джесси. — И я не думаю, что ССК поступают правильно, когда так делают.

— Погодите, это еще не все, — многозначительно произнес Гарри. — Вы знаете, что наши новые тела прошли глубокую генетическую модификацию. А тела бойцов Специальных сил, по всей видимости, изменены еще сильнее. Солдаты Бригад призраков — это нечто вроде лабораторных морских свинок, на которых генетики отрабатывают все свои усовершенствования, прежде чем ввести их в широкое употребление. Я даже слышал, что некоторые модификации бывают по-настоящему радикальными, вплоть до того, что чуть ли не теряют сходство с человеком.

— Мой доктор сказал что-то о том, что солдаты Специальных сил имеют специальные потребности, — вставил я. — Но даже с учетом галлюцинаций люди, которые спасли меня, выглядели вполне по-человечески.

— И мы не видели на «Ястребе» никаких мутантов или чудовищ, — поддержала Джесси.

— Но ведь нам не разрешали шляться по всему судну, — напомнил Гарри. — Нас держали взаперти, мы видели только отведенный для нас зал и медицинский отсек, и больше ничего.

— Народ постоянно видит Специальные силы во время сражений, да и просто так, — не сдавалась Джесси.

— Конечно, — кивнул Гарри. — Но это не значит, что они видят всех.

— У тебя снова разыгралась паранойя, милый. — Джесси положила Гарри в рот кусочек жареной картошки.

— Спасибо, очень вкусно. — Гарри проглотил чуть слышно хрустнувший на его зубах кусочек. — Но даже если отбросить слухи о сверхмодифицированных солдатах, все равно остается более чем достаточно, чтобы объяснить, каким образом Джон мог увидеть свою жену. Хотя на самом деле это вовсе не Кэти, а всего лишь кто-то, использующий ее тело.

— Кто? — спросил я.

— В этом-то и весь вопрос, если я правильно тебя понимаю. Твоя жена мертва, так что у них не было возможности вложить в тело ее индивидуальность. Или же они имеют нечто вроде заранее сформированной индивидуальности, которую вкладывают в солдат Специальных сил…

— … Или же они пересадили кого-то из старого тела в новое, сделанное по ее генетическому коду, — закончил я.

Джесси передернула плечами:

— Извини, Джон. Но это просто жутко.

— Джон? Ты в порядке? — встревожился Гарри.

— Что? Ах, да, в полном. Просто все это довольно трудно переварить сразу. Мысль о том, что моя жена может быть жива — но не на самом деле! — и что кто-то, но не она, расхаживает в ее облике. Думаю, что я предпочел бы этот вариант, если бы была возможность выбирать между ним и галлюцинацией.

Подняв глаза на друзей, я заметил, что они оба застыли и уставились куда-то мимо меня.

— Эй, что случилось? — окликнул их я.

— Помяни черта… — пробормотал Гарри.

— Что?

— Джон, — слишком спокойно сказала Джесси. — Она стоит в очереди за гамбургерами.

Я резко повернулся, сбив тарелку на пол. И почувствовал, будто меня внезапно окунули в ледяную воду.

— Господи помилуй… — прошептал я. Это была она. Вне всякого сомнения.

14

Едва я успел дернуться, чтобы встать, как Гарри схватил меня за руку.

— Что ты делаешь?

— Хочу подойти поговорить с нею.

— А ты уверен, что тебе этого хочется? — спросил он.

— О чем ты говоришь? — удивился я. — Конечно уверен.

— Я хочу сказать, что, может быть, было бы лучше, если бы сначала с нею поговорил я или Джесси. Чтобы узнать, захочет ли она разговаривать с тобой.

— Господи, Гарри, — воскликнул я. — Я же не какой-то сраный шестиклассник. Это моя жена.

— Вовсе нет, Джон. Это совсем другой человек. Ты даже не можешь знать, станет ли она с тобой разговаривать.

— Джон, даже если она согласится говорить с тобой, вы окажетесь совершенно незнакомыми людьми, — подтвердила Джесси. — И чего бы ты ни ожидал от этой встречи, ты этого не получишь.

— Я не ожидаю ровным счетом ничего, — ответил я.

— Мы просто не хотим, чтобы ты лишний раз расстраивался, — пояснила Джесси.

— Я буду в полном порядке. — Я посмотрел на них обоих. — Прошу вас. Пусти меня, Гарри. Со мной все будет хорошо.

Они переглянулись. Гарри выпустил мою руку.

— Спасибо, — поблагодарил я.

— Что ты собираешься ей сказать? — Гарри, как всегда, хотел знать все.

— Я собираюсь поблагодарить ее за спасение моей жизни.

Я поднялся.

К этому времени женщина и два ее спутника уже получили свой заказ и уселись за столик, находившийся в дальнем углу закусочной. Я захромал туда. Они о чем-то разговаривали втроем, но, заметив мое приближение, умолкли. Женщина повернулась, заметив, что внимание собеседников переключилось на что-то за ее спиной. Увидев это лицо, я остановился.

Конечно, оно было иным. Если даже забыть об ином цвете кожи и нечеловеческих глазах, женщина выглядела много-много моложе — это лицо могло принадлежать Кэти, какой она была полвека назад. И этим различия не исчерпывались: женщина казалась заметно худощавее, чем когда-либо была Кэти, — следствие генетически запрограммированной спортивности. Волосы моей жены всегда, даже в старости, представляли собой совершенно непокорную гриву, и ей постоянно советовали обрезать их как можно короче. У этой волосы были приглажены и послушно опускались вдоль шеи, немного не доставая воротника.

Именно волосы и представляли собой самое резкое отличие. Я так давно не видел людей с кожей иного цвета, что зеленое лицо совершенно не казалось мне сколько-нибудь странным. Но волосы нисколько не походили на то, что я помнил.

— Разглядывать людей неприлично, — сказала женщина голосом Кэти. — И заранее предупреждаю: вы не в моем вкусе.

«Ничего подобного», — возразил мой внутренний голос.

— Прошу прощения, я совсем не собирался мешать вам, — ответил я. — Я только хочу спросить: вы меня не узнаете?