Владимир Свержин - Крестовый поход восвояси

– Какой проводник?! Ты шо буровишь?! – возмутился Лис. – Ты шо, еще не понял? Это же форменный Иван Сусанин! Он такой же проводник, как тот урод, шо нас вином опоил, – трактирщик.

– Да нет, не похоже, – пожал плечами я. – Уж как-то все слишком сложно для банальной разбойничьей засады.

– А ты о банальной забудь. Это засада не вообще, на кого Бог пошлет, а на нас с тобой, любимых. Судя по тому, что мадам Аделаида уже не преминула засвидетельствовать свое почтение, полагаю, что и дражайший супруг ее тоже сподобился пожелать нам доброго пути.

– Возможно, ты прав, – кивнул я, горяча шенкелями Мавра. – И все же как-то это слишком сложно. Куда как проще было послать отряд и перебить нас всех в дороге.

– Хм… Проще, да не проще. И вообще, почем ты знаешь, что его сиятельство задумал.

– В любом случае Риббек для нас сейчас безопаснее Штраумберга, – подытожил я.

Обратный путь на новую императорскую дорогу был еще более тосклив, чем в эту сторону. Быть может, сказывалось чувство усталости, быть может, тревога и постоянное напряжение делали свое дело, но мы ехали молча, почти не переговариваясь, лишь из возка временами слышались какие-то плаксивые реплики Алены Мстиславишны, очередное требование еды, да чуть поодаль вешал педантичный Ансельм, сдавая свой экзамен на степень бакалавра.

С самого постоялого двора Лис ни на шаг не отпускал его от себя. Там, на лестнице, столкнувшись с невестой имперского принца, юноша остановился, широко открыв и без того большие глаза, посторонился, пропуская спускавшуюся девушку, и произнес негромко куда-то в пустоту: «Надо же! Вот она какая, эта невеста».

Слова его были услышаны несшимся вверх по лестнице Венедином, который тут же подхватил кудрявого юнца за шиворот и, переместив на несколько ступеней вверх, сообщил задушевно-ласково: «Ежели ты, мой дорогой, будешь крутиться возле княжны, разговоры всякие разговаривать, песни петь, фокусы показывать, я тебя, блин, на ноль помножу. Ты меня понял?» «Понял, – едва касаясь ногами ступеней, пролепетал Ансельм, устрашенный столь ужасной угрозой. – Я не приближусь к ней, о великий!» И верно, всю дорогу он шагу не отходил от Лиса, с сосредоточенным видом сообщая ему малоизвестные подробности из жизни Черного дракона Цинь Шихуань-ди.

– …И тогда Ли Вей сказал, что у Черного дракона, столь знатного под Небесами, как цари на Земле, должны быть достойные слуги, которые будут подчеркивать его знатность и могущество. Единственный, послушав хитреца Ли Вея, отдал ему талисман, чтобы тот нашел Черному дракону достойных слуг. Здесь, о великий, нет единого мнения, что было дальше. Уж больно давно происходили эти события. Да и вообще о тех временах известно не так уж много, а о волшебной Горной стране, недоступной даже императорам Поднебесной, и подавно…

– Ладно, – махнул рукой Лис, – на досуге я тебе расскажу о дедушках из монастыря Шао Линь и Мао Дзедуне. А пока что ты мне голову не дури, а выкладывай, шо знаешь. Да смотри, я все примечаю!

Ансельм вздохнул, очевидно, переживая из-за явной скудости имевшейся у него информации, и продолжил свое повествование:

– Афинофил из Сиракуз в трактате «Деяния великих и чудеса круга Земного» утверждает, что первыми слугами, которых Ли Вей нашел Черному дракону, были те самые звери, кои, по поверью, покровительствуют годовым циклам в Поднебесной.

Однако же Аль Мухунди, ссылаясь на некоего Джанибара из Хинда, сообщает, что слугами талисмана являются духи ветра и духи воды. И что при помощи талисмана можно вызывать ураганы и наводнения или же засуху. Существует еще сказание Китаврааса, где говорится, что Черному дракону прислуживают еще одиннадцать драконов, в свою очередь являющихся вождями драконьих кланов.

Не мне судить, в чьих словах более истины, одно лишь можно сказать наверняка: во всех сказаниях число слуг Черного дракона равно одиннадцати, и везде говорится, что ежели хозяин талисмана отпустит на волю кого-нибудь из слуг, Черный дракон быстро отыщет себе другого.

– Молодец, хорошо подготовился, – похвалил ученика Лис, оборачиваясь ко мне и активизируя связь. – «Ты слышал, оказывается, в этой штуковине почти дюжина всяких монстров, один другого лучше. А мы тут с тобой страдаем, как пара чайников без ручек. Вдруг там джинн какой-нибудь завалящий приблудился? Я помню, в детстве „Тысячу и одну ночь“ читал, так там эти джинны носились, шо „Боинги“: дворец направо, дворец налево; утром в Хорезме, к полудню в Иерусалиме… Блин, знать бы, как эта хрень работает, щас бы устроили смотр войск, а там, глядишь, и прости-прощай, чужеземная сторона, давно пора домой».

– «Уж очень как-то ты разухарился. Во-первых, непонятно, что еще за слуги остались там в обойме. Самурай из клана Санада вещь, конечно, хорошая, но как-то ни на князя драконов, ни на духа ветра, ни даже на повелителя годичного цикла не тянет; во-вторых, куда это ты разогнался, если мы еще девоньку ко двору не доставили. Не предлагаешь же ты ее бросить посреди дороги только потому, что наша институтская командировка уже давным-давно закончилась?»

– «Да ты че? Джинну все по фигу», – не унимался мой друг. – «Он, если нужно, одной рукой возок вместе с упряжкой на крышу императорского замка поставит, а другой нас прямо в камеру перехода, шо мяч в кольцо, вкинет».

– «Вот же дался тебе этот джинн!» – возмутился я. – «С чего ты вообще взял, что он является слугой талисмана? Меня тут другое волнует: ты слышал, что Ансельм сказал – стоит хозяину талисмана отпустить одного из слуг на волю, как Черный дракон находит себе нового слугу».

– «Что ты имеешь в виду?» – встревожено спросил мой друг.

– «Пока ничего. Я только хочу сказать, что произошло что-то, что мы упустили или чему не придали значения. А уж как это „что-то“ скажется далее, одному Богу ведомо».

– «Эх», – вздохнул Лис, – вот же ж не мала баба клопоту, купила порося!»

– О великий, – прервал раздумья Вснедина почтительный ученик, – быть может, это дерзость с моей стороны – отвлекать вас от возвышенного созерцания, но я прошу простить мне ее, ибо…

– Ты конкретно говорить можешь? – оборвал словесный каскад мой друг.

– Впереди с обеих сторон в лесу вооруженные всадники с собаками. Около сорока человек.

– Гаплык, – пробормотал Лис себе под нос, подтягивая ремень колчана так, чтобы было удобнее вытаскивать стрелы. – Поезд прибыл на конечную станцию, просьба освободить вагоны.

Я подал знак остановиться. Возница, очевидно, слышавший краем уха сообщение Ансельма, натянул вожжи, останавливая тяжеловозов, и заерзал на месте, явно готовясь дать стрекача.

– Я т-тебе подергаюсь, – зашипел на него Лис, демонстрируя увесистый кулак. – Сиди тихо. Зашибу!