Фриц Лейбер - Ночь волка

Он удобно уселся в кресле за рабочим столом и ждал. Потом, как белые маски, в его поле зрения появились другие лица. Вскоре его кабинет стал похож на набитый людьми конференцзал.

Он узнал Дж’Вилоба, Инскру и других высших чиновников. Автоматически Гешифер перечислял в уме: страдающий паранойей, кататоник, меланхолик, властная натура, этический маньяк, всезнающий, псих нового типа, творческий паралитик, гипертрофик, уклоняющийся от военной службы, нигилист, человек с отклонениями, слабоумный.

Затем он увидел М’Каслри. Все были в сборе. Каждый взял своего соседа за руку, замыкая круг.

Как ядро в центре круга, куда были направлены все взгляды, начало материализоваться что-то бледно-розовое.

Раздался звучный голос:

— О Человек! Творец Судьбы! Мы взываем к тебе!

Все повторили:

— О Человек, услышь нас!

Легкая дымка в центре начала сгущаться, и появились фигуры мужчины и женщины, вечных Адама и Евы.

— О Человек! Создатель Земли и Неба, надели нас своей неисчерпаемой силой и мудростью!

Мужчина и женщина, стоящие в центре с гордо поднятыми головами, слегка улыбнулись. Они были похожи на богов. Их тела сверкали каким-то внутренним светом, зажигая лица вокруг себя.

— О Человек! Удовлетвори наши желания!

Самопоклонение, лесть, сюсюканье перед собственным зеркальным отображением, которое и представляли собой мужчина и женщина, — все это было глубоко противно Гешиферу. Когда раздавался хор голосов, люди были похожи на рыб с открытыми ртами. Гешифер воспользовался этим религиозным порывом, чтобы выдернуть одну руку из этой цепи, а руке соседа, сжимавшей ее, он подсунул два пальца второй своей руки.

— Мы блуждали в темноте, потому что не сохранили ваши образы в сердцах.

— Мы ошибались, потому что забыли вас.

Гешифер сбросил перчатку и схватил какой-то инструмент со своего стола.

— Вы сделали нас руководителями, и теперь мы в опасности.

— Вы дали нам кормило власти, и теперь шторм угрожает нам.

Что-то начало происходить с фигурами в центре. Но изменения были такими слабыми, что их мог заметить только Гешифер. Они стали немного сутулиться. Лица сплюснулись, но увеличились в объеме. Что-то запятнало сияние тел. Гешифер улыбнулся и продолжал манипулировать своим инструментом.

— О Человек! Совершеннейший из всех вещей, Вершина Пирамиды Эволюции, без Тебя Вселенная превратилась бы в прах…

Постепенно изменения увеличивались. Головы наклонялись все ниже. Фигуры продолжали сутулиться. Руки удлинились до уровня колен. На лицах появилось наглое выражение.

— Ты — Красота, Разум, Утонченность…

Теперь немного изменился и ведущий голос. Он все еще был мягким и глубоким. Но уважение и почитание сменились иронией. Хотя это просто могло быть игрой воображения.

Гешифер следил за лицами. На некоторых из них явно читалась тревога, хотя ее пытались скрыть. Это было хорошо.

— Ты — Венец жизни, бесценное украшение существования.

Теперь изменения были уже очевидны. Плечи сильно опустились. Ноги укоротились и согнулись. Руки достигли колен. Все больше и больше фигуры начали напоминать первобытного человека.

Теперь уже почти каждый пытался скрыть волнение. Даже не волнение, а страх и отвращение. Как и предполагал Гешифер, каждый думал, что только он видит эти изменения и эту ужасную картину. Боясь, что это отображение его собственных секретных нечистых мыслей, каждый пытался скрыть его.

Гешифер почувствовал, как кто-то сильно сжал его вторую руку в перчатке и потом стал медленно отпускать.

— О Ты, лишенный недостатков, Образец Доброты и Человечности…

Мужчина толкнул женщину, глупо при этом улыбаясь. Свет изменился. Теперь он был темно-красным и мерцал, как тлеющий уголь. Комната была похожа на темную пещеру.

— Ты, кто превзошел животных и стоит выше всех вещей…

Две фигуры теперь пристально смотрели вниз.

— Ты, чьи мысли всегда поднимаются в небеса и чей взгляд устремлен к звездам…

Мужская особь поймала что-то в волосах, быстро осмотрела и раздавила это нечто между пальцами. Женщина вытянула шею от любопытства.

Гешифер радовался. Пот начал выступать на лицах. Они и дальше продолжали скрывать свое притворство. Гешифер заметил, что все лица выражали отвращение, ужас и страх, за исключением одного.

Глаза М’Каслри в темных кругах спокойно смотрели на эти обезьяньи фигуры. Выражение сочувствия и нежности стояло в этих глазах. Казалось даже, что его дух, вырвавшись наружу, обнял эти согбенные фигуры, казалось, М’Каслри понял: в этих двоих воплощена природа человека.

Теперь М’Каслри так сильно напоминал какую-то хорошо известную личность, что Гешифер готов был поклясться: сейчас он вспомнит — кого. Но так и не смог.

Настроение Гешифера резко упало: на смену самоуверенности пришло сомнение. То, что он прочитал на лице М’Каслри, лишило его надежды на успех.

Очень быстро он принял решение, о котором даже не думал прежде.

Поддержит его Ф’Сибр или нет, но он должен подготовить план-хаос.

XI

Наступил день посадки на суда. Корабли во всех крупнейших портах планеты стояли на якорях. Прибыли даже флотилии с Марса и Венеры. Их корабли находились в отдалении от остальных. Баржи, нагруженные зерном и металлом, вышли уже в море и ждали. На каждом борту независимо от того, управлялся он роботом или человеком, даже на самых маленьких вспомогательных скорлупках, были установлены взрывные заряды, подключенные к общему детонатору, находившемуся на флагманском корабле «Окончательное решение».

Все было готово, и, на первый взгляд, все шло хорошо. Но стоило взглянуть повнимательней…

На четверти кораблей — бунт. Его притушили, но он по-прежнему тлел под поверхностью.

Распространялись какие-то необычные слухи. Главный заключался в том, что сам М’Каслри одобрил и проводит в жизнь «символический» военный план, не требующий человеческих смертей. Говорили о том, что военные силы будут уничтожать непокорных граждан и разрушать старые города.

Священники призывали человека оставаться верным самому себе и без страха встретить смерть.

Некоторые женщины-добровольцы пытались дезертировать, но их тут же силой возвращали на места.

По всему миру открыто требовали распустить правительство М’Каслри, покончить с войной и вернуть призывников домой. Мощный гражданский комитет, собиравшийся по ночам, предъявил Центру Управления ультиматум.

Но Центр не принимал никаких мер. Он даже не попытался задушить возрастающее неповиновение. Правительство пряталось за закрытыми дверями. Никто не знал, что там творилось. Но через щели в дверях просачивались миазмы слабости.