Майкл Коуни - Бронтомех !

- Слушай, а откуда они знают, что нет надежды на следующий урожай?

- Понимаешь, иммуноловый корень размножается маленькими побегами или клубеньками, как картофель, и довольно скоро начинает сам себя заглушать. Поэтому он вырