Селия Фридман - Черные Земли

"Что ж, и на том спасибо, - подумал он. - По крайней мере, этот ублюдок не собирается уморить нас голодом".

- Он собирается убить нас? - внезапно спросила девочка.

Священник посмотрел на нее, потом погладил по голове. Руки и ногти были у него в грязи, одежда тоже; Таррант бы наверняка брезгливо поморщился.

- Не знаю, - спокойно ответил он. - А ты боишься, что собирается?

Задумавшись, Йенсени закусила губу.

- И тогда я снова буду с отцом? - вдруг встрепенулась она. - Где бы это ни оказалось? - торопливо добавила она, совершенно очевидно не больно-то веря в небо Единого Бога.

- Я в этом уверен, - прошептал Дэмьен.

Эти слова следовало произнести в любом случае, что же до того, насколько они соответствовали действительности... Что же на самом деле случится с этой прелестной крошкой, когда наступит конец, когда ее душа, став свободной, сможет оседлать энергетические потоки планеты Эрна? Единый Бог, утверждается, заботится только о тех, кто в Него верует, а ее едва ли можно причислить к Его пастве. А что происходит с теми, кто не верует ни в одного из богов, кто даже не задумывается над загробной жизнью, а просто живет от рождения до смерти так, как ему нравится или как у него получается? В мире, в котором Фэа способно порождать богов и демонов, в котором сила молитвы может сформировать рай и ад, - что происходит в этом мире после смерти с теми, кто не готовится к смерти - и к послесмертию заранее?

С невольным вздохом Дэмьен отправился к приземистому горшку, поставленному в дальнем углу темницы, и, убедившись в том, что тот представляет собой именно то, за что он его принял, облегчился ото всего, что накопилось за долгий день. Его моча была темной и пахла как-то странно; оставалось надеяться, что это результат воздействия зелья, а не симптом чего-нибудь куда более зловещего. Только и не хватало сейчас по-настоящему заболеть.

Привалившись к каменной стене и закрыв глаза, он подумал: "А какое это имеет значение? Да и вообще, что теперь имеет хоть какое-нибудь значение?"

- С вами все в порядке? - окликнула его девочка.

"Нет, - подумал он. - Нельзя предаваться отчаянию. Стоит тебе психически сдаться - и он и впрямь одержит победу".

- Как будто этого уже не произошло, - подумал он вслух.

- Что?

Он сделал глубокий вдох, пытаясь прийти в себя. Затем вернулся туда, где сидела девочка, и подсел к ней. Взял ее руку - такую маленькую, просто крошечную - и нежно погладил.

- Йенсени... - заговорил он тихо, чрезвычайно тихо. Словно боясь того, что его могут подслушать. Конечно, никого вокруг не было видно, но разве в месте вроде этого можно судить о чем бы то ни было наверняка? - Фэа, которой я пользуюсь, здесь слишком слаба, мне с ней ничего не сделать. Но как с другой Фэа - с той, пользоваться которою тебя учила Хессет? Ты не видишь здесь ничего?

Девочка помедлила с ответом.

- Иногда. Сияние было сильным сразу же после того, как мы сюда попали. Его не слишком много, но такие вещи быстро меняются. Никогда ничего не знаешь заранее.

Она сказала это словно оправдываясь, как будто сама была виновата в том, что здесь мало приливной Фэа.

Священник ободряюще пожал ей руку.

- А когда эта сила затопляет все вокруг, когда ты можешь воспользоваться ею... Как тебе кажется, ты могла бы с этим что-нибудь сделать?

Он указал не на прутья решетки, которые интересовали его на самом деле, а на ножные кандалы. Что тот металл, что этот, и если она сможет использовать приливное Фэа, чтобы разбить эту цепь, то, скорее всего, справится и с решеткой.

Но она смущенно потупилась.

- Я пыталась. Еще в лодке. Но у меня ничего не вышло...

- Тебе просто нужно попрактиковаться, - поспешил вставить он. И нехорошо подумал при этом: "А времени на это у тебя может оказаться много, не исключено, что и целая жизнь". - В следующий раз, когда почувствуешь силу приливной Фэа, дай мне знать, и, быть может, мы вместе попробуем...

Шаги. Он резко оборвал речь, надеясь, что спускавшиеся сюда - кем бы они ни оказались - ничего не успели услышать, да и что произойдет, если Принц узнает о том, что Йенсени может использовать приливную Фэа? И, кстати, раз уж Таррант все равно предал их, то почему он умолчал об этом? Над этой загадкой стоило поломать голову.

Первым за решеткой появился солдат, за ним еще трое. "Должно быть, они считают, что я могу творить чудеса, - сухо подумал Дэмьен, - раз им требуется являться сюда в таких количествах". Следом за ними капитан-ракх, его грива больше не была убрана под капюшон, но рассыпалась по плечам всем своим пышным золотом. Капитан кивнул в сторону решетки, и один из солдат встал у дверцы. Вооруженный, отметил про себя Дэмьен. Еще один кивок, и тот извлек пистоль. Холодное дуло глянуло прямо в глаза священнику.

- Подойди к решетке, - приказал ракх.

Медленно, с отчаянно заколотившимся сердцем, Дэмьен выполнил приказание. Пистоль смотрел на него с расстояния не более чем в один ярд, промахнуться было бы просто невозможно.

- Повернись.

Дэмьен повернулся к нему спиной и лицом к Йенсени. Она вся подобралась, как испуганный зверек, готовый сорваться с места при первых признаках опасности. Но куда ей бежать? Где спасение? Где здесь хотя бы намек на безопасность?

- Просунь руки сквозь прутья, - распорядился ракх.

Сердце у Дэмьена ушло в пятки, едва он понял, что означают все эти приготовления. Но что ему оставалось делать? Он завел руки за спину и просунул сквозь прутья решетки. На запястьях тут же защелкнулись наручники, приковав священника к месту, на котором он стоял. Он сразу же проверил, какую свободу движений ему оставили. Практически никакой.

- Поставлен, - сообщил кому-то ракх.

За спиной у Дэмьена послышались шаги. Он попытался оглянуться, чтобы увидеть вновь прибывшего, но под таким нелепым углом и в столь скверном освещении разглядел лишь чью-то рослую фигуру в кроваво-красном плаще.

Послышался скрип ключа в двери. Тяжелую дверцу отодвинули. Человек прошел в темницу и встал лицом к лицу с Дэмьеном.

"О Господи..."

Какой-то частью сознания он воспринимал все, как оно было или как оно казалось: перед ним в алом шелковом плаще, распахнутом на груди (открывая нечто более искусно пошитое, возможно, камзол), стоял сохраняющий стройность и осанку пожилой мужчина лет пятидесяти, может быть, шестидесяти. Тонкий золотой обруч на голове лишь оттенял седеющие виски, редеющие волосы, нездоровую кожу.

И все это было страшно знакомым.

На мгновение Дэмьен мысленно вернулся в земли ракхов. Опустился на колени перед Властительницей Лема, руки у него оказались связаны за спиной обыкновенной веревкой (чего бы он ни отдал сейчас за то, чтобы дело обстояло именно так). Он готовился пасть жертвой ее безумия, тогда как демон, стоя у нее за плечом, насмешливо нашептывал: "Пытка есть пытка".