Клиффорд Саймак - Игрушка судьбы
Хух, придерживая дверь, внимательно осмотрел ее поверхность:
— Исключено, Майк. Не позволяет конструкция.
Отыскав поблизости небольшой булыжник, я выковырял его из грунта и подкатил под дверь — так, чтобы она не могла закрыться.
— Пошли. Разведаем местность. Держись позади меня…
Я направился влево, вдоль стены, и, дойдя до угла, осторожно выглянул. Дерево стояло на месте.
Оно увидело меня или каким-то образом почувствовало мое присутствие — немедленно! И открыло стрельбу.
Черные точки отделялись от него и со свистом неслись в мою сторону, быстро увеличиваясь в размерах.
— Ложись! — крикнул я, — Быстро! — И, отпрянув, рухнул на Хуха, уже припавшего к земле, — рухнул ничком, закрывая руками лицо.
Где-то в ногах уже хлопали долетевшие шары. Некоторые из них ударялись о стену, и освободившаяся начинка тут же начинала свой пронзительно свистящий танец. Меня ужалило в плечо, а потом чувствительно ткнуло в бок.
После первой очереди я попробовал встать, но тут же упал: обстрел продолжался. Одно из семян царапнуло шею, и теперь она немилосердно горела.
— Хух! — заорал я, — Ты умеешь быстро бегать?
— Когда в меня швыряют такие предметы, я передвигаюсь стремительно.
— Тогда слушай!
— Внемлю, Майк!
— Оно стреляет очередями! В паузу, когда я крикну, постарайся добраться до двери! Держись как можно ближе к стене! Слейся с землей! Ты повернут в нужную сторону?
— Нет, в ненужную! Сейчас развернусь! — И он энергично закрутился подо мной.
Последовала новая очередь. Дробинки усыпали все вокруг. Одна из них угодила мне в ногу.
— Скажешь мисс Фостер, — продолжал я, — чтоб грузила все вещи на лошадок и немедленно снималась! Пора уносить ноги!
Тут разразился настоящий град. Семена колотили по стене и выбивали в земле воронки. Тугая струя песка едва не попала мне в голову.
— Пошел! — крикнул я Хуху, а сам, переключив лазер на максимальный режим и пригнувшись, бросился к углу здания.
Шквал визжащих дробинок обрушился на меня. Особенно чувствительными оказались удары в челюсть и в голень. Я пошатнулся и едва не упал. Хотелось оглянуться и посмотреть, как там дела у Хуха, но было не до того.
Между мною и деревом — я снова видел его — было мили три. Приклад ружья, нацеленного на черных мошек, слетевших и слетающих с дерева, вжался в плечо. Я спустил курок и стволом рассек воздух по короткой диагонали. Луч сверкнул и исчез.
Казалось, миллионы острых кулачков бьют меня, уже прильнувшего к земле, по голове и по плечам. Это шары, ударившиеся об угол, исправно высыпали свое содержимое…
Я с трудом поднялся на колени и посмотрел в сторону дерева. Раз-другой широко качнувшись, оно стало медленно падать. Протерев глаза от пыли, чтобы тут же их вытаращить, я злорадно наблюдал.
Поначалу дерево валилось очень неохотно, отчаянно пыталось устоять. Но вот верхушка сорвалась со своего поднебесья и торопливой дугой заскользила вниз.
Я встал, потер шею и с удивлением уставился на окровавленную ладонь.
Дерево грохнулось с такой силой, что земля подо мной затряслась. Вверх ударил гигантский фонтан пыли и мелких обломков.
Развернувшись, чтобы идти назад к двери, я споткнулся и вдруг почувствовал, как наполняется туманом и распухает моя голова. Я видел Хуха, стоявшего у двери, чуть в стороне, и крыс, поток которых заполнил весь проем — в высоту тоже. Гонимые своей безумной страстью к собиранию семян, они били оттуда мощной — как из пожарного рукава — струей…
Я упал — вернее, поплыл по реке пространства и времени. Я чувствовал, что падаю, но падение было удивительно медленным, и твердь, на которую мне полагалось упасть, падала тоже. Она уходила все дальше вниз, и я не успевал за нею… А потом она пропала вовсе, потому что — пока я падал — наступила ночь. Теперь я летел сквозь ужасающую, бездонную черноту… Спустя вечность темнота рассеялась, и я открыл глаза.
Надо мной было синее небо, с солнцем на краю. Рядом стоял Хух. Крысиное племя исчезло, а облако пыли все еще висело над поверженным деревом. Уходила ввысь каменная ограда, и звенела тишина.
Сев, я обнаружил, что на это нехитрое движение ушли почти все мои силы. Ружье валялось рядом, и я, протянув руку, подобрал его. Беглого взгляда было вполне достаточно, чтобы увидеть всю безнадежность повреждений. Защитный экран был донельзя скомкан, а трубка сбита набок. Я пристроил безделушку на коленях — неизвестно зачем. Стрелять из этого ружья не рискнул бы сейчас ни один нормальный человек, а ремонт исключался…
— Я выпил все ваши жидкости! — радостно прогудел Хух, — Но потом вернул! Надеюсь, вы не сердитесь на меня?
— Еще раз, и помедленнее, — раздраженно сказал я.
— В этом нет необходимости! Все уже в порядке!
— А что в порядке?
— Я выпил ваши жидкости, но…
— Минуточку, черт побери! Какие такие жидкости?
— Соприкосновение с этими семенами наполнило вас смертоносным веществом, — объяснил он, — Смертоносным для вас, но не для меня.
— И ты выпил мои жидкости?
— Это единственное, чем можно было помочь… Процедура апробирована.
— Да хранит тебя Господь, аптечка ходячая! — растроганно воскликнул я.
— Не улавливаю смысла ваших слов… — огорчился Хух, — Я опорожнил вас, извлек примесь и вернул жидкости на место. Больше ничего… Ваш внутренний биологический насос едва не остановился. Я был очень обеспокоен. Я думал, что опоздал. Но оказалось — нет!..
Мое раздумье было глубоким, очень глубоким — но… Я не мог этого постичь! Это оставалось невозможным!.. И все-таки, как ни крути — я был хоть и слаб, но жив!.. В памяти всплывали моя распухшая голова и медленное, бесконечное падение… Что-то произошло… Эти ядрышки попадали в меня бессчетно, но их удары были не слишком серьезны… Один, впрочем, повредил кожу на шее — кровь на руке была именно от этого…
— Хух! — сказал я. — Считай меня своим должником!
— Ничего подобного! — фанфарно протрубил он, — Это я отдал вам свой долг! Ведь вы первым спасли мне жизнь, не так ли? Теперь же мы в расчете. Я очень боялся, что совершаю какой-то грех. Это могло оскорбить ваши чувства — такое бесцеремонное обращение с телом… Однако теперь я вижу, что происшедшее вас не ужаснуло!
Я поднялся не без усилий. Ружье, соскользнувшее с колен, было откинуто в сторону. Это футбольное движение едва не завершилось падением. Ноги держали меня не лучшим образом.
Хух наблюдал за мной, бодро вертя глазными щупальцами.
— Вы несли меня, Майк, но я не могу сделать того же. Лягте и вцепитесь в меня. У меня очень сильные ноги — я смогу вас тащить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});