Ружье на динозавра - Лайон Спрэг Де Камп
– Конечно, Милан, старина, я присмотрю за твоими головоногими о двух концах. Я их заряжу G-бомбами. – Это был летальный напиток собственного изобретения Циглера на основе джина. – Эй, Конни!
* * *
На клубничном фестивале люди и инопланетяне выстроились в очередь, которая тянулась от стойки приема. Там им подавали клубничное мороженое, торт и кофе на вынос. Потолок украшали полоски разноцветной бумаги; стены покрывали флаги планет.
Некоторые гости, либо потому что они не могли есть земную еду, либо их строение не позволяло стоять в очереди с подносами, воспользовались другими возможностями. Фореллианцы оккупировали целый угол подвала, куда их хозяева подавали специальный корм лопатами.
Инопланетян различали по нагрудным знакам, которые были приколоты к одежде тех, кто ее носил, или вешались им на шею в противном случае. У османианцев не было ни одежды, ни шей, поэтому их знаки привязали поперек туловища, как бронзовые пластинки на собачьем ошейнике.
Райд оказался напротив чавантийца, свернувшегося в кресле. Тот приподнял верхний метр своего туловища и изящно управлялся с едой четырьмя отростками, которые отходили сбоку от его шеи.
– Я, – проскрипел чавантиец, – очарован работами вашего Шекспира. Какое видение! Какие чувства! Я преподавал земную литературу, знаете ли, прежде чем перейти на дипломатическую службу.
– Что ж, – сказал Райд, – я тоже преподавал.
Райд стал учителем математики в средней школе по ошибочному убеждению, что учительство – это занятие для смирных, бесполезных людей, которые страшатся принимать этот мир. Вскоре он узнал, что это требует мускулов и грубости гораздо больше, чем в мире бизнеса.
– Хорошо ли вас принимают?
– О, нам иногда напоминают о нашем прискорбном сходстве с классом земных существ, к которым вы относитесь не особенно дружелюбно. – Райд знал, что чавантиец имеет в виду змей. – Но мы делаем скидку.
– А как с другими гостями?
Райд огляделся, чтобы посмотреть, кто присутствует. Хобарты со своими робертсонианцами еще не приехали.
– Все прекрасно. Стайниацев, конечно, здесь нет, это было бы для них отталкивающим зрелищем. «Примите это как вещь обычную, таков обычай, хотя и жаль, что портит радость нашей встречи».
Райды и другие гости закончили есть и отправились в зал, который был уже наполовину полон. Молодежь разных видов держала надувные шарики, которые стремились вверх, натягивая веревочки. Из них составилось такое плотное облако, что оно заслоняло вид тем, кто в задних рядах.
Программа открывалась концертом школьного оркестра. Затем местный отряд бойскаутов вынес знамена. Преподобный МакКлинток официально приветствовал гостей и представил каждого из них. По мере представления вставали те, кто мог стоять, и им аплодировали.
Затем последовали песни местного хорового общества; танцы местного клуба в стиле кадриль; еще песни; танцы американских индейцев в исполнении отряда младших скаутов; награждение призами победителей конкурса сочинений Ассоциации планет…
Проблема с любительскими шоу такого сорта не в том, что номера плохие. Порой они очень хороши. Настоящая трудность в том, что каждый исполнитель хочет выложиться полностью. Это означает, что он старается представить весь свой репертуар. В результате каждый номер вдвое длиннее, чем следовало бы. И поскольку все участвуют добровольно и без оплаты, менеджер не может настаивать на решительных сокращениях. Если он настаивает, все обижаются и все вместе отказываются выступать.
В десять тридцать шоу все еще тянулось. Шарики, покинувшие владельцев, мягко покачивались под потолком. Молодой фореллианец храпел в задних рядах, как дальняя гроза. Молодежь нескольких других видов, включая Homo sapience, расшалилась, и их пришлось вывести. Османианцы ерзали на стульях, которые никогда не предназначались для их вида, и крутили щупальцами.
Милан Райд озабоченно посмотрел на часы и прошептал Стерге:
– Я должен отвезти жену к поезду. Спокойной ночи. Спокойной ночи, Сви.
Он пожал их щупальца, вывел Луизу наружу и уехал. Однако он отправился не на станцию и не в аэропорт. Он не думал, что Луизе действительно надо ехать в Вашингтон. Вместо этого он оставил ее в квартире одной из ее подруг в Мерионе, а сам вернулся домой.
Сначала он подкрался к входной двери Циглеров. Он было приложил палец к звонку, чтобы убедиться, что все идет по плану, но тут же отдернул руку. Изнутри доносились взрыва смеха: визгливые переливы Конни, животный рев Чарли и отвратительное кудахтанье османианцев.
Очевидно, его гости поладили с новыми хозяевами. Ему и не надо было входить. Если бы он зашел, Чарли бы настаивал, чтобы он остался на весь вечер, а он терпеть не мог шумные сборища.
Райд отправился к себе домой и приготовился ко сну. Хотя по вечерам он пил редко, но все же смешал себе ржаного виски с содой покрепче, включил станцию с хорошей музыкой по радио, зажег трубку и расслабился. Время от времени от соседского дома доносились взрывы безумного смеха вместе со странным буханьем и однажды со звоном разбитого стекла. Райд блаженно улыбался.
Зазвонил телефон. Райд нахмурился и поднял трубку.
– Звонок из Нью-Хейвена, – сказала телефонистка.
После этого послышались звуки гнусавого голоса Раджендры Джайпала:
– Алло, Милан? Это АрДжей. Я не знал, вернулся ли ты домой с праздника. Как твои гости?
– Я избавился от них, – сказал Райд.
– Ты что сделал?
– Избавился от них. Отдал их. Не мог их выносить.
– И где они сейчас? – Голос Джайпала напрягся.
– В соседнем доме, у Циглеров. Похоже, что они…
– Не может быть, что ты это сделал.
– Именно это я и сделал, черт побери. Они, похоже, прекрасно проводят время.
– Ай, Рам, Рам! Я думал, что могу доверять тебе! Ты испортил межпланетные отношения на сотни лет! Боже, но почему ты это сделал? И почему Циглеры из всех людей?
– Потому что Циглеры были под рукой и потому что эти головоногие – избалованные негодяи, импульсивные, безответственные дети… ни манер, ни морали, ни чувства, ничего. Если…
– Это не имеет значения. У тебя был долг перед человечеством.
– Мой долг не включает обмен женами с космическими осьминогами…
– Ну, ты мог что-нибудь придумать…
– И почему… почему ты меня не предупредил об их забавных маленьких причудах? Я целый день провел в аду.
Джайпал перешел на крик:
– Ты эгоистифный фредатель-материалист!!!
– О, иди убейся об стену! Это ты предатель, сбыл с рук этих межзвездных фигляров. Полагаю, ты не решился предупредить, с чем я буду иметь дело, опасаясь, что я откажусь? Ну, так ведь? Скажешь, нет?
В трубке стало тихо.
Затем Джайпал произнес спокойным голосом:
– Мой дорогой друг, я допускаю, что я тоже грешный смертный, далекий от совершенства! Пожалуйста, прости мне мои поспешные выпады. Давай лучше посмотрим, как мы можем исправить ситуацию. Это очень серьезно. Экономическое
