Иван Сибирцев - Сокровища Кряжа Подлунного

Выехав на Фестивальный проспект, машины с ремонтными рабочими повернули не на Ангарскую улицу, где помещался Водоканалтрест, а на площадь Энтузиастов, к учреждению, которым руководил Андрей Савельевич Ларин.

На ходу выпрыгнув из автобуса, бригадир почти бегом направился прямо в кабинет начальника Управления.

Оглядев кое-где испачканный землей комбинезон бригадира, Ларин с веселой искоркой в глазах спросил:

— Ну как, товарищ Лобов, в каком положении вы нашли водопроводное хозяйство?

— Как и следовало ожидать, в полном порядке, — в тон ему весело отозвался Лобов, — воду-то там по нашей просьбе отключили. А теперь опять подали. Так что жители не в обиде. Но мы, на всякий случай, оставили там Головачева за «колонкой» присматривать.

— Разве в этом возникла необходимость?

— Еще какая. Домик-то часовщика с сюрпризами оказался.

— А именно? — насторожился Ларин.

— Как вы помните, Андрей Савельевич, — начал Лобов, — после рассказа Рыжикова я навел справки о Прохорове. Меня насторожили два обстоятельства. Во-первых, Прохоров уволился из института Стогова, заявив, что уезжает из Крутогорска. На самом же деле из Крутогорска он никуда не уезжал, а чуть ли не на другой день сделался часовщиком, причем в мастерской как раз напротив дома Стогова. Это и было вторым, что обеспокоило меня, я и просил вас ходатайствовать о разрешении применить, в порядке исключения, «всевидящий глаз» для осмотра частной квартиры. И теперь вижу, что это было оправдано.

Лобов обстоятельно изложил результаты своих наблюдений и обнаружившиеся при этом неожиданности.

— И что же вы предполагаете? — спросил явно заинтересовавшийся Ларин и подбодрил: — Вы же инженер. Скорее нас, грешных, найдете истину.

— Истину-то особенно искать нечего, — вновь заговорил Лобов. — Она, так сказать, на поверхности, в конструктивных особенностях установки. «Всевидящий глаз» становится совершенно слепым, если излучаемые им суперультракороткие волны сталкиваются со встречным потоком такого же рода излучений. Судя по всему, в данном случае на пути «глаза» возник сильный встречный поток античастиц. А вот чем он порожден, — я пока не знаю. Тут возможны два варианта: либо за стеллажом в доме часовщика скрыт компактный ускоритель, работающий как-то периодами. Не замечалось же его влияния вначале, а в столовой — даже и в конце обследования. Или же, что тоже вероятно, антиизлучение возникло в результате воздействия даже той ничтожно малой доли излучений, которые сопровождают работу установки. Но в таком случае за стеллажом большое скопление неизвестных нам активных на излучение полупроводников или атомная батарея.

— Да, оба ваши варианта плюс фотографии наводят на размышления, — задумчиво дымил папиросой Ларин. — И в том и в другом случае сделано это неспроста. Что же будем делать, Алексей Петрович?

— Искать ответа на вопрос. А для этого поищем, нет ли дополнительного хода в домик часовщика, кроме вечно запертых ворот.

— А для чего?

— Чтобы лишить Януса, если этот часовщик связан с Янусом, его энергетической базы для диверсии на стройке или хотя бы взять эту базу под охрану. А если даже Прохоров и не имеет никакого отношения к Янусу, то все равно стоит узнать, что он так тщательно прячет.

«Правильно, умница, молодец Алеша!» — хотелось сказать Ларину, но в педагогических целях он ограничился скупым:

— Довольно неплохо, Алексей Петрович. Давайте подумаем, как это лучше сделать…

Прошло еще несколько часов. У обочины широкого шоссе, ведущего в городок науки Обручевск, остановилась видавшая виды потрепанная «Комета». Шофер, громко чертыхнувшись, полез под машину, а появившись обратно, объявил своим пассажирам, что им лучше всего добираться попутным транспортом, так как на исправление какого-то сложного повреждения ему понадобится не менее двух часов.

Однако пассажиры, судя по всему топографы или геодезисты, в которых даже самые близкие знакомые едва ли признали бы Лобова и его сослуживца Щеглова, не высказали особенной печали по поводу задержки.

— Нет худа без добра, — сказал шоферу Лобов, — пока ты возишься со своей колымагой, мы с приятелем попробуем подняться вон на ту гору, — Лобов указал на видневшуюся почти рядом голую каменистую вершину Зубастой.

— На Зубастую? — усомнился шофер. — Да на этот проклятущий камень отродясь никто не забирался.

— Ну, нам не впервой. Попробуем, — успокоил его Лобов, который вел весь этот разговор не столько для шофера, сколько для нескольких зевак, тотчас же невесть откуда появившихся у остановившейся машины.

Помахав на прощание шоферу рукой, Лобов и Щеглов легко перепрыгнули через кювет и зашагали по уходящей вверх каменистой тропе.

Вдоль тропинки, куда ни кинешь взгляд, расстилались бесформенные нагромождения камней, растрескавшихся под действием времени, солнца, воды и ветра. Нигде и намека на растительность, даже цепкие неприхотливые сосны не ютились в узких расселинах, ни одна травка не пробивалась через бурый каменистый панцирь. Видневшаяся вдали вершина, скрюченная, как бы пригнувшаяся к основанию, была удивительно похожа на затерянный в пустом старушечьем рту одинокий зуб.

Путники сошли с тропинки и, с трудом лавируя между остробокими камнями, медленно пробирались вперед. Идти становилось все труднее. Приходилось то и дело, подтягиваясь на руках, взбираться на поднимавшиеся стеной на пути валуны, перепрыгивать с камня на камень.

Щеглов удивлялся той поразительной уверенности, с какой Лобов двигался по этим застывшим волнам каменного моря. Алексей шел так, точно он не пробирался среди неприветливых скал с риском для своих костей и может быть, даже жизни, а совершал прогулку по знакомой, хорошо освещенной улице.

— Теперь уже недалеко, — коротко бросил Лобов, когда внизу показались утопающие в зеленых купах деревьев домики Таежной улицы.

Лобов и Щеглов прошли еще несколько десятков метров и остановились над уходящим отвесно вниз, точно обрубленным обрывом.

Внизу под ними виднелась ребристая шиферная крыша домика часовщика.

— Теперь, Сергей, внимание! — почти прошептал Лобов, хотя они были совершенно одни в мертвом каменном царстве. — Где-то здесь мы должны найти ключ к разгадке тайны этого домика. Ты оставайся на месте. Тут могут быть любые встречи. А я поищу спуск.

Оставив сразу подтянувшегося и насторожившегося Щеглова прикрывать свой тыл, Лобов двинулся вдоль обрыва. Нелегким был его путь. Лобов то балансировал над пропастью, то проползал под нависшими скалами, то повисал на руках и, медленно передвигая их, преодолевал непроходимое место.