Кир Булычёв - «Если», 1998 № 04

Он мог продолжать в таком духе и дальше, но я прервал его монолог.

— Надеюсь, ваши услуги меня удовлетворят, — решительно проговорил я, собравшись с духом. — В других местах я лишь выбрасывал деньги на ветер. — Потом достал кредитную карточку и шлепнул ее на прилавок.

— Удовлетворение мы вам гарантируем. — Ашре быстро взглянул на карточку и спросил: — Недели вам хватит, мистер Браун?

— Для начала.

— Понимаю, — отозвался он таким тоном, словно видел меня насквозь, и на минуту отвернулся, пропуская мою карточку через бухгалтерский компьютер. Тот подтвердил мой кредит и распечатал квитанцию, которую Ашре вручил мне. Когда я прижал большой палец к идентификационной пластинке, толстяк вернул мне карточку и зарегистрировал квитанцию в компьютере.

Я тем временем осматривался, стараясь незаметно отыскать глушилку. Но не нашел. Фактически мое расследование быстро заходило в тупик. И если в ближайшее время я не разберусь, что тут к чему, то у меня начнутся серьезные неприятности в бухгалтерии по поводу счета на сорок тысяч долларов. Не говоря уже о том, что сперва мне надо остаться в живых.

Поэтому, когда Ашре снова повернулся ко мне, я небрежно бросил:

— Не хочу начинать под дождем. Я вернусь завтра. Но пока я здесь, хочу взглянуть на ваш резерват. — Не очень-то ловкий ход, но я не смог придумать ничего лучшего.

Ашре выложил передо мной на прилавок пачку бланков и опять сказал:

— Я понимаю. — От его интонации у меня зачесался скальп. — Как только вы заполните эти бланки, доктор Парацельс покажет вам наше хозяйство.

— Прекрасно, — отозвался я и принялся заполнять бланки. Меня не очень заботило, что именно я подписываю. За исключением одного документа, связанного с кремацией моего тела, все прочие были стандартными — о том, что резерват не несет ответственности за все, что со мной может случиться. Документ о кремации я прочел внимательнее, но не узнал из него ничего нового. И когда я подписал последний, в офис вошел доктор Парацельс.

Я пригляделся к нему, пока Ашре нас знакомил. Мне было бы интересно встретиться с ним при любых обстоятельствах, а сейчас он меня интересовал особо. О нем я знал значительно больше, чем об Ашре — а это означало, что для меня он являлся ключом к «Шэрон пойнту».

Доктор был высок, худ и сутул, а рядом с Ашре смотрелся и вовсе изможденным, словно долгая череда личных катастроф срезала с него значительную часть плоти. Будучи старше меня на тридцать лет, он выглядел совсем пожилым. Кожа на лице серая, как у неизлечимо больного человека, и так натянута на челюстях и скулах, точно ее не хватило, чтобы обтянуть череп. Глаза постоянно прятались под густыми кустистыми бровями, но когда мне удалось в них заглянуть, они показались мне мертвыми, будто пластмассовыми. Я принял бы его за труп, если бы Парацельс не стоял и не был облачен в белый халат. И если бы он, увидев меня, не облизнулся, проведя кончиком языка по губам — так, словно прикидывал, каким я окажусь на вкус. Увидев розовое пятнышко языка на сером лице, я внезапно похолодел, и на мгновение мне показалось, будто я знаю, о чем он думает. Он размышлял о том, как использует мое тело. И какой смертью мне предпочтительней умереть.

— Доктор Парацельс… — выдавил я.

— Я не стану вам показывать, где мы разводим животных, — произнес он раздраженно, — или мою ветеринарную лечебницу. — Плаксивость его голоса диссонировала с мрачной внешностью.

— Мы никогда не показываем это клиентам, — плавно вставил Ашре. — В том, что мы предлагаем, содержится элемент сюрприза. — Он снова моргнул. Редкость этого движения подчеркивала злобность его глаз. — Полагаю, это повышает спортивный азарт. Большая часть клиентов с этим соглашается.

— Но клинику я вам покажу, — нетерпеливо перебил его Парацельс. — Нам сюда. — Не дожидаясь меня, он вышел через внутреннюю дверь офиса.

Ашре не сводил глаз с моего лица.

— Доктор Парацельс блестящий хирург. Нам очень повезло, что он здесь работает.

Я пожал плечами. В тот момент мне ничего больше не оставалось. И я отправился следом за добрым доктором.

Дверь вывела меня в широкий коридор, что тянулся через весь комплекс. Я заметил Парацельса, когда его фигура мелькнула почти в самом конце коридора. Настиг я его уже у дверей хирургической клиники.

«Шэрон пойнт» и впрямь был прекрасно оснащен. Здесь имелись несколько смотровых и терапевтических помещений (включая рентгеновский кабинет, кислородную барокамеру и офтальмологическое оборудование), полдюжины коек, богатейший ассортимент медикаментов (возможно, слишком богатый) и операционная, напомнившая мне место, где меня превратили в киборга.

Рядом возник доктор Парацельс и своим плаксивым голосом — неужели он и в самом деле преисполнен жалости к себе? — описал главные особенности своего заведения. Потом он предположил, что мне захочется узнать, как он ухитряется проводить здесь в одиночку эффективные операции, и немедленно все объяснил.

Что ж, его оборудование и в самом деле было компактным и почти универсальным, но по-настоящему меня заинтересовал тот факт, что у него имелся хирургический лазер. Я не стал спрашивать, получил ли он лицензию на этот инструмент. Лицензия висела в рамочке на стене. Да, стандартным оборудованием его не назовешь, особенно для такой маленькой клиники. В наши дни лазер используют для глазных операций и лоботомии. И изготовления киборгов. А прежде (двадцать два года назад) их применяли в генной инженерии.

От этой мысли у меня по коже поползли мурашки. Стараясь придать голосу самые невинные интонации, я задал Парацельсу провокационный вопрос:

— А вы спасли здесь кому-нибудь жизнь, доктор?

Его плаксивость как рукой сняло. Мгновенно Парацельсом овладела злоба, да такая, что я не удивился бы, пойди у него изо рта пена.

— Да кто вы такой? — процедил он. — Трус-одиночка? Людям, которые сюда приезжают, известно, что они могут погибнуть. И я делаю для них все, на что способен врач. По-вашему, все это оборудование здесь для красоты?

И я с удивлением обнаружил, что верю ему. И верю, что он делает все возможное для спасения любого живого существа, попавшего на его операционный стол. Он ведь врач, не так ли? И если убивает людей, то делает это иным способом.

Что ж, возможно, я был наивен. Но тем не менее я выведал все, что Парацельс и Ашре собирались сообщить мне по собственной воле. Я предупредил их, что вернусь завтра утром, и ушел.

Дождь ослабевал, и я не слишком сильно вымок, возвращаясь к машине, но легче мне от этого не стало. Сомнений не было: я потерпел неудачу. Ашре и Парацельс практически ничего мне не открыли. У них имелись наготове вполне убедительные оправдания таких странностей, как ветеринарная лечебница и независимость от поставщиков животных. Фактически они объяснили мне все, кроме своей политики кремации тел погибших охотников — а тут я не смог на них давить. Да, наверное, они меня уже раскусили… У меня возникло не свойственное мне желание пустить в ход бластер и разнести и клинику, и офис, и все вокруг. А включив передатчик, я едва справился с искушением попросить инспектора вывести меня из этого дела и прислать взамен кого-нибудь более компетентного.