Мария Галина - Волчья звезда

- Никогда не следует пренебрегать знанием, - заметил Кожан. - Возможно, ты не помнишь, мой друг Улисс, но вы когда-то рассказывали нам о чем-то в этом роде. Мы - степные жители, для нас это тогда было в новинку.

И велел, обернувшись к сопровождавшему Улисса воину:

- Перетащи его на плот. И осторожнее - он может быть опасен. Девчонка пойдет сама.

Тут он опять был прав.

Плот был привязан к вбитому в песок заостренному колышку - они и об этом позаботились. Пока они отвязывали его и отталкивались шестами от берега (держались они неуверенно, потому как все-таки боялись воды), я думала о том, что, может, если у Улисса все-таки достанет мужества, удастся перевернуть плот. Выплыть мы уже из-под него не выплывем, со связанными-то руками, но хоть потонем, как люди, а может, еще и кого из кочевых с собой прихватим.

Тут Кожан велел:

- Следите за девчонкой. Ишь, как глазами сверкает!

И добавил, обернувшись к Улиссу:

- Я очень хочу довезти вас в целости, друг мой. Потому что я, понимаешь ли, видел то, что тогда осталось в шатре. И мне очень интересно - что скажет твоя спутница, когда посмотрит на тебя чуть позже. Наши женщины тогда очень кричали.

Улисс устало сказал:

- Будьте вы прокляты.

- Диана была твоей женщиной, нет? Видел бы ты ее... потом... Похоже, я насчет вас не ошибся с самого начала. Вы - нелюди. Чудовища. Зараза, которую нужно выжечь каленым железом.

Улисс молчал.

- Смотри на него внимательно, - велел Кожан одному из своих, - мне не нравится, как он выглядит. И держи оружие наготове - копье, не нож. Если что, бей сразу.

Я осторожно пододвинулась ближе к краю плота - не так-то это было трудно, он был небольшой, но скатиться в воду мне мешали две смуглые ноги; один из кочевых стоял у самой кромки, орудуя шестом, впрочем довольно неумело - плот все время закручивало, и волна захлестывала бревна, связанные сыромятными ремнями. Я попробовала освободить руки, понятное дело, ничего из этого не вышло, и тогда я напряглась и, выбросив вперед ноги, резко ударила кочевого под коленки, тот выпустил шест и рухнул в воду. Он пошел ко дну как камень, честное слово, потому что течение в этом месте было довольно сильное, и плот тут же отнесло в сторону - уцепиться за него он не смог. Я тоже сделала еще один отчаянный рывок и скатилась с плота - вода накрыла меня с головой, я увидела над собой темную массу и даже заметила, что бревна мягко трутся друг о друга и сквозь щели в них просвечивает небо. Потом в глазах покраснело, потом потемнело, в ушах раздался нарастающий шум, и я попыталась вдохнуть ее полной грудью, эту спасительную воду, чтобы уже никогда больше не вынырнуть на поверхность. Последнее, что я видела, была фигура того кочевого - он медленно опускался на дно, вращаясь и шевеля руками, точно тряпичная кукла. Потом вдруг у меня страшно заболела голова, так заболела, что я даже не почувствовала, как кто-то тянет меня за волосы.

- Думала, я дам тебе умереть? - спросил Кожан. Свесившись с плота, он крепко держал меня своей длинной смуглой рукой. Потом резко подтянулся, и я оказалась на плоту. Под щекой у меня скрипели все те же мокрые бревна.

- Тело само хочет жить, верно? - спросил он усмехаясь. - Ты его топишь, а оно выныривает.

Он перевернул меня на живот и нажал на спину коленом. Меня тут же вырвало водой.

- Держи ее, - приказал он кому-то, и я почувствовала, как чья-то жесткая рука прижала мне голову к бревнам так, что я и повернуться не могла. Вода, проникая сквозь щели, время от времени плескала мне в лицо, но ее было слишком мало, чтобы утонуть в ней. Плот все так же бросало из стороны в сторону и закручивало, потом вдруг он начал как-то странно трястись, мелко, словно испуганное животное, и я услышала какой-то нарастающий звук, настолько чуждый, что я даже какое-то время не могла осознать, что я такое слышу, нечеловеческий режущий визг, прерываемый хриплыми, испуганными человеческими голосами; хотелось заткнуть уши руками, потому что он делался невыносимым, но руки у меня были связаны и потому я просто потеряла сознание.

...Не знаю, когда я очнулась, но фазу почувствовала, что плот уже не плыл, он застрял в каком-то наносе из плавника и полусгнившего камыша, и теперь мягко покачивался на мелких речных волнах. Вокруг было очень тихо. Я по-прежнему лежала на мокрых бревнах, но теперь лицом вверх и видела лишь вялые стебли и кусочек серого равнодушного неба. Потом я попробовала пошевелить руками и поняла, что они все еще связаны. И жутко болели - каждая мышца ныла, а грудь просто разрывалась от боли. Я вспомнила все и закашлялась.

- Пришла в себя? - спросил Улисс. - Не дергайся, сейчас я развяжу веревки.

Я и не собиралась дергаться, но попробовала приподнять голову, чтобы осмотреться. Кроме нас, на плоту никого не было. Я смутно увидела Улисса темный силуэт на фоне светлого неба.

-Где... они?

Он коротко сказал:

- Утонули. Потом добавил:

- Я бы тебя и раньше развязал, но боялся, что ты не в себе и можешь опять прыгнуть в воду.

Он перерезал ремни ножом - это заняло довольно много времени, потому что они намокли и стянулись. Только теперь я поняла, что руки у меня уже ничего не чувствуют и какое-то время занималась тем, что молча растирала их, пока пальцы не закололо иголками. Я прекратила только, когда боль стала невыносимой. Все это время светящееся пятно висело совсем близко - даже небо из-за него казалось светлее, чем нужно. Это было неприятно - словно на моих глазах нарушался нормальный ход вещей.

На всякий случай я спросила:

- Утонули?

Он молча пожал плечами.

- Не может быть! Неужто мертвецы их потопили? Никогда я про такое не слышала.

Он сказал:

- Нет. Они тут ни при чем.

Говорил он неохотно и вроде как через силу. И что-то такое было в его лице, что мне не нравилось, я только никак не могла понять, что именно.

- Не сами же они в воду прыгнули! Что-то же случилось! Не хочешь же ты сказать, что ты их потопил?

Он помолчал, потом так же неохотно ответил:

- Понятия не имею.

Он стягивал свою странную одежду у ворота, словно ему было холодно. Я спросила:

- Что происходит, Улисс? Почему мы ничего не делаем? Может, вытащить плот повыше, чтобы его не унесло? Раз уж нам так повезло, что он нам достался.

Он уставился в пространство, потом сказал:

- Послушай... мне, вероятно, придется уйти. Ты уж как-нибудь сама...

Тут мне стало по-настоящему страшно.

- Да что случилось-то?

-Долго объяснять. Похоже... А ты попробуй все-таки найти кого-нибудь из наших. Может, есть еще какие-то шансы...

- Улисс, ты сошел с ума. Как я их найду? Откуда я знаю, где этот ваш лагерь?