Пол Андерсон - Психотехническая лига

Но венерианец все еще не сдавался. Ему было неведомо, что Холлистер тоже опытный боец. Понадобилось всего лишь десять минут, чтобы Роббинс оказался на полу побежденным.

Тяжело дыша, Холлистер огляделся. На лицах людей, столпившихся вокруг, не было никакого выражения.

— Кто-нибудь еще хочет сразиться со мной? — спросил он хрипло.

— Нет, босс, — ответил за всех Джонни. — Вы правы, конечно. Я не думаю, что кто-то захочет получить двадцать плетей на базе.

— Что ты сказал? — Холлистер выпрямился. — Плетей?..

— Конечно. Это же был явный мятеж. А такое должно наказываться.

Холлистер покачал головой.

— Это слишком жестоко. Исправление не должно…

— Видите ли, босс, — прервал его Джонни, — Вы хороший инженер, а до сих пор, кажется, плохо знаете Венеру. У нас нет в достатке времени, рабочей силы, материалов и тому подобного, чтобы содержать исправительные тюрьмы. Буйвол, который брыкается, получает кнут или работу до седьмого пота. Потом все идет, как обычно. Закоренелые преступники заканчивают урановыми шахтами на Люцифере.

Даже в тусклом свете единственной лампы было видно, как дрожит венерианец.

Холлистер нахмурился.

— Неплохая система, — сказал он, пытаясь говорить в тон Джонни. — Но я думаю, что Роббинсу уже достаточно. Я не собираюсь никому докладывать о его поведении, если он сделает правильные выводы. Остальные, я думаю, поддержат меня.

Раздался невнятный ропот, который можно было расценить как согласие. Холлистер не был уверен, зауважали его после этого случая или нет, но босс есть босс. В глубине души он подозревал, что Советы часто могли несправедливо обвинять людей, или по крайней мере наказывать за мельчайшие провинности, хотя бы для того, чтобы не простаивали шахты; иначе в характере венерианцев была бы тяга к неповиновению.

Холлистер занес еще один штрих, касающийся правительства, в свою мысленную записную книжку.

IV

На Венере трудно следить за временем; не только потому, что здесь собственный календарь, — просто один день был как две капли воды похож на другой. Незаметно для самого себя, Холлистер начал постепенно привыкать к размеренной жизни лагеря. Он взял несколько книжек, но у него была хорошая память и читать по второму разу он их попросту не смог. Холлистер изучил всех людей вокруг, у него не было никого ни в одном из городов планеты, кому можно было бы писать и о ком стоило иногда думать. Работа вносила в его жизнь некоторое разнообразие, потому что там ситуации никак не повторялись, и Холлистер не раз оказывался на волосок от смерти. Но кроме работы все остальное носило отпечаток застоя.

Двое других инженеров, Гебхардт и Ямашита, составили довольно приятную компанию. Первый был родом из Хорсельберга, немецкого поселка на Венере, и до сих пор сохранил в себе характерные черты своего народа. Он знал много занимательных историй и охотно рассказывал их. Второй компаньон, хотя и происходил из старинного Венероамериканского рода, по духу был слишком любознательным для колониста; он читал больше других и живо интересовался огромным миром Солнечной системы. Но даже новизна общения с этими людьми постепенно притупилась за шесть месяцев.

В этом районе планеты Холлистер сначала наблюдал так называемую зиму, которая мало чем отличалась от лета, разве что ночи были длиннее. Потом вновь наступила стерильная весна, и работа возобновилась. Чувство времени у Холлистера позволяло отсчитывать дни с большой точностью. Он спрашивал себя, сколько его будут здесь держать, когда же появится возможность отправить доклад в свой офис. Внешне он будет выглядеть, как письмо к другу, которое заберет с собой один из космических кораблей; Холлистер знал, что вначале его прочтут сенсоры, но имел особый шифр, основанный на никому не известной книге восемнадцатого века. Он был уверен, что на Венере даже не слышали о ней.

Холлистер уже знал об этой планете гораздо больше, чем кто-либо на Земле. Посылать сюда корреспондентов было чересчур дорого, а последняя группа представителей Объединенных Наций не смогла обнаружить каких-либо стоящих данных. То, что венерианцы оставались скрытными в общении с ними, землянами, было старой привычкой, восходившей к ультранационалистическим мятежам последнего столетия. Колония А и колония Б двух стран, которые дома могли вообще не общаться между собой, не имели желания предоставлять помощь и поддержку друг другу; но на Венере такие искусственные барьеры должны были исчезнуть, если люди хотели выжить. Ямашита с увлечением рассказывал о том, как работали вместе изыскатели из Малой Москвы и Троллена, как делились друг с другом своими находками. Но, конечно, вы не можете допустить, чтобы ваши номинальные правители знали…

Холлистер начинал понимать, что присущий венерианцам характер слишком отличался от чего-либо земного. Иначе и быть не могло: Венера сделала этих людей именно такими. Человек непременно должен существовать в коллективе. Это помогало объяснить эволюцию особых правительственных форм и терпимость граждан к наиболее жестоким требованиям. Даже самый тупой трудяга, казалось, жил будущим.

Наши дети и внуки будут строить дворцы, читать умные книги, писать музыку. Наша задача — заложить фундамент всего этого.

Было ли это причиной того, что они завязли здесь, а не отправились обратно и не предоставили всю работу машинам-автоматам и нескольким платным добровольцам? Они бесконечно долгое время были изгоями, отвергнутыми всеми, обитателями вечной темноты; а теперь не могли позволить себе уступить упрямой и безрассудной гордости, даже когда в ней больше не было нужды. Холлистер подумал об Ирландии. Человек не имеет ничего общего с логически мыслящими животными.

До сих пор в венерианском обществе были черты, поражавшие его и рассматриваемые им как совершенно лишние и угрожающие. Что-то надо было делать с ними, но Холлистер не знал точно, что именно.

Он много работал, собирал впечатления, регистрировал их… И выжидал. Наконец приказы получены. Лагерь сослужил свою службу, теперь его следовало разобрать и построить в другом месте, но вначале персонал должен был прибыть в Нью-Америку, для отдыха. Холлистер с плохо скрываемой радостью окунулся в процесс демонтажа деталей и погрузки их в вагоны.

…Землянин отправился с докладом в офис Воздушного Контроля вместе с Гебхардтом и Ямашитой для получения жалованья и вида на жительство. Служащий выдал ему небольшую карточку.

— Вас перевели в ранг старшего инженера, — торжественно объявил он. — Вероятно, в следующий раз вы получите собственный домик.