Роман Струков - Тень могущества

Айви пристально смотрит на нас обоих. Серо-зелёный океан темнеет.

— Жду за дверью, — говорит она.

Более красноречиво хлопнувшей двери мне слыхать ещё не доводилось.

Саймон ждёт, пока язычок замка не щёлкнет, свидетельствуя о том, что мы надёжно заперты от нежеланных гостей, и произносит шутку, которая, похоже, давно вертится у него на языке.

— Что будет, если скрестить кухарку и военлорда? Правильно, мясорубка. Их что, уже начали набирать в полицию?

Судя по вопросу Колфилд не вылезал из параллельной реальности собственных воспоминаний уже давно.

Лет двадцать, как минимум.

— Можно и так сказать, — покладисто соглашаюсь я. — Это моя секретарша. Большой специалист по открыванию тех дверей, в которые меня не пускают.

— Таких дверей в этом городе становится всё больше — и я понимаю, почему. Тебе всегда не хватало такта, Джек.

Я сокрушённо развожу руками.

— Слухи о моей агрессивности изрядно преувеличены. Но какой бы я ни был страшный, охрану в полной боевой у входа это не объясняет.

— Я же говорил — была жандармерия…

— Это я понял, — отпарировал я. — А ещё ты говорил, что закрытый режим установлен с позавчерашнего дня. Сразу после приступа гриппа, отправившего генерала Кларка в мир иной. Я бы добавил, что это что-то новое в эпидемиологии — вирус из стали длиной в полтора метра и весом килограмма в три.

— Тебе бы всё острить, — Колфилд потянулся к ящику стола, вытянул оттуда пузатую бутыль виски с полосатым штампом арестной марки, гласившей «Подлежит уничтожению» и плеснул на два пальца в стакан, секунду назад исполнявший роль пробки.

Мне, зараза, так и не предложил.

— По официальной версии мы ожидаем беспорядков в связи с предстоящим голосованием по Апрельской поправке. Беспорядки, как видишь, уже идут. В порту с утра кто-то запер местную банду вампиров в компании с плазменной гранатой, жандармерия и армия занимают город, эльфы служат в полиции, а Стоуна назначают капитаном.

Если, конечно, Стоун не врёт. Не врёшь?…

Я предъявляю красивый хромированный жетон с красивым номером 417. То есть капитанов на весь Кэп-сити — именно столько, благо, сотни три из них — начальники участков, вроде Берга.

— Убедился? — протянул я. — А что гласит неофициальная версия?…

— Понятия не имею, — Колфилд залпом выпил свою порцию психотерапевтической жидкости и вновь посмотрел на меня.

Глаза были мутные.

— Хайми лично распорядился, Джек. Я без понятия, чего он боялся — хотя боялся, как видишь, не зря. И вообще всем этим делом — партией «шёлка» и попыткой предъявить Кларку обвинение он занимался лично.

Я молчу, понимая, что Саймон капитально не договаривает. И былое знакомство, судя по всему, мне не поможет.

Колфилд плещет себе ещё виски. Похоже, моё присутствие для него играет роль индульгенции на выпивку. Дескать, Стоун — это такое стихийное бедствие, что выдержать его можно только после изрядной дозы спиртного.

— Между прочим, Стоун, вы совершенно не похожи на детективов. Гораздо больше вы похожи на пару клоунов.

— Один, — мило улыбаюсь я.

— Чего?

— Один клоун. И он передо мной. Пьёт. А меня здесь нет. Я даже чип-паспорт с собой не ношу.

— Тогда бы тебя тормозил любой патрульный!

— Для этого при мне и состоит офицер Стерлинг.

Колфилд обдумывает ситуацию.

— А я то всё гадал, кто обделывает для Борова грязные делишки.

— Чушь. Как ты тонко заметил внизу, у входа, я всего лишь ассенизатор. Разгребатель грязи. И мне до зарезу нужно выяснить, что происходит. Так что, Саймон, будь умницей — расскажи всё, что знаешь. Иначе в твоём кабинете состоится сеанс полтергейста с нанесением телесных повреждений неограниченной тяжести.

Я изымаю у Колфилда стакан и бутылку и сам цежу себе положенные национальной традицией три унции. Попутно пытаюсь оценить кабинет — всё функционально, ничего лишнего. Впрочем, цена всей мебели чохом — не менее пяти тысяч юаней, так что таможня тоже явно не с одного бюджета живёт.

Саймон тем временем вспоминает все ходящие про меня слухи, и наконец, признаётся.

— Я расскажу про груз. Про убийство я всё равно ничего не знаю, Хайми не делился подробностями. Просто сказал, что Кларк был убит на его глазах каким-то альбиносом.

— Давай тогда про груз, — милостиво соглашаюсь я. — Откуда он вообще взялся?

— Только опусти свою задницу на стул, Джек, — прерывает меня Колфилд. — Эта твоя манера сидеть на столе, знаешь ли… раздражает.

— Это всё твоя нечистая совесть, Саймон, — говорю я, покладисто усаживаясь на табурет для посетителей. Сидеть на нём жёстко и неудобно — таможенник явно приберегает его для тех клиентов, которых приводят к нему в наручниках. — Так что ты имеешь мне сообщить?

Колфилд какое-то время смотрит на меня, и я его понимаю. Иногда мне самом себе хочется дать по морде — для того, чтобы унять то помело, которое я использую в качестве средства коммуникации.

Мы посверлили друг друга глазами и решили быть серьёзными.

— В общем, позавчера эта история началась. Контейнер пришёл сухогрузом не то из Таллинна, не то из Вильнюса — в общем, из тех портов, которые мы отбили у Китая. Досмотр проводили Дорис и Ньям-То Пхыуенг — они и нашли партию дури. Причём такую партию такой дури, что скандал намечался чистый термояд. Четыреста кило «розового шёлка».

Я задумчиво киваю.

«Шёлк» принадлежит к числу «высокотехнологичных» наркотиков — чистая химия, подороже для производства, чем героин, поскольку лаборатория требует вложений на промышленном уровне; подешевле для потребителя — опять же, за счёт большого объёма синтезированных партий.

И дело, кстати, стоит затраченных денег — «шёлк» вызывает химическое пристрастие с одной дозы и относится к числу «долгоиграющих» наркотиков, сидеть на нём можно десятилетиями, были бы деньги. Четыреста килограммов — это почти полмиллиарда юаней в денежном исчислении, огромная сумма, что и говорить.

Потом до меня вдруг доходит.

— Саймон, — говорю я, — Ну-ка, ещё раз, сколько наркоты было обнаружено?

— Четыре центнера, Стоун, — для доходчивости Колфилд демонстрирует мне четыре пальца. — Если не веришь, я тебе сейчас выпишу наряд, проверишь вещдоки.

— Я верю тебе на слово. Только объясни мне, почему все только и говорят что о целой тонне «шёлка». Метрической тонне.

— Тонне? — в голосе таможенника появилась озадаченность. Он повернулся к монитору своего компьютера и замурлыкал пальцами симфонию на сенсорах клавиатуры.

— Может быть, посчитали вес контейнера?… — пробормотал он себе под нос, и наконец подозрительно посмотрел на меня.