Тед Деккер - Кровь. Царство химер

Если кто-то, имеющий даже самую слабую веру, соприкасается с кровью Томаса, этого хватает для того, чтобы возникла связь со второй реальностью. Это все объясняет! И Рашель с Моникой вовсе не должны быть одним и тем же человеком.

Самая лучшая теория из всех, какие приходили до сих пор ему в голову.

— Прошу, — сказал Карлос. — Пошевеливайтесь.

Но и в этой теории зияла дыра. Почему же он оставался самим собой в обеих реальностях, почему не делил своих переживаний с кем-то другим?

Томас встал.

— Имею кое-что сказать, — заявил он. — Не позовешь ли француза обратно?

Карлос окинул его пристальным взглядом:

— С этим придется повременить.

— Он должен услышать это до своей встречи с китайцами.

— Можешь передать через меня.

— Речь о том, каким образом я узнал, где вы держите Монику. Ты ведь знал, что я приду, правда?

Томас сделал несколько шагов, остановился в десяти футах от Карлоса. Моника осталась сидеть.

— Ты мог бы выслеживать меня в Вашингтоне, но отправился в Индонезию и ждал там, потому что знал, что я найду это место, — продолжил Томас. — Так?

— А при чем тут китайцы?

— Китайцы как таковые ни при чем. Я сказал только, что он должен узнать это еще до встречи с ними.

— Что — «это»?

— То, что я сбегу раньше, чем он с ними встретится.

Ничего он о будущем побеге не знал, ему лишь нужно было полностью завладеть вниманием Карлоса и сделать, таким образом, первый шаг.

— Разве что стена рухнет, — сказал Карлос. — Я не дам тебе сбежать! И говорить не о чем.

— Я и не говорю, что дашь. Но без твоего участия побег не обойдется. Я знаю это, потому что ты не такой, как они. Ты — верующий человек, следуешь воле Аллаха, и я тебя хорошо понимаю. Гораздо лучше, чем ты думаешь. Мы ведь раньше встречались.

Карлос переступил с ноги на ногу:

— Если ты так хорошо меня понимаешь, значит, понимаешь и то, что я не позволю управлять собой всякому глупцу, говорящему загадками.

— Всякому — нет. Тем не менее, тобой управляют. Тебя обманывают. Поверь мне. Ты думаешь, Свенсон и Фортье, получив власть, позволят исламу процветать? Религия для них — враг. Они могут основать собственную религию и даже назвать ее исламом, но это будет совсем не тот ислам, который ты исповедуешь. И умрешь ты одним из первых — потому что знаешь слишком много, потому что слишком силен. Хуже врага и не представить — они понимают это. И ты должен понять.

Карлос не ответил.

— Тебя не интересует, как мы раньше встречались? — спросил Томас.

— Мы не встречались.

— Ты просто не помнишь. Мы встречались в другой реальности. Той самой, где исторические книги. Там тебя зовут Йохан, ты — брат моей жены. И знаменитый генерал, причинивший мне и моей Лесной Страже куда больше бед, чем хотелось бы.

Карлоса его откровение ни убедило, ни позабавило.

— Ты жив до сих пор лишь благодаря своей черной магии, — сказал он. — Но встань мне поперек дороги снова — и я тебя убью. Смотрю, ты больше не исцеляешься на глазах. — Он глянул на синяки и ссадины от наручников на запястьях Томаса. — Значит, и умрешь на этот раз. Дай только повод, и я тут же проверю свою теорию.

— Мой дар — черная магия? А может, это дар Эли… Божий дар? Да, в этой реальности я не служил Ему, но я многого не понимал, а теперь изменился. Прислушайся к самому себе. Ты выбран убивать из-за твоей веры в того, кого ты называешь Богом! Служишь двум демонам, которые убивают ради наживы. И думаешь, они позволят тебе жить?

Карлос захлопал глазами.

— Хочешь, я докажу тебе это, брат?

— Не мели чушь.

— Но ты же веришь, что я знаю то, чего не должен знать, — сказал Томас. — И поэтому ждал меня в Индонезии. Не сомневался, что я приду. Ты тоже веришь в реальность, которая лежит за пределами того, что видит глаз.

Карлос должен понять. Для мусульманина такая вера естественна.

Карлосу в тот момент хотелось его застрелить. Если бы не Свенсон и Фортье, увлекшиеся странным даром Хантера не на шутку, и застрелил бы, плюнув на приказ.

«Тебя зовут Йохан, и мы братья», — заявил Томас. От этих слов у него даже голова заболела. Слышал ли кто когда подобный бред?

Да. Его собственная мать. Она была суфием, практиковала мистическую любовь.

И еще пророк Мухаммед.

Хантер мог неверно толковать свои видения, а мог и впрямь видеть во сне других людей. Даже и его. Карлоса. Что бесило почему-то особенно сильно.

А еще Томас был достаточно умен, чтобы этим бредом попытаться запутать Карлоса и отвлечь внимание. В наручниках он, конечно, и мечтать не мог его достать, не говоря уж о побеге. Но недооценивать парня не стоило.

— Я подумаю над твоим предложением. А пока…

— Я докажу, — сказал Томас. — Нанесу рану Йохану, не коснувшись тебя.

Тут Карлос встревожился. Даже шея вспотела.

— Ты веришь, что я могу это сделать? Веришь, что, исцелившись в другой реальности, я исцелюсь и в этой? И что, умерев там, умру и здесь? Помнишь, как ты в меня стрелял, Карлос? А ведь я жив. Там, в другой реальности, ты живешь тоже, и совсем недавно я схватился с тобой на Собрании. Поранил тебе горло своим мечом.

— Не смеши! Заткнись сейчас же!

Но от страха Карлос уже себя не помнил. Он слышал, как нечто подобное говорили другие мистики. Христиане. Уверяли, что, открыв глаза, человек может узреть другой мир. И какой-то частью своей души он верил в это. Всегда верил.

— Веришь, Карлос? Конечно, веришь. И всегда верил.

Он не сразу понял, что произошло, настолько гнев душил его. Просто почувствовал вдруг жжение. Как от пореза.

Это не могло быть правдой. Но было — он это знал.

Карлос тронул себя левой рукой за горло.

Томас с изумлением увидел, как по горлу Карлоса потекла тоненькая струйка крови — как будто он и вправду ткнул туда мечом.

Он ничего не делал. Но Карлос поверил его словам о Йохане. Поверил в достаточной степени для того, чтобы между реальностями случился прорыв. Какой из этих двух миров был сном, сейчас значения не имело. У Карлоса пошла кровь, потому что она все еще шла у Йохана!

Тот поднес руку к горлу, нащупал ранку, отдернул пальцы — в крови. Выпучил глаза, потрясенный и зачарованный.

И Томас начал действовать. Два шага, прыжок. Ударил Карлоса ногой прежде, чем тот оторвал взгляд от своей руки.

Карлос и собраться не успел, чтобы отразить удар. Рухнул как подкошенный.

Томас приземлился на ноги, быстро развернулся. Моника вытаращила глаза, изумленная таким поворотом событий. Затем вскочила и бросилась к нему.

— Скорее! Ключи в правом кармане! — выпалила она. — Я видела, как он их туда прятал!