Ларри Нивен - Молот Люцифера

Завтра все это уже будет неважным, подумал он. Больше спать я не буду.

Все разрушил тот утес. Роковое падение. Оно оказалось роковым. Как жаль, что тогда его чуть покалечило, а не убило. Дети плакали, пока спасательная команда искала его. Плакали, когда его везли в больницу.

Горди находился на больничной койке, когда банковская ревизия обнаружила недостачу. А он не знал, не останется ли на всю жизнь калекой — и не мог даже бежать.

А теперь он бежать не станет. У него уже была такая возможность — но это плохо. Еще как плохо. Ну, куда ему бежать? Денег нет, и ничего хорошего беглецу из Америки, не имеющему денег, не светит. Кроме того, дети должны расти в своей стране. Горди глянул туда, где лежал его сын. Берт лежал, скорчившись в своем спальном мешке. Ему уже двенадцать лет… Берту будет больно, но иного выхода нет.

Странно вышло с этим утесом. Горди все помнил совершенно точно. Тропа все та же — не такая уж узкая, но край его осыпался, и если окажешься слишком близко от этого края… Он видел все это еще два года назад, когда шел по этой тропе. Но тогда он думал совсем о другом.

Я не хочу, чтобы Берт знал.

Красная бархатная занавесь раскинулась, колыхаясь, через все небо. Моя последняя сопровождается великолепным зрелищем, подумал Горди. Ему хотелось глядеть на небо, но видел он только утес.

Одно мгновение. Одно рассчитанное неосторожное движение, и он окажется на дне пропасти со сломанной шеей. Может, и еще что-нибудь сломается. Тут недалеко есть тропа вниз, по ней идти легко. Легко даже детям. Под командой Энди они смогут благополучно спуститься. Потом Энди Рэнделла допросят и все будет отлично. Горди тренировал Энди на протяжении двух лет. Не для этого… ну ладно, да, для этого. Тренировал на тот случай, если что-либо произойдет. Если на самом деле произойдет какое-либо несчастье. Странно, как все обернулось.

Над утесами взошел полумесяц. В его свете померкла часть звезд. Жуткий этот свет смешался с разлившимся по небу сиянием. Горди показалось, что он видит, как хвост кометы сотрясается неровными волнами… нет, это лишь, вероятно, игра воображения. Вот астронавты там, наверху, наверное, видят эти волны. Интересно, какое испытываешь ощущение, оказавшись в космосе? Когда-то Горди летал — недолгое время, пока за неуспеваемость его не выгнали из школы. В этой школе готовили штурманов для Военно-воздушных сил. Горди подумал, что лучше было б, если б его не отчислили из этой школы, если б он стал летчиком. Но мне пришлось стать банкиром…

Скверно, что я испорчу поход мальчикам. Но выбора нет. Просто нет выбора, и несчастный случай сразу решит все проблемы. Страховка — полмиллиона, этого достаточно, чтобы покрыть все банковские недостачи, да и Марии с Бертом останется немало. Предположим им останется триста тысяч, да если из расчета семь процентов в год… Это не сказочные сокровища, но это безусловно лучше, много лучше, чем иметь сидящего в тюрьме отца и вообще не иметь денег на жизнь…

Неистово сверкающее небо засветилось еще яростнее. На горизонте появилось яркое пятно. Видимо, это была голова кометы. На нее было трудно смотреть. Светящаяся голова на фоне светящегося хвоста. Холодный свет и зыбкие тени, слабо окрашенные вспышки — их было бы видно даже днем. Затем небо охватил огонь зари. Но свет ее был необычным. Колдовским. Горди поежился.

Он вернулся обратно и залез в свой спальный мешок. Можно чуть вздремнуть. Ненадолго…

Неподалеку стоял примус. Рядом — канистра с горючим и кастрюля с водой. Высунув из мешка одну руку, Горди накачал примус. Его страсть завтракать лежа в мешке служила предметом шуток для всех, кому приходилось бывать с ним в походах. Привычных уже шуток. На самом деле есть Горди не хотелось, но было бы опасно менять сложившееся о нем представление. Он взял кастрюлю с водой, поставил кипятить. Приготовил себе горячий шоколад. Шоколад оказался неожиданно вкусным, и тогда настала очередь овсянки, а затем и большой чашки чая по-шерпски. Чашки крепкого чая с коричневым сахаром и изрядным комком масла…

Один за другим мальчики просыпались. Горди услышал как Энди Рэнделл говорил Берту:

— Ты намерен проспать все это? Хочешь проспать всю эту ночь?

Придется обойтись без лагерного костра. Нет дров. Здесь очень мало деревьев. С каждым годом становится все меньше и меньше мест, где можно разжечь настоящий костер. Очень многие из детей теперь знают, как приготовить пищу на настоящем огне — на костре. Будет худо, если они вдруг окажутся предоставленными самим себе, без посторонней помощи… но этого никогда не случиться. В наши дни, если человек потерялся, он всегда окажется посреди голого пространства в пятьдесят футов в диаметре. А оказавшись там, надо только зажечь спичку. Очень скоро появится встревоженный ее светом патруль пожарной охраны — чтобы вручить злоумышленнику повестку в суд… Больше нигде нет густых зарослей, которые были во времена моего детства.

Мне надо немного поспать, подумал Горди. Мои мысли путаются. Хотя — это неважно. Осталось недолго. Пожалуй, стоит выпить еще чашку шоколада.

Он поставил кипятиться воду.

— Вставайте, — крикнул он. — Пора собираться. Складывайте мешки и зашнуруйте ботинки. Через пять минут выходим.

ЯДРО КОМЕТЫ БЫЛО ЗАЛИТО СВЕТОМ. ОБОЛОЧКА И ХВОСТ, РАСТЯНУВШИЕСЯ НА ГРОМАДНОМ ПРОСТРАНСТВЕ, ЗАХВАТЫВАЛИ В ПЛЕН СВЕТ СОЛНЦА И ОТРАЖАЛИ ЕГО — ЧАСТИЧНО НА ЗЕМЛЮ, ЧАСТИЧНО В КОСМОС, ЧАСТИЧНО НА ЯДРО.

Комета таяла. Взрывы, извержения разрывали ее голову на части, на огромные, словно горы глыбы. Летучие химические соединения вскипая, тысячами тонн уносились в космическое пространство. Глыбы, на которые раскалывалась голова, покрылись коркой грязного льда. Но большая часть этого льда была образована не водой, водяной лед уже почти полностью испарился. Корка замедлила дальнейшее испарение. Прочим кометам удавалось выжить, пройдя по много раз сквозь гигантский водоворот Солнечной Системы. Такие кометы потеряли значительную часть своей массы, перешедшей в хвост. Но большая часть оболочки смерзлась заново, каменные глыбы — горы вновь накрепко соединились. Кристаллы странных, неизвестных на Земле льдов наслаивались на растущее тело кометы. И опять — тьма и холод, на многие миллионы лет… Так будет и кометой Хамнер-Брауна, если она вернется в кометное гало.

НО НЕЧТО ПРЕГРАДИЛО ЕЙ ПУТЬ.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. МОЛОТ

И когда Он снял шестую печать, я взглянул, а вот,

произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как

власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные

пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром,