Зеркало - Ольсберг Карл

— Сейчас и без того достаточно доказательств. Повсюду происходят вещи, похожие на те, о которых сообщила немецкая журналистка. После того как вышло ее видео, таких сообщений стало появляться всё больше и больше. А в мире, похоже, бушует настоящая битва между сторонниками и противниками зеркальной сети!

Тед Корли прибыл примерно через час, вскоре присоединился и Дон Спиннер. Моррис торжественно объявил, что присутствует достаточно членов наблюдательного совета, чтобы иметь возможность принятия решений в условиях чрезвычайной ситуации в соответствии с пунктом семнадцать третьего параграфа Устава "Глобал Информейшен Системс". На обсуждении — вопрос о немедленном отключении всех серверов, которые использует для работы зеркальная сеть. Немедленно и на неопределенный срок должны также отключиться все резервные системы.

— Чего ты добиваешься? — воскликнул Корли. — Эштон, ты что, свихнулся?

— Я подаю свою заявку по просьбе Министерства внутренней безопасности Соединенных Штатов, представитель которого, мистер Хадсон, присутствует здесь. Мистер Хадсон, не могли бы вы вкратце объяснить нам, в чем причина вашей просьбы?

Хадсон заявил, что зеркальная сеть представляет опасность, поскольку она вышла из-под контроля. Затем он дал слово Эрику и Карлу, которые еще раз объяснили, почему сеть следует отключить. Карл, в свою очередь, пригласил Джека, который выразительно описал, как чуть не стал убийцей, повинуясь приказу Зеркала.

— Какая ерунда! — воскликнул Корли. — Ты же не веришь этим двум предателям, которые с самого начала были настроены против зеркальной сети и саботировали работу? А еще вы додумались выслушивать свидетельские показания мелкого жулика и его мамаши! А вы, господин агент национальной безопасности, можете сколько угодно вестись на эти уловки. Я этого делать не буду. Как ответственный член правления "Глобал Информейшен Системс", я заявляю, что никогда не вынесу такого решения! Просьба Эштона Морриса отклонена!

— Подожди, Тед, — вмешался Дон Спиннер. — Как адвокат, я должен сказать тебе, что ты идешь на большой риск, сопротивляясь требованиям властей. Если то, что нам рассказали основатели "Уолнат Системс", окажется правдой, ты будешь нести огромную личную ответственность. Кроме того, тебя могут обвинить в противоправных действиях.

Хадсон многозначительно кивнул.

— Да, вам следует проконсультироваться со своим адвокатом.

Корли уставился на Дона Спиннера, словно тот сошел с ума. Затем он ударил кулаком по столу так сильно, что зазвенели стоявшие там стаканы.

— Дерьмо! Ты понимаешь, что мы собираемся разрушить ГИС, Дон?

Спиннер кивнул.

— Лучше пусть рухнет ГИС, чем лично мы, Тед.

Корли просто затрясся от ярости. Он повернулся к Карлу.

— Это ваша вина! Вы обманули нас, когда мы поглощали вашу компанию! Когда это закончится, я лично позабочусь о том, чтобы вы погасили все убытки!

Повисла напряженная тишина. Мать Джека с тревогой взглянула на Карла. Он умиротворяюще поднял руку.

— Вы правы, Тед. Это моя вина. И я беру на себя ответственность за это. О возмещении ущерба адвокаты могут договориться позже. Но мы должны сначала предотвратить еще больший ущерб. Прошу вас, Тед, согласитесь с решением мистера Морриса!

Корли что-то пробормотал, но потом заявил:

— Ладно. Я протестую! Но вынужден согласиться с решением моего коллеги — финансового директора.

— Прекрати нести чушь, Тед! — рявкнул Дон Спиннер. — Нельзя ни на что соглашаться с такой формулировкой. Либо ты согласен, либо нет.

— Черт с вами со всеми… Я согласен.

— Тогда я заношу в протокол заседания, что единогласно было принято решение принять чрезвычайные меры, предложенные Эштоном Моррисом, и считать приказ об этом вступившим в силу немедленно.

