Уильям Тенн - Человеческий аспект (Сборник)

Однако когда Блейк взглянул на предполагаемых нанимателей, он уже выглядел не таким уверенным. Совсем не таким.

Оба клиента походили друг на друга как близнецы, кроме одного — размеров. Первый был высок, очень, очень высок — добрых семь футов, прикинул Блейк, вставая. Тело его перегибалось в двух местах — вперед в бедрах и назад в плечах — словно костяк его крепился на петлях, а не на суставах. За ним катился человек-пуговка, карлик из карликов, но помимо этого — точная копия высокого. Оба носили накрахмаленные белые рубашки, черные шляпы, черные плащи, черные костюмы, черные носки и ботинки такой невыразимой черноты, что световые волны, наткнувшись на них, казалось, просто тонули.

Они сели и улыбнулись Блейку — одновременно.

— Э-э, мисс Керстенберг, — промямлил Блейк, обращаясь к секретарше, все еще стоящей на пороге.

— Да, мистер Блейк? — деловито ответила она.

— Э-э, ничего, мисс Керстенберг. Ничего.

Блейк с сожалением проследил, как захлопывается за ней дверь, и услыхал, как скрипнуло под ней кресло в приемной. Очень жаль, что, не умея читать мысли, она не смогла уловить его отчаянную просьбу остаться и поддержать шефа морально.

Что ж, нельзя ожидать, что в небоскребе Мак-Гоуэна будут снимать конторы сливки Уолл-стрит. Блейк сел и предложил клиентам сигареты из новехонького увлажнителя. Клиенты отказались.

— Мы хотели бы, — заявил высокий голосом, звучавшим, как один тяжелый выдох, — снять этаж в вашем небоскребе.

— Тринадцатый этаж, — добавил маленький тем же голосом.

Сидней Блейк закурил сигарету и осторожно затянулся. Целый этаж! Вот и суди после этого о людях по внешности…

— Извините, но мы не можем предоставить вам тринадцатый этаж, — сказал он. — Но…

— Почему нет? — со злостью выдохнул высокий.

— В основном потому, что у нас нет тринадцатого этажа. Как и в большинстве небоскребов. Наниматели считают этот этаж несчастливым, поэтому за двенадцатым у нас сразу идет четырнадцатый. Если вы заглянете в каталог наших съемщиков, то увидите, что с тринадцати не начинается ни один номер. Но если вас интересует такое пространство, мы могли бы устроить вас на шестом…

— Мне кажется, — скорбно промолвил высокий, — что если некто изъявляет желание снять определенный этаж, то самое меньшее, что может сделать управляющий, — это предоставить требуемое.

— Самое меньшее, — согласился маленький. — Особенно если учесть, что с точки зрения математики вопрос не слишком сложен.

Блейк с трудом подавил раздражение и дружески хохотнул:

— Я был бы весьма рад сдать вам тринадцатый этаж — если бы он у нас был. Но не могу же я сдать в аренду то, чего на свете нет, верно? — Он развел руками и выдал еще один смешок «мы-трое-интеллигентных-людей-всегда-друг-друга-поймем». — На двенадцатом и четырнадцатом этажах, у нас почти все офисы заняты. Но мы, без сомнения, могли бы предоставить вам какую-то другую часть небоскреба Мак-Гоуэна. — Внезапно ему вспомнились правила хорошего тона, одно из которых он едва не нарушил. — Меня, — заметил он, постукивая ухоженным ногтем по лакированной табличке, — зовут Сидней Блейк. А с кем я имею честь…

— Тоху и Боху, — ответил высокий.

— Простите?

— Тоху, я сказал, и Боху. Я Тоху, а он, — высокий указал на своего крохотного близнеца, — Боху. Или, в жизни всякое случается, наоборот.

Сидней Блейк размышлял над этими словами, пока столбик пепла не оторвался от сигареты под своей тяжестью и не рассыпался по его брюкам. Иностранцы. Следовало сразу догадаться по смуглой коже и легкому, странному акценту. Не то чтобы это имело особое значение в небоскребе Мак-Гоуэна. Или в любом другом здании, управляемом «Веллингтон Джимм и сыновья, Инкорпорейтед». Но Блейку было любопытно, в какой стране у людей такие имена и такая разница в росте.

— Очень хорошо, мистер Тоху. И… э-э… мистер Боху. Так вот, как я понимаю проблему…

— Никакой проблемы на самом деле нет, — произнес высокий медленно, внятно и вдумчиво, — если бы вы, молодой человек, ее не создавали. У вас есть здание с этажами с первого по двадцать четвертый. Мы хотели бы занять тринадцатый, который, по всей видимости, пустует. И если бы вы перешли к делу, как положено вам по должности, и сдали бы нам указанный этаж без проволочек…

— Или нелепой софистики, — вставил маленький.

— …тогда мы были бы счастливы, ваши наниматели были бы счастливы, и вы тоже были бы счастливы. Это весьма простая сделка, и человек на вашем посту с легкостью мог бы ее заключить.

— Да как, во имя всего… — взмолился было Блейк, но тут вспомнил профессора Скоггинса со второго семинара по повышению квалификации управляющих («Помните, господа, потерянное самообладание — это потерянный клиент. Если покупатель всегда прав, то наш клиент никогда не ошибается. Вы должны любым способом решить мелкие проблемы и трудности вашего клиента, какими бы нелепыми они ни казались. Агент по недвижимости должен встать рядом с врачом, дантистом и фармацевтом, и девизом его должно стать: „Труд во имя других, всегда доступный и надежный“). Блейк склонил голову и покрепче вцепился в свою профессиональную ответственность.

— Послушайте, — выдавил он наконец вместе с судорожно дружелюбной улыбкой, — я сейчас объясню все в ваших же терминах. Вы, по причинам, которые знаете лучше меня, хотите снять тринадцатый этаж. В этом здании по какой-то причине, которую лучше нас с вами знает его архитектор — без сомнения, эксцентричный глупец, к которому мы не можем испытывать уважения,

— в этом здании тринадцатый этаж отсутствует. Поэтому я не могу его вам сдать. На первый взгляд мы имеем некоторые трудности, признаюсь, и вам может показаться, что вы не можете получить желаемого в небоскребе Мак-Гоуэна. Но если мы внимательно рассмотрим сложившуюся ситуацию, то выясним, что есть в наличии несколько превосходных этажей…

Он прервался, сообразив, что остался один. Его посетители встали тем же немыслимо быстрым движением и вышли.

— Очень жаль, — проговорил высокий, выходя из приемной. — Превосходное было бы место. Вдалеке от центра всего.

— Не говоря уже о фасаде, — добавил маленький. — Уж так непрезентабельно. Весьма жаль.

Блейк ринулся за ними, но в коридоре остановился. Причины тому было две. Во-первых, Блейк был совершенно уверен, что силой затаскивать клиентов в кабинет, откуда они вышли с такой поспешностью, ниже достоинства свеженазначенного управляющего. В конце концов, это не лавочка дешевого тряпья, а небоскреб Мак-Гоуэна.

А во-вторых, Блейк внезапно заметил, что высокий остался один. Маленького и след простыл. Кроме — возможно — вздувшегося внезапно правого кармана плаща высокого…