Марина Казанцева - Рушара

Арииси досадливо махнула на неё рукокрылом — мол, не мешай развивать идею! — и продолжала восхищать аудиторию потрясающими техническими деталями своего плана. Все орниты возбуждённо галдели.

Аманда тихо отошла в сторону и задумалась. Лодка Рушера! А ведь это идея. Синий Монк Заннат говорил, что видел, как ею управлял Моррис. А что? Получилось же один раз! Только мешочек черных фтаров. Да мешочек белых, на всякий случай.

Ей и в голову не пришло попросить кого-либо помочь ей в затее. Да, пожалуй, никто и не одобрил бы.

Глава 18. Взрыв на Урсамме. Наяна

Скверно, очень скверно. Он собирался всем устроить трёпку, а потрепали опять его. Что за оружие у них? Он такого не знает. Что происходило с киборгами? Если бы всевидящее озеро по-прежнему работало, можно было приблизить изображение и рассмотреть картину в деталях. А выглядывать из-за горки — совсем не то.

Стиассар не сумел уничтожить Аманду. Но, не это так встревожило Рушера: плохо то, что Стиассар сам чуть не пропал. Не стоило посылать его на уничтожение такой мелкой цели, как Аманда. Без Стиассара затея Рушера может полностью прогореть!

Он оглянулся на Синкрета, лежащего на полу корабля. Тот ответил взглядом своих прекрасных янтарных глаз. Ничего, дружище, если жив, значит, не умрёшь. Главное, что голова цела, а перья мы тебе приделаем!

Рушер приближался ко дворцу. Его никто не встречал, вот и хорошо — никто ему и не нужен.

Светящееся судно проплыло прямо во дворец, габариты его уменьшились. И далее проследовало в лабораторию.

Раньше ему стоило только пожелать, как всё бы и исполнилось. А теперь приходится химичить. Киборги погибли вовсе не напрасно. Он узнает, что у этих Героев за новое оружие, чем это они таким разжились, пока оставались без присмотра.

Стиассар не жаловался. Его человеческое лицо не выражало никаких страданий. Да он и не страдал, только был недоволен временной потерей трудоспособности — ему ещё не приходилось оказываться таким беспомощным. А как ваш Владыка Рушер себя при этом ощущает?!

Владыка Рушер достал из воздуха голубой огонек своей целительной Силы — она легко втянулась в ладонь. Теперь рука сама по себе стала инструментом со многими функциями.

Он принялся исследовать повреждения Стиассара. Герои очень удивились бы, узнав, что Синкреты не вполне киборги, во всяком случае, не такие, как их можно было представить. Синкрет был изготовлен иначе, нежели солдаты. Это была совсем другая работа. Это его первые живые творения, для которых он настоящий создатель. Рушер занимался ими, пока планета медленно эволюционировала.

Синкреты не задумывались как оружие. Ахаллор поначалу метал не стрелы, а зародыши деревьев. Рушер добыл с Земли образцы и подверг их мутации, потому что не хотел иметь однообразную зелень растительного покрова на своей планете. Он уже создал к тому моменту океаны, и они удивительно гармонировали в цвете.

Рорсеваан среди океанов смотрелся совершенно фантастически: синие конические вершины со слегка прогнутой поверхностью, словно зубья чудовищно гигантского гребня некоего подводного ящера. Из космоса это смотрелось невероятно, изумительно!

Он назвал Сиреневый океан Сиварусом, а бледно-зелёный — Бирюзовым. Как раз в местах соединения океанов он положил по континенту. Меж трех континентов он расположил Аурус, золотой океан.

Пока микробы дозревали, Рушер занимался Синкретами. Стиассар был вторым. Его прекрасный, звучный, тщательно промодулированный голос, имел широкий диапазон — от инфразвука до ультразвука. Он не был оружием, он помогал делать планету. Стиассар мог дробить голосом камни, а мог гнать стада ленивых стадияров — они потом вымерли как раз по причине лени. Неудачные твари: сожрут траву и деревья, вытопчут всё подчистую, а потом сядут на толстые зады и требуют пищи. Рушер не стал их подправлять, а создал эйчварсов. Вот это великолепные существа! Их резвость и изящество и подвинули Рушера на то, чтобы вмешаться в процесс эволюции синих амеб и придать им гены крылатости. Тогда он ещё и не такое мог!

Третьим был Фортисс. Рушер ещё помнил фильм «Планета обезьян». Но, ему не нравились те грязные и грубые уроды, что в изобилии показывались в фильме. Он создал мощного, гармоничного красавца. Кроме того, ему требовался разумный инструмент, который понимал бы его с полуслова.

Рушер поначалу установил ментальные связи со всеми Синкретами, что и позволило им развиться в личности. Они являются как бы продолжениями его самого. Друзья, с которыми он провел вместе несколько миллионов лет. И ему не было скучно. Работа была творческой.

Он с удовольствием наблюдал за вылуплением рас. Получалось хорошо. Правда, поначалу хотел уничтожить нелепых бескрылых птиц — этакие индюшки! Но, потом подумал, что у него уже есть одна крылатая раса. Крылатые люди и бескрылые птицы! Этот парадокс его позабавил. И волшебник оставил все, как есть.

Потом у орнитов выявился характер, но и это было неплохо. К тому времени он закончил расчет орбит тринадцати лун. Поначалу получалось много осколков. Но, ему загорелось непременно тринадцать, а то и больше. И непременно по разным орбитам. Задача о тринадцати лунах была очень интересной — он решил её. Спутники перестали стаскивать друг друга с орбит и валить в океаны. Последняя, упавшая на Ларсари, пробила глубокий тоннель в горах Левиавира, разбомбив всю центральную часть.

Это навело Рушера на мысль о создании Зоны. Он хорошо продумывал всё, пока сиреневые ящеры осваивали полеты. Требовалось много металла, но Рушер не хотел больше потрошить недра планеты. Тогда он создал бразелары — самонакопители металла, тянущие его из недр планеты. Они будут расти долго.

На Урсамме была лаборатория бразеларов, но для нормального их роста нужна невесомость. Зона приобрела это свойство, и посаженные по краям металлонакопители стали расти точно вертикально. Он сумел уравнять внешнее и внутреннее давление.

Ему нужны были движущиеся лаборатории в разных местах — так были созданы летающие острова. Рушер даже заселил их для своего удовольствия поверх куполов растениями. Даже расщедрился и придал куполам вид естественных изгибов рельефа местности. Потом лаборатории стали не нужны — он согнал их в архипелаг.

Рушер спускался на Зинтарес, как потом его назвали местные жители, едва только научились говорить, на зелёном драконе Муаренсе, его коне. Рушер очень любил летать на Муаренсе. Тот чрезвычайно устойчив в полете, не трясёт, не дёргает, заботится о всаднике. Поэтому он и придал Муаренсу зелёный цвет, что все холмы архипелага Зинтарес покрыты изумрудной и малахитовой зеленью. Эти архипелаги зелени специально оберегались от пыльцы цветных деревьев. Для этой цели движение Зинтареса было просчитано и запрограммировано так, чтобы архипелаг не приближался к материкам.