Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 10

— Так ли это просто — собрать поток тепла с такой большой площади? Сама концентрация теплового потока, должно быть, требует больших затрат энергии.

— Возможно, но мне об этом думать не приходится. Мои преобразователи сами непрерывно концентрируют тепловой поток, и как только возникает необходимость произвести работу, она производится. Когда я передвигал твое оружие по воздуху, определенный объем прогретой солнцем атмосферы потерял некоторые излишки тепла, вместо того чтобы передать его затемненным областям. Мне помогла солнечная энергия. Мне не потребовались никакие механические или электронные приборы, я использовал свое нейронное устройство. — Бандер любовно коснулся одного из выростов за ушами. — Оно работает быстро, эффективно, постоянно — и никаких усилий.

— Невероятно… — пробормотал Пелорат.

— Почему же невероятно? — удивился Бандер. — Подумай получше о тонкости строения глаз и ушей, о том, что они способны превращать ничтожные количества фотонов и воздушных колебаний в ценную информацию. Это может показаться невероятным, если никогда прежде ни с чем подобным не встречался. Мои преобразователи не более невероятны и не показались бы вам такими, если бы не были так непривычны.

— И как же вы используете эти постоянно работающие мозговые преобразователи? — спросил Тревайз.

— Мы правим планетой, — ответил Бандер, — Каждый робот в моем огромном поместье получает энергию от меня или, вернее, от природного теплового потока. Нажимает ли робот кнопку или валит дерево — энергия поступает от ментального преобразователя — моего ментального преобразователя.

— А когда вы спите?

— Процесс преобразования происходит независимо от того, бодрствую я или сплю, презренный получеловек, — сказал Бандер. — Разве ты перестаешь дышать, когда спишь? Разве твое сердце перестает биться? Ночью мои роботы работают за счет некоторого охлаждения недр Солярии. В глобальном масштабе изменение ничтожно мало, а нас здесь только двенадцать сотен, так что вся энергия, которую мы используем, не может ощутимо сократить жизнь нашего солнца и истощить запасы внутреннего тепла планеты.

— А не приходило ли вам в голову использовать их как оружие?

Бандер посмотрел на Тревайза так, словно вопрос показался ему в высшей степени идиотским.

— Видимо, ты хотел сказать, что Солярия может противостоять другим планетам, обладая оружием, основанном на преобразовании тепла? Зачем нам это? Даже если бы мы создали оружие, которое превосходит изготовленное на основании других принципов — нам бы это наверняка удалось, — что бы мы приобрели? Власть над другими планетами? Какое нам дело до других планет, когда у нас есть своя собственная, идеальная? Разве мы жаждем владычества над полулюдьми? Зачем они нам? Использовать их на принудительных работах? У нас есть роботы, более пригодные для этих целей, чем полулюди. У нас есть все. Мы не хотим ничего — только бы нам никто не мешал. А теперь слушай — я расскажу тебе другую историю.

— Давайте, — кивнул Тревайз.

— Двадцать тысяч лет назад, когда полусущества с Земли ринулись в космос, а мы ушли под землю, другие Внешние миры решили бороться с притоком новых колонистов с Земли. И они нанесли удар по Земле.

— По Земле, — эхом отозвался Тревайз, пытаясь скрыть радость от того, что разговор перешел в нужное русло.

— Да, прямо в центр мишени. Разумно в каком-то смысле. Если вы хотите кого-нибудь убить, то метите не в палец, не в колено, а прямо в сердце. И наши собратья космониты, не менее вспыльчивые, чем земляне, ухитрились сжечь с помощью радиации поверхность Земли, так что планета стала совершенно непригодна для жизни.

— Так вот что произошло! — Пелорат сжал кулак и стукнул им по полу. — Я знал, что это не могло быть природным явлением. Как же они это сделали?

— Не имею понятия, — равнодушно ответил Бандер, — но ничего хорошего из этого не вышло. В том-то и смысл моей истории. Поселенцы продолжали плодиться, а космониты вымирали. Они пытались бороться — и исчезли. Мы, соляриане, отступили, отказались от борьбы — и все еще живы.

— Поселенцы тоже, — не без сарказма заметил Тревайз.

— Да, но так не будет вечно. Полулюди могут сражаться и суетиться, но в конце концов обречены на вымирание. Пусть пройдут десятки тысяч лет. Мы можем подождать. А когда они вымрут, мы, соляриане, полноценные, совершенно свободные, обретем всю Галактику. И сможем присоединить к нашей планете любую, какую пожелаем.

— А эта история о Земле, — вмешался Пелорат, нетерпеливо щелкая пальцами, — та, что вы нам рассказали, — легенда или правда?

— Кто может сказать наверняка, получеловек Пелорат? Вся история — легенда, более или менее.

— А что говорят об этом ваши записи? Мог бы я просмотреть их, Бандер? Пожалуйста, поймите меня. Легенды, мифы, древние сказания — моя специальность. Я — ученый, это предмет моих исследований, и в особенности — все, имеющее отношение к Земле.

— Я просто повторяю то, что слышал. — Бандер пожал плечами. — Никаких записей об этом нет. Наши записи касаются только Солярии, а другие планеты упоминаются в них постольку, поскольку имеют к нам какое-то отношение.

— Но Земля наверняка имела к вам отношение.

— Может быть. Но если и так, то было давным-давно, а из всех планет Земля нам была наиболее неприятна. Если у нас и были когда-то какие-то записи о Земле, уверен, они уничтожены в порыве отвращения.

Тревайз сердито скрипнул зубами.

— Неужели вы сами уничтожили записи?

Бандер обернулся к Тревайзу:

— Кроме нас некому.

Пелорат не пожелал оставлять тему разговора.

— Что еще вы слышали о Земле?

Бандер ненадолго задумался и ответил:

— В молодости я слышал от робота историю о землянине, который посетил Солярию, и о солярианской женщине, которая улетела с ним и стала важной фигурой в Галактике. Однако, по-моему, эта история — выдумка.

— Вы уверены? — Пелорат закусил губу.

— Как тут можно в чем-то быть уверенным? Тем более что это почти немыслимо — чтобы землянин осмелился явиться на Солярию и чтобы Солярия допустила такое вторжение. Еще менее вероятно, что солярианка — мы тогда, правда, были полулюдьми, но это все равно — могла добровольно покинуть нашу планету. А теперь пойдемте, я покажу вам мой дом.

— Ваш дом? — удивилась Блисс. — Разве мы не у вас дома?

— Не совсем. Это всего лишь прихожая. Зал связи. Здесь я вижу других соляриан, когда мне необходимо. Они появляются на экране или в трехмерном изображении перед экраном. Эта комната — своего рода место встреч и не является частью моего дома. Следуйте за мной.