Эти слова, означающие конец зеркальной сети, стали эпитафией к проекту, на который Эрик и Карл потратили лучшие годы своей жизни.

На площади перед Букингемским дворцом бурлила толпа, но люди продолжали прибывать со всех сторон. Они размахивали самодельными транспарантами и картонными табличками с надписями: "Руки прочь от моего лучшего друга!", "Мое Зеркало принадлежит мне!", "Долой запрет на Зеркало!" Почти все демонстранты носили зеркальные наушники или очки. Некоторые скандировали речевки или плохо зарифмованные стихи, которые, однако, в общем шуме и хаосе понять было практически невозможно.

Фрейя и Терри стояли на краю площади, наблюдая за демонстрацией. Оба видели много политических митингов и даже в некоторых участвовали. Здесь происходило нечто совершенно иное. Собрание фанатов Зеркала казалось спонтанным и неорганизованным, как флешмоб. Было очевидно, что зеркальная сеть торопливо мобилизовала всех своих последователей, каких только удалось ей собрать.

Согласно местному законодательству, митинги в Британии могут проходить лишь с разрешения полиции, но, в отличие от Германии, поводов для принципиального запрета тех или иных собраний закон не предусматривает, и полиция обычно лишь приглядывает за тем, чтобы демонстрации проводились на достаточном расстоянии от здания парламента и королевского дворца. В этот раз, однако, не было ни организации, которая взяла бы на себя ответственность за митинг, ни, соответственно, предварительного уведомления полиции, так что службу безопасности, охраняющую дворец, подняли по тревоге. И хотя митингующие вели себя довольно мирно, в воздухе витала напряженность, которая могла в любой момент вылиться в беспорядки.

— Думаю, мы видели достаточно, — сказал Терри.

На нем была футболка с надписью Keep Calm and Drink Tea[48], кепка с британским флагом и солнцезащитные очки. Фрейя постаралась изменить внешность с помощью парика, платка, солнцезащитных очков и яркого макияжа. Кроме того, под толстовку она надела бюстгальтер, набитый салфетками, и повязала полотенце вокруг талии, отчего выглядела гораздо полнее, чем была на самом деле. Фрейя и Терри мало отличались от туристов, которые пришли посмотреть на смену караула, а оказались на спонтанном митинге.

— Еще минутку, — сказала Фрейя, поднимая смартфон и фотографируя собрание.

На следующий день после своего визита в столичную полицию она была приглашена на слушания в британский парламент, на которых обсуждался запрет Зеркал. Несколько газет опубликовали большие статьи, в которых неоднократно цитировалось снятое ею видео. Фрейя дала полдюжины интервью. Терри считал, что пора бы и остановиться, и уже прикидывал, как они поселятся на несколько дней в какой-нибудь уютной загородной гостинице и подождут, пока волнения стихнут.

— Ты сделала больше, чем кто-либо другой, чтобы привлечь внимание к проблеме, — увещевал ее Терри. — Теперь другие должны довести твою работу до конца.

Но Фрейя испытывала настоящий журналистский азарт, чтобы теперь, когда началась решающая битва с зеркальной сетью, прятаться в тень. К тому же она гордилась тем, что вскрывшиеся проблемы в работе системы были "ее историей", которая не закончится, пока сеть не будет отключена. Именно поэтому она, увидев в "Твиттере" информацию, решила прийти на митинг перед Букингемским дворцом, изменив внешность. Терри, конечно, неотступно следовал за ней, но всё время нервничал и призывал не "светиться" в толпе.

Несколько полицейских машин с включенными мигалками промчались от Трафальгарской площади к дворцу и остановились недалеко от Фрейи с Терри. Из машин высадилось около трех десятков полицейских, вооруженных прозрачными щитами и резиновыми дубинками. Казалось, их несообразно мало по сравнению с тысячами демонстрантов. Полицейские распределились группами, но не предпринимали никаких действий. Однако некоторые из присутствующих развернулись к полицейским и начали их оскорблять. Кто-то из толпы бросил камень, но тот отскочил от щита, не причинив вреда.