Николай Басов - Рождение гигантов

– Знаю я вас, – буркнул Сопелов обиженно, – у вас такие настойки, что уж лучше бы водкой его поили. Еще раз говорю – противопоказано.

Дверь за плечами Сопелова едва заметно качнулась на петлях. Рост попробовал вскочить, но нога опять подвела, и быстро подняться не удалось. Но это и не потребовалось, потому что он уже понял – вошел кто-то из аглоров. Вместо вставания Ростик попытался его почувствовать, но и этого не успел. Следом за невидимкой в комнату ввалилась Лада. Она была в таком же бушлате, что и Ким, только чистеньком, зато лицо у нее покраснело с мороза.

– Вы тут сидите, черт побери, – заговорила она, стряхивая редкие снежинки с волос, забранных в конский хвостик, – а там Михайлов приплыл… Говорит, что в залив входит какой-то корабль.

– Что-о? – Ким забыл о фляге, он стал медленно и неуклонно подниматься, у него даже глаза потемнели.

– Они ночью наткнулись на корабль, который уже преодолел противоакульское заграждение из водорослей и идет полным ходом к нам, – зачастила Лада. – Нужно вылетать на разведку, вот что!

Ким оглянулся на Роста. Тот уже немного успокоился, потому что теперь все приходило в норму. Перед ними, возможно, вырисовалась новая, неизвестная пока опасность, и следовало принимать какие-то меры. Это был не Сопелов с очередной бессмысленной гадостью.

– Какой корабль? – Рост поднялся со второй попытки и принялся натягивать на себя свитер, бушлат и уже искал глазами, куда подевался его пистолет на офицерском ремне.

– А ты куда? – спросил Сопелов. – Вы же ранены, Гринев.

– Вот тут ты не прав, Артем, – веско провозгласил Ким. – Без него идти на разведку бессмысленно, он с ними договорится, а мы нет. Поэтому… – Он шагнул к Ладе, считая разговор с доктором оконченным. – Полетим на «мышке».

– Нет, – покачала головой Лада. – Лучше будет, если на нормальной бочке. Над морем видели прозрачных червей, без башенных пушек можем влипнуть.

Ким кивнул и повернулся к Росту, который из-за болей в ноге, в боку, в позвоночнике и вообще от неожиданности все еще копался с одеждой.

– Майор, ну сколько тебя ждать?

Рост повернулся к углу, в котором, скорее всего, стоял аглор, и спросил:

– С нами?

Бастен откинул капюшон.

– Я готов.

– Ага, – подытожила Лада, – еще и Бастен… Гружеными, однако, пойдем, – она помолчала, – что невесело.

– Ерунда, всего-то километров пятьсот, – сказал Ким. И вынужден был добавить: – В одну сторону.

Вылетели они на лодке, которая, как повелось в Одессе, на всякий случай была заправлена заранее и под завязку. Загребным на этот раз Ким взял совершенно невообразимых статей бакумура, которого в насмешку почему-то называл Никудышником.

Вот этот Никудышник так взялся за свою работу, что поднялись в воздух рывком, словно из катапульты стартовали. Ростик, обустраиваясь в башенке с пушками, за спинами пилотов, немного потренировался, чтобы руки его сами находили запасные обоймы, заправленные в кожаные карманы вокруг сиденья.

Взяли курс на север, при этом Ким немного подергал антиграв, чтобы и самому приспособиться к его ходу.

– Ты же на этой машине уже раз тысячу летал, – негодующе бросила Лада.

– Летал, – признал Ким, – но проверить никогда не мешает. Вода внизу больно холодная, купаться не хочется… Если что-то не в порядке.

– Я сама эту бочку проверяла вчера.

– То ты, а то… мастер моего пошиба, – отозвался Ким.

Ростик решил, что эту говорильню следует приостановить.

– Лада, Михайлов не объяснил, что за корабль они видели? А то, может, зря на таком вот драндулете летим? Может, гостям только в три-четыре крейсера имеет смысл показываться?

– Нет, крейсеров не нужно… Михайлов сказал, это обычный деревянный тихоход, идет под змеями. Еще он заметил, что вокруг него викрамов почти нет… В общем, как ты рассказывал, скорее всего это купцы какие-нибудь.

– Купцы? – удивился Ким. – Да, вспоминаю, бывают и такие мореходы. Только в Полдневье я с ними не сталкивался.

– Ох и худо Михайлову придется, если ошибается, – выдала Лада, – когда вернемся.

– Если вернемся, – ехидно уронил Ким. – Кто знает, какие у них там драндулеты водятся. Ведь корабельные змеи они поднимают, скорее всего, антигравами… Или летающих китов, например, отгонять приходится, или рыбу разведывать.

– Наслышаны, – согласилась Лада и принялась ускорять машину.

– Одна надежда и осталась, – продолжал Ким, – в крайнем случае, мы на них аглора сбросим, он нам этот корабль за десять минут захватит.

– Парашюта нет, – сдержанно пояснила Лада.

– А Бастену не нужно, мы над водой приспустимся, он и выпрыгнет, Ростик так делал уже. А потом мы его на палубе встретим. Вернее, он нас встретит.

– Все-таки, Ким, ты пират в душе, – с чувством выступил Ростик. – Если корабль, то сразу давай захватывать… А если это хорошие ребята?

– Вот пусть и докажут, желательно до встречи с Бастеном, – завершил дискуссию Ким. И Рост с ним внутренне согласился.

Три часа с хвостиком летели почти молча. Лишь иногда Ким выдавал какие-то приказы то Ладе, то Никудышнику, который взрыкивал сзади, словно Винторук в прежние времена. Все-таки Ким очень любил дисциплину на борту своего антиграва, особенно в исполнении бакумуров.

Разок сбились с курса, о чем Рост сразу же доложил Киму, и тот послушно компенсировал промах. Лада озадаченно поинтересовалась:

– Ты их уже чувствуешь?

– Не очень, – высказался Рост, хотя в этом была какая-то неправда.

Потому что он действительно уже ощущал, как им навстречу, словно в прежние времена с Валламахиси, протянулся тонкий, жестковатый, но вполне заметный луч внимания. Но на этот раз их не столько обнаруживали, сколько вели, может быть, даже приглашали. И это было странно. Если корабль вошел в залив с недружественными намерениями, неизвестные гости определенно должны были маскироваться, а не выдавать себя. Ведь не думали же они, что кто-нибудь просвещенный среди людей не поймает этот луч?

У человечества имелись и аймихо, очень эффективные в дальних, не слишком информативных связях, и гиганты… Может, тут и скрыта разгадка, подумал Ростик, они поняли, что мы их заметили с касаток, и решили, что прятаться бессмысленно. Но тогда… Да, тогда выходило, что они очень уверены в себе.

Ким протер стекло перед собой концом полетного шарфа, сокрушенно поцыкал:

– Не воздух, а молоко какое-то. Ни черта не видно, даже море определяю только по солнечному пятну.

Они действительно плыли в сплошном облаке. Лишь внизу слабо отсвечивало от воды солнце, все-таки пробиваясь через этот полог тумана, укутавший море.

– А как ты направление удерживаешь? – удивился Ростик. – Ведь компас?..