Алекс Орлов - Двойной эскорт. Экзамен для героев

– Сантьяго здесь? – спросил сержант.

– А куда он денется? Здесь, конечно.

Из небольшой, заставленной электрическими моторами прихожей они перешли в более просторное помещение, где на столах в разной степени разобранности лежали все те же электромоторы.

– Перемоточная… – угадал Джим.

– Точно! – улыбнулся Ливерс и, повернувшись к работавшему в дальнем углу матросу, крикнул: – Сантьяго! Иди сюда!

Матрос оставил работу и пошел навстречу гостям. С первого взгляда бросались в глаза его огромные бицепсы, развитые грудные мышцы и «шашечки» брюшного пресса, заметные даже сквозь флотскую майку.

– Привет, сержант, – поздоровался Сантьяго.

– Привет, здоровяк. Развлечься хочешь?

– Развлекаться – не работать.

– Вот и отлично. Ты, длинный, – обратился сержант к Тони, – сумеешь выстоять против Сантьяго пять минут, станешь моим другом, и тогда вы с приятелем поедете на Бицкул. Ну что, уже испугался?

– Я не длинный, сэр, я – высокий, – поправил сержанта Тони, и Джим услышал в словах напарника угрозу.

– Ладно трепаться, становись перед Сантьяго, посмотрим, какой ты высокий.

Сержант и его приятель, низкорослый матрос, засмеялись.

Тони шагнул вперед и остановился напротив Сантьяго. Тот по-боксерски поднял руки, и в следующий миг Тони ударил. Его кулак щелкнул Сантьяго точно в переносницу, удар был быстр и резок, электрик не успел среагировать и, взмахнув руками, рухнул на мотки медной проволоки.

Сержант Ливерс и его друг перестали улыбаться, потом обменялись растерянными взглядами.

– Это не считается! У него слабая голова, – воскликнул Ливерс. – Вот посмотрим, как ты выступишь против Зоненбаума! Гарри, зови Зоненбаума, скажи, есть возможность отличиться!

– Я сейчас!

Гарри метнулся к двери, быстро ее разблокировал и вырвался в коридор. Его не было с минуту, затем он вернулся в сопровождении рослого десантника с квадратным выбритым черепом. Уже по одним только надбровным дугам было ясно, что пробить такого кулаком невозможно, да и не каждая пуля возьмет такую кость.

– А-а, пришли? – обрадовался Ливерс, оттаскивая в сторону начавшего приходить в себя Сантьяго. Бросив его под столом, он подошел к Зоненбауму и сказал: – Тедди, нужно раскатать вот этого – длинного. За это получишь десять увольнительных.

– Хорошо, – согласился Тедди, не проявляя никаких эмоций. – Кого бить?

– Вот этого – длинного, – повторил сержант, указывая на Тони.

– Мне без разницы.

Противники встали друг напротив друга. Теперь на Тони поставил бы только безумец или тот, кто хорошо знал, что Тони своих ходов никогда не повторяет.

Едва Зоненбаум поднял кулаки, как рука Тони метнулась, точно змея, и два пальца нанесли удар в глаза.

Десантник вскрикнул, схватился за лицо, и тогда Тони ударил его ногой в пах. Десантник охнул и свалился, бой был закончен.

– А на ножах, а?! На ножах!!! – закричал сержант Ливерс, хватая со стола нож для зачистки изоляции.

– С тобой, что ли? – спросил его Джим, взяв со стола второй нож.

Ливерс едва не крикнул «да!», но вовремя одумался. Джим выглядел как старший брат, которому надоели наскоки на младшего.

– Это шутка, ребята, – подал голос матрос Гарри.

Ливерс тяжело сглотнул и опустил нож, он понял, что был в одном шаге от смерти.

– Так что, мы летим на Бицкул? – спросил Тони.

– Ра… разумеется, – кивнул сержант и, положив на стол нож, добавил: – Можно уже грузиться, сейчас самое время.

67

Через четыре часа тюремный бот опустился на бетон посадочного квадрата в порту Блицкула. Снаружи был день, но над портом висели низкие тучи.

– Ну вот и ваша «Бухта счастья»! – объявил сержант. Теперь они расставались, как лучшие друзья.

Проводив Джима и Тони по трапу, сержант подарил им по теплой десантной куртке, поскольку на свежем воздухе было довольно прохладно.

– Жаль, что вы не хотите завербоваться во флот! Такие парни нам очень нужны!

– Наша служба в прошлом, сержант, – развел руками Тони.

– Прощайте! – сказал Джим, пожал Ливерсу руку, и напарники пошли по размеченной полосе к зданию порта, а сержант вернулся к своим заботам.

Закрываясь от ветра, у входа в здание курили двое механиков.

– Привет, ребята! – поздоровался Джим.

– Привет… – ответили механики, поглядывая на его изорванные штаны и новую военную куртку.

– Где здесь можно судно нанять?

– С лайнера, что ли, беженцы? – угадал один из механиков, разминая сигарету в замасленных пальцах.

– Точно! Так где?

– Это вам на Чимжан нужно, там порт для мелких частников и контрабандистов.

– А далеко до него?

– Нет, километров пять. Как выйдете из здания, сворачивайте направо и топайте до бетонного забора.

Последние слова напарники едва расслышали: неподалеку стало взлетать небольшое судно. Вышедшие из бетона защитные шторки направляли раскаленные газы вверх, однако горячая волна все же докатилась до здания и принесла горьковатый запах перегоревшего топлива.

Напарники поспешили зайти в здание и в относительной тишине перевели дух.

– Смотри – буфет! – заметил Джим.

– Пойдем чего-нибудь пожрем, а то я внутри еще худее, чем снаружи.

– Это как?

– Ужасное ощущение, такое испытать никому не посоветую.

Пройдя мимо скучающего полицейского и полутора десятков сидевших возле багажа людей, напарники остановились перед стойкой буфета.

– Что господа желают? – спросила дородная женщина, наваливаясь на стойку тяжелым бюстом.

– Чай, пирожки, печенье… – заказал Джим.

– Да, чай, пирожки, печенье и сливочное масло, – уточнил Тони.

Получив все, что заказывали, Джим положил на стойку пятисотенную купюру.

– Ой, какие деньжищи! – воскликнула буфетчица. – Не знаю, наберу ли сдачи…

Вывалив всю наличность из кассы и добавив свою, сдачу она все же насобирала, и Джим отошел к столику, который занял Тони.

Намазанные маслом черствые пирожки и пролежавшее срок годности печенье прекрасно шли под горячий чай с искусственным подсластителем. Наблюдавший за незнакомцами полицейский решился подойти, чтобы спросить документы.

– У нас тут режимный объект – военная тюрьма, поэтому порядок должен быть соблюден, – сказал он в свое оправдание. Потом заглянул в пассажирские карты Джима и Тони, вернул их и, виновато улыбнувшись, спросил:

– А можно я пирожок возьму?

– Конечно, – сказал Джим.

– А можно два, у меня еще собака в дежурке сидит?