Павел Комарницкий - День ангела

А в тридцати метрах от нас, чуть выше, из кипения воздуха возникает силуэт, очень напоминающий громадный транзистор. И кто, интересно, назвал эту штуку «летающей тарелкой?»

«Назад!!!» — и уже некогда определять, чья это мысль.

Мои кости гнутся от неимоверных усилий, как резина, но я успеваю уйти внутрь, в спасительное нутро квартиры. Выиграть ещё пару секунд.

А моя Ирочка уже там. Когда успела?

И, как в фильме «Вий», из стены лезут твари, отдалённо напоминающие людей. Рука одного сломана у запястья, торчит металлокерамическая кость, но товарищу всё равно.

— За спину!!! — я никогда не слышал у Ирочки такого голоса. Рвущий уши и душу крик.

Привычка мгновенно исполнять команды опять срабатывает железно. Мимо меня пролетает, вращаясь, острая квадратная пластина. Две другие Ирочка на лету отбивает своими «пырялками». Она стоит, оскаленная, с занесёнными для перекрёстного удара клинками. Сияющая леди Смерть.

И в этот момент всё разом изменилось. Как будто лопнула невидимая мыльная плёнка, громадным пузырём охватывавшая всех нас. Выключился гаситель, понимаю я. Откуда и как я всё понимаю?

Зелёный колдовской свет, полыхнув, погас. Белые куски мяса — как варёная курица — и обломки матово блестящих металлокерамических костей разлетаются во все стороны.

«Уходим, уходим!!!» — ловлю я паническую мысль кого-то из «зелёных». Коротко полыхает за окном неяркая фиолетовая вспышка, и мысль обрывается. Всё, ребята. Не будет вам каши, я же сразу понял. И только тут по ушам бьёт тяжкий грохот взрыва — последний привет от Ивана.

Слепящий огненный шнур бьёт в стену, с пронзительным шипением извивается — уцелевшие биороботы, опомнившись, открыли ответный огонь.

В зале вспыхивает радужной плёнкой оболочки яркий огненный шар. Плавающий вход телепорта, понимаю-улавливаю я.

— Туда! — Ирочкин звенящий голос. И одновременно я слышу мысль Уэфа (а может, Чука или Гека?) — «туда!» И моё тело исполняет двойную команду с двойной скоростью. Я рыбкой ныряю в огонь шара, но никакого огня не чувствую. В глазах вспыхивает ослепительный свет, и я ныряю будто в светящийся туннель. Невесомость, полная и окончательная.

И тут мой мозг, поняв, что всё позади, отключился. Всё, ребята. Антракт…

Вода холодная, бодрящая. Я пью её, захлёбываясь от жажды. Я так давно не пил…

Сознание возвращается рывком, будто я выныриваю из-под толщи воды, из непроглядной душной мути. Открываю глаза.

Ирочка сидит рядом, уже без доспехов, поит меня из стакана. Искры солнечного света играют в воде, вспыхивают на ободке круглого высокого стакана.

«Спасибо тебе, Рома»

«?..»

«Знаешь, больше всего я боялась, что ты кинешься на этих… монстров, чтобы защитить меня. И глупо погиб бы. Нет, не так. И тогда мы погибли бы оба»

Она вдруг начинает говорить вслух, как в трансе, полузакрыв глаза и медленно, медленно раскачиваясь. Певуче-щебечущая речь, но всё понятно.

«Они не смогли. Они не убили тебя, Рома. Теперь мы будем жить долго, очень долго. И счастливо. Мы будем вместе всегда и везде. По крайней мере ближайшую тысячу лет»

Я судорожно нащупываю её бедро, Ирочка морщится от боли, но терпит. А в глазах уже пляшут такие знакомые огоньки. Любимая моя…

— Этот Иван всю меня облапал. Вот, смотри, какие синяки, — она показывает мне ногу. — Между прочим, у тебя на глазах. Зовёшь в гости кого попало!

«Защита скафандра не работала, но материя выдержала. Если бы не она… Я не знаю, Рома. Я, конечно, биоморф, но уж очень у него был сильный комбинированный яд»

Я судорожно хватаю её, прижимаю к себе. Она покорно замирает, пока я целую её, ищу маленькие губки. Вода из стакана стекает на подушку, я чувствую.

Я наконец нахожу её губы. Вот интересно — мои со вчерашнего вечера ещё разлохмачены, а у неё — как у нецелованной сроду девчонки. Заживает всё, как на биоморфе.

«Рома, не сердись. Я сейчас не в состоянии. Идёт операция, и там ребята… Все там, и наши тоже. И папа вышел полевым игроком, и даже мама»

Я вслушиваюсь своим внутренним чувством. Да, на базе только Юайя и Кио, как операторы телепорта и транспортных коконов, да ещё дед Иваныч — какой-никакой резерв. Плюс мы с Ирочкой. Это Кио извлёк нас телепортацией из разрушенного людоедского вертепа, в который Иван и его товарищи превратили наш дом.

«Там уже прибрались немного» — Ирочка улыбается, — «всё сойдёт за происки этих… да, террористов»

Да уж. Куда всяким там Басаевым до этого Ивана…

Люк тает, как не было. В тесное отверстие медведем пролазит дед Иваныч.

— К-хм… Рома, Иришка, я тут ватрушек настряпал, с творогом, пирогов с капустой, с яйцами… Я так мыслю — через час примерно вся эта братия, значит, крылатая, будет тут, так что вам неизвестно, что останется.

— Взяли резидента?! — мы подскочили вместе.

— Не, пока только помощничка его. Который лично руководил операцией, значит. В Москве был, сволочуга, в катакомбах московских прятался, у вас там нарыто чёрт знает что. Да не это главное — захвачены все три телепорта ихних, в Турции, в Иране и в Афгане. В Поясе зла, значит. Помощничек знал, где, и сдал мигом. И кучу «тарелок» им побили, на счастье — дед смеётся, гудит довольно.

«А корабль?»

Смех гаснет.

«А корабль не вышел, Рома. Не поднялся в воздух, значит, остался в толще моря-океана. Ошиблись малость ребята, Чук с Геком»

Так. Значит, война продолжается, и враг не добит…

— Война войной, а обед по расписанию. Идите обедать, ребята. А я отнесу Юле с Кио, на рабочем месте поедят, нельзя им отрываться.

Ирочка вздыхает, поднимается. Накидывает на себя какой-то шёлковый халатик. Я смотрю на неё с недоумением — что такое?

— Я набралась от людей дурных привычек, — моя жена смеётся, — представляешь, я стала стесняться ходить голой!..

В довольно обширной трапезной на сей раз тесно, и она чем-то напоминает голубятню — в глазах рябит от мельтешения ангелочков, и они всё прибывают. Нет той сосредоточенной собранности, как утром, царит возбуждённое оживление, то тут, то там вспыхивает смех, голоса поют, щебечут по-ангельски. Ликвидаторы не обязаны знать земные языки, и речь врагов знать тоже необязательно — есть же телепатия!

А вот и Уэф. Размялся, координатор, отвёл душу. Подрался малость, стало быть. И мама Маша рядом. Не согласилась оставить без присмотра своего муженька, увязалась вместе с ним. Выходит, это у Ирочки семейное. Декабристки.

«Балбес ты, Рома, хотя и герой» — Уэф необидно смеётся. — «Не могу же я передать руководство нашей командой кому-то. Тем более в таком деле. А Мауна… Жизнь вместе, Рома, и смерть вместе, если что. Так что где-то ты прав. Но, как обычно, очень сильно упрощаешь»