Юрий Хабибулин - Рассказы

Мы подозреваем, что именно морги и заразили землян каким-то особо опасным вирусом агрессии, жестокости, бессердечия. Эта зараза пошла гулять по Земле и во многом способствовала образованию той критической ситуации, которую мы хотим сейчас исправить.

Кроме того, морги создали мощную разветвлённую и законспирированную организацию, которая управляет тысячами землян, не подозревающих, что они работают на пришельцев.

Вполне возможно, что оставшиеся на Земле нелюди, поддерживают связь со своим миром и пытаются сделать эту планету плацдармом для нового нападения на Союз Миров.

— У вас есть какие-то основания так думать?

Директор отпил сок из стакана и медленно процедил

— Сегодня получено сообщение из Управления дальней разведки. На границах наших территорий замечено несколько чужих кораблей. Скорее всего, это морги. Старые враги опять что-то затеяли.

Дивор чувствовал себя полностью подавленным огромностью событий, в центре которых неожиданно оказался. Он просто сидел, сжимал кулаки, и слушал невероятные вещи, которые рушили всю его спокойную и привычную жизнь на Квадрусе.

Между тем директор выдал еще одну новость

— Я помню, как вас привезли на Квадрус. Вам было пять лет и наши врачи сделали всё возможное, чтобы вы навсегда забыли о тех страшных событиях. Почти вся ваша семья на Земле погибла.

— Вы сказали, почти? — встрепенулся Гендор, — кто-то выжил?

— Возможно, выжил ваш брат-близнец. Но прошло очень много времени. Мы ничего не знаем о нём.

— Как меня звали? Там, на Земле? — тихо спросил Гендор.

— Вас звали Геннадий Дивов, а вашего брата — Дмитрий.

В комнате наступило продолжительное молчание.

На столе пикнул сигнал селектора правительственной связи. Боланд нажал кнопку соединения.

Усталый голос издалека, почему-то очень знакомый, осведомился

— Ну что там у тебя? Он согласился?

Боланд бросил взгляд на замершего аналитика и уклончиво ответил в микрофон

— Мы ещё беседуем…

— Как закончите, свяжитесь со мной. Надо определяться.

— Хорошо, господин Президент.

Селектор ещё раз пикнул и отключился. Директор выбрался из кресла и подошёл к огромному экрану, висящему на стене кабинета. Вторая пара ног массивного туловища смешно топала вслед за первой.

— Вот ваша Земля, смотрите, — Боланд нажал несколько кнопок на интеллектуальной панели и на экране появился бело-голубой шар, стремительно набегающий на потрясенного аналитика.

Бескрайние водные просторы сменялись горными массивами, пустынями, лесами, огромными мегаполисами с непривычной глазу архитектурой. В городах видеокамерой крупным планом из потоков людей выхватывались отдельные лица: озабоченные, радостные, безразличные, сосредоточенные.

Родина… Вот она какая…

На экране мелькали кадры. Вот фигуры десантников Союза, разрушенный городок, пожар, перестрелка. А вот на руках раненого офицера десантников плачущий маленький мальчик. Что-то смутно знакомое видится Гендору в глазах ребенка, в его личике, искаженном гримасой страха…

Откуда-то с самого дна памяти медленно всплыли осколки давно забытых туманных картинок прошлого, которые постепенно собрались, как паззл, и выстроились в яркие узнаваемые кадры. Дивор вдруг понял, кого вытаскивал тогда из огненного ада тот десантник.

— Да это же он сам!

Что-то неподъёмное, огромное, болезненное навалилось сверху на Гендора, ломая все его планы, надежды. Всю его, только начавшую налаживаться, жизнь. Стало трудно дышать. В глазах замелькали цветные вспышки, калейдоскоп жутких сцен того, что может произойти на далёкой и почти неизвестной ему Земле, если он сейчас смалодушничает и откажется лететь.

Ему предоставили право самому сделать выбор. Никто не может приказать или заставить поступить так, как он не хочет или боится.

Жизнь Гендора против жизни его мира.

Как аналитик и опытный профессионал, Дивор мог себе представить последствия ядерной войны на густонаселённой планете, и тот ужас, который ожидает оставшихся в живых рабов высокоразвитой цивилизации захватчиков. Подобные горькие случаи в практике работы ЦГМ уже бывали и раньше. Прекрасные миры погибали в огне атомных пожаров, из-за бездумно отравленной промышленными отходами воды, в заражённой смертельными инфекциями и ядовитыми веществами биосфере.

Не всегда удавалось вовремя придти на помощь, особенно, из-за дальности расстояний, невозможности за короткое время разобраться в сути проблем и повлиять на ситуацию. Да много ещё бывало причин. Уж кто-кто, а сотрудники ЦГМ это знают.

На экране дисплея, висящего на стене кабинета, вместо картинок с Земли, появились размеренно сменяющиеся цифры электронных часов. Время неумолимо неслось вперёд.

— Прости меня, Терра, — подумал Гендор, — у меня нет выбора…

За те двадцать минут, что аналитик пробыл в кабинете директора, очень многое изменилось. Прежняя жизнь закончилась. Гендор Дивор умер. Впереди клубился туман неизвестности…

Геннадий Дивов поднялся с кресла и, собрав в кулак всю свою волю, твердо посмотрел в жёлтые глаза Боланда

— Я согласен, но с одним условием.

— Слушаю, — откликнулся директор.

— Если я найду на Земле брата, вы разрешите взять его с собой? Сюда. По окончании задания.

— Безусловно. Если он сам захочет. Или как второй вариант, если вы с Террой пожелаете, то можете оба остаться на Земле, в статусе представителей Союза Свободных Миров. В случае успешного проведения спасательной операции мы намерены принять Землю в Союз.

— Вряд ли я захочу остаться на Земле, господин директор. Я ведь всю свою жизнь прожил на Квадрусе. Мой дом и моя жена здесь.

— Не торопитесь с выводами, господин Дивов. Порой жизнь преподносит нам удивительные сюрпризы…

Директор взглянул на экран настольного терминала

— Должен сказать, что у нас очень мало времени. Вас сейчас отвезут в Академию Военно-Космических Сил, где будете проходить ускоренную подготовку к заданию.

— А мне нельзя будет увидеться с Террой?

— Уже нет. Теперь вы можете связаться с ней только по коммуникатору. Один раз. Попрощаться. И про ваше задание ни слова. Придумайте что-нибудь.

Геннадий опустил голову на грудь. То, что ему предстояло сделать, было страшно. Но, если посмотреть с другой стороны, то кто, как не он сделает всё возможное для того, чтобы спасти свой мир и найти брата?

Разговор с Террой получился тяжёлым. Это была их первая размолвка. Несмотря на свой ангельский характер, любимая была страшно обижена, раздосадована и даже оскорблена тем, что Геннадий не смог назвать ни цели неожиданной командировки, ни места назначения, ни даже объяснить, почему он опять согласился перенести отпуск. Растерянный Дивов мямлил что-то невразумительное и, в конце концов, полностью запутался.