Айзек Азимов - Новые Миры Айзека Азимова. Том 6

— Функциональным?

— Мой мозг справляется со всем тем, с чем имеет дело законно признанный человеческий мозг, но делает он это лучше, быстрее, многостороннее, более четко и логично. Может быть, это и тревожит их. Но начать прятать свой интеллект мне уже поздно, если действительно в этом причина. Но должны ли мы и дальше считать, что только мозг, состоящий из органических клеток, дает право на юридически узаконенное право считаться человеком? Нельзя ли условием поставить то, что мозг человека, из органических клеток он состоит или не из органических, это то, что способно достаточно сложно мыслить?

— Не выйдет.

— Не оттого ли, что при таком определении статуса человека слишком много людей не достигнут требуемого уровня интеллекта? — с горечью ухмыльнулся Эндрю. — Вы это имеете в виду?

— О, Эндрю, Эндрю, Эндрю! Послушайте меня: есть среди нас такие, кто любой ценой хочет сохранить барьер между роботами и людьми. Хотя бы ради собственного самоутверждения, они хотят верить, что принадлежат к истинной и единственной в своем роде расе — человечеству, а роботы — существа низшей категории. Вы потратили столетие, чтобы победить таких противников, и вы добились многого — вы добились такого положения, о котором на заре роботехники и мечтать не приходилось. Но то, к чему вы пришли сейчас, не принесет вам победы. Да, вы поместили себя в такое тело, которое по всем статьям настолько близко к человеческому, что практически не отличается от него. Вы едите, вы дышите, вы потеете. Вы ходите в рестораны и заказываете изысканные блюда и прекрасные вина, как я заметила, хотя не думаю, что это имеет для вас какую-либо ценность, кроме как то впечатление, которое вы производите на окружающих.

— Это достаточно ценно для меня, — сказал Эндрю.

— Ладно. Немало людей также не умеют по достоинству оценить отличные вина, но пьют их из тех же соображений. Все ваши органы созданы искусственным путем, но теперь такие же органы есть и у многих людей. Вполне возможно, что немало людей после всех замен полученных от рождения органов искусственными пребывают теперь почти в таких же телах, как ваше. Но полной замены не было ни у кого из них. Ни у кого из них нет мозга-протеза. И не может быть. Так что вы отличаетесь от других только в одном, но это фундаментальное отличие. Ваш мозг создан человеком, человеческий мозг — нет. Ваш мозг сконструирован, их — результат естественного развития. Они были рождены, вас собирали на конвейере. Для любого человека, желающего сохранить барьер между собой и роботами, эти отличия — все равно что стальная стена в пять километров в высоту и в пять километров в толщину.

— Вы не сказали ничего нового для меня. Конечно, мой мозг отличается от их по своему строению. Но функции-то абсолютно те же. Может быть, они различаются количественно, но не качественно. Это мозг, и очень хороший мозг. Они просто используют формулировку «позитронный против клеточного» как предлог для того, чтобы не признать меня человеком, в чем-то отличным от них, но человеком… Нет, Чи, если бы мы могли что-то сделать с источником их враждебного отношения, их ненависти ко мне из-за моего происхождения как робота, — то их непостижимое желание провозгласить себя выше того, кто выше их, по здравом размышлении…

— Прожив столько лет, — сказала грустно Ли Синг, — вы, Эндрю, все еще пытаетесь взывать к разуму человека. Бедный Эндрю, не сердитесь на меня, но это робот говорит в вас сейчас.

— Но вы же знаете, у меня от робота почти ничего не осталось.

— Вот, оказывается, осталось.

— Немного — да. А если бы я избавился от этого…

Чи Ли Синг бросила на него испуганный взгляд:

— О чем это вы, Эндрю?

— Не знаю. Но есть идея, — сказал он. — Дело в том, Чи, что мои человеческие чувства в западне моего разума робота. И это делает меня не человеком, это делает меня несчастным роботом. Усовершенствовав свое тело, я не стал человеком. Но можно предпринять еще один шаг… Если бы я мог заставить себя… Если бы я только мог заставить себя…

Глава 22

Если бы только он мог заставить себя.

И он смог наконец.

Эндрю попросил Чи Ли Синг как можно дольше не вносить на рассмотрение Всемирного законодательного собрания ее исправленный проект закона, так как он в ближайшем будущем предпримет шаги, которые в значительной мере могут повлиять на исход голосования. А сейчас, сказал Эндрю, ему не хотелось бы обсуждать подробности. Его планы касаются чисто технического подхода, и она тут наверняка ничего не поймет, да и времени на объяснения у него сейчас нет. Но он убеждал, что в результате это сделает его еще большим человеком. И это было главным для нее, той подробностью, в которой она нуждалась. «Он будет еще больше человеком».

Она обещала ему, что сделает все, что в ее силах, чтобы как можно дальше оттянуть обсуждение, чтобы он успел осуществить свой таинственный замысел, но в голосе ее звучали удивление и заинтересованность.

Эндрю поблагодарил ее и сразу постарался связаться с роботом-хирургом с хорошей репутацией, которого он выбрал для осуществления своих планов. Беседа шла трудно. Эндрю заметил за собой стремление оттянуть решение, печально задавал собеседнику вопросы, отражавшие сумятицу в его душе, а хирург все сильнее смущался необычностью, если не сказать невыполнимостью задачи, которую ставил перед ним Эндрю.

Главным препятствием для него был Первый Закон роботехники, непререкаемый закон, запрещавший причинять какой-либо вред человеку. И в конце концов Эндрю уже не мог оттягивать представление главного довода, позволяющего хирургу-роботу провести операцию, — пришлось признаться в том, чего хирург никак не ожидал: Эндрю сказал ему, что он не человек, что он — нечто другое.

Хирург сказал:

— Боюсь, что неправильно понял вас, сэр. Вы заявляете, что вы сами — робот?

— Совершенно верно, я — робот.

Выражение лица хирурга оставалось бесстрастным и спокойным, как всегда, да оно и не могло быть иным. Но во взгляде его горящих фотоэлектрических глаз каким-то образом отразилось его внутреннее переживание, и Эндрю видел, что позитронный мозг хирурга раздирали тревожные, противоречивые потенциалы.

После минутного замешательства робот сказал:

— Я не буду возражать вам, сэр, но по своему внешнему виду вы ничуть не похожи на робота.

— Правильно. Моя внешность была существенно изменена для того, чтобы меня принимали за человека. Но это не означает, что я человек в действительности. Правда, за последние несколько лет я сильно поистратился, чтобы прояснить свой статус, но в результате, несмотря ни на что, остался роботом.