Джо Холдеман - Бесконечная свобода

Шериф и Антарес-906 вошли в контакт со своими Деревьями и сообщили каждому о том, что, по-видимому, случилось. Омни с великим дружелюбием открыли свое существование и помогли налаживать положение. Дел оказалось несколько больше, чем просто обеспечить всех одеждой.

Понять роль, отведенную каждому, было задачей, требовавшей времени: культура людей, Человека и тельциан имела один общий основополагающий пункт, заключавшийся в понятии о неизменности физических законов. Мы не можем всего постичь, но все следует правилам, которые являются в конечном счете познаваемыми.

Теперь с этим было покончено. Мы и понятия больше не имели, какие части физики были выдуманы неназванным себе на забаву. Он мельком сообщил, что сделал постоянной и ограниченной скорость света, а это означало, между прочим, что большая часть после-ньютоновской физики была всего лишь шуткой.

Он также сказал, что собирается оставить это состояние неизменным, чтобы удержать нас в клетке. А существовали ли другие законы, постулаты, константы, которые не служили бы этой цели? Вот такие новые вопросы были поставлены теперь перед наукой, и их было необходимо выяснить.

Что интересно, с религией возникло значительно меньше сложностей. Просто изменилось несколько терминов и отпали всякие сомнения в божьем существовании. Во всяком случае, намерения бога никогда еще не были столь ясно выражены. Неназванный явил неоспоримое и неопровержимое доказательство своего существования и столько новых данных, что их должно было бы хватить на целые тысячелетия плодотворных теологических дебатов.

Моя собственная религия, если ее можно так назвать, претерпела изменение в фундаментальной предпосылке, но не в своем основном утверждении: я всегда говорил своим религиозным друзьям, что бог может существовать или не существовать, но если он все же существует, то я не хотел бы видеть его у себя за обедом. И этого тезиса я буду придерживаться до конца.

Глава 3

Спустя пару недель на Земле осталось очень мало того, что нам следовало бы сделать или узнать, и нам не терпелось отправиться в обратный путь. Омни, встретивший нас после приземления, захотел отправиться с нами, и я с удовольствием согласился. Несколько волшебных трюков должны были помочь слушателям поверить в нашу фантастическую историю.

Перелет прошел хорошо, во время скачка никто не умер, так что спустя пять месяцев мы вышли из анабиозных «гробов» и уставились в экран, на котором ослепительно сиял своими снегами, льдами и облаками Средний Палец. Нет, нам все же следовало найти себе на Земле какие-нибудь занятия, которые можно было бы растянуть на несколько лет; тогда мы возвратились бы в начале или в разгаре весны.

В космопорте никто не дежурил, но нам удалось связаться с Управлением межпланетных коммуникаций, и они отправили в космопорт диспетчера полетов. Так что для того, чтобы попасть в челнок, нам потребовалось ждать пару часов.

Облик планеты был куда более радостным, чем во время нашего предыдущего приземления: в отдаленных городах из труб поднимались радующие глаз струйки дыма; в Центрусе по белым улицам ползали машины.

В машине, подъехавшей к нашему трапу, оказались женщина, представившаяся мэром, представитель от Человека — и Билл, которому Мэригей, Сара и я уделили внимания несколько больше, чем официальным представителям. Он отрастил бороду, но в остальном мало изменился.

Кроме, возможно, его отношения ко мне. Когда мы обнялись, он расплакался, как, впрочем, и я, и с минуту не мог ничего ни сказать, ни сделать, а только тряс головой. А затем он выговорил по-английски с сильным грубым акцентом:

— Я думал, что навсегда потерял тебя, ты, упрямый старый ублюдок.

— Конечно, я упрямый, — ответил я. — Рад, что ты вернулся. Несмотря даже на то, что ты теперь горожанин.

— Вообще-то мы вернулись в Пакстон, — он покраснел, — моя жена Аурэлин и я. Чтобы приготовить дом. Рыбы пропасть… Ну а поскольку все сводилось к тому, что вы скоро вернетесь, если вернетесь вообще, так что я на прошлой неделе приехал в Центрус, чтобы дождаться вас. Что, черт возьми, случилось?

Я замялся, подыскивая слова.

— Это не так-то просто рассказать. — Мэригей изо всех сил сдерживала смех. — Тебе, наверно, будет приятно узнать, что я нашел бога.

— Что-что? На Земле?

— Но он только поздоровался, а потом сразу же попрощался и убежал. Это длинная история. — Я посмотрел на снежный барьер вдоль дороги, поднимавшийся выше окна машины. — У нас будет еще много времени на разговоры, прежде чем начнет таять и навалятся дела.

— Туда уже доставлено восемь бревен топливного дерева, — сказал Билл. — И еще десять везут.

— Хорошо. — Я попробовал вызвать в себе теплые чувства воспоминаниями о посиделках вокруг очага, но их перебили жизненные реалии. Скользкий лед под ногами, переметы с рыбой, замерзающей в воздухе, как только ее вынешь из воды. Водопровод с замерзающими трубами. И снег, который нужно разгребать, разгребать, разгребать…

Глава 4

Мы возобновили «повседневную» жизнь в смысле лова рыбы и борьбы с зимой, хотя внезапно обрели семью из пяти взрослых людей. Саре все еще предстояло закончить последнюю четверть в школе прежде, чем поступить в университет, но она получила разрешение подождать несколько месяцев, а затем приступить к занятиям с начала четверти, чтобы не подхватывать с середины и оказываться перед необходимостью догонять соучеников.

Как только люди смогли вернуться сюда, в Пакстон, из Центруса, жизнь здесь возобновилась в почти неизменном со времени нашего отлета виде. Лучшее из всех времен, выпавших на нашу долю, мы прожили вообще почти без электричества, так что привыкнуть к постоянным перебоям оказалось совсем не трудно.

Население города почти полностью восстановилось уже через несколько недель. Центрус приложил немалые усилия для того, чтобы избавиться от каждого, кто мог уехать, так как ресурсы города были ограничены и возможно было обеспечивать предметами первой необходимости лишь тех, кто обычно жил там.

Столица успокаивалась после пяти месяцев хаоса.

Брошенное без присмотра на восемь зим городское хозяйство сильно захромало, но было очевидно, что основную часть ремонтных работ придется отложить до таяния и весны. Наша группа нечаянных пионеров помогла городу организовать временный порядок существования, нацеленный на примитивное выживание. Отсутствие центральной энергетической системы погубило бы всех городских обитателей, если бы они оказались настолько глупы, чтобы разойтись по домам. Вместо этого люди собрались вместе в больших общественных зданиях, что упрощало распределение продовольствия и воды и помогало поддерживать тепло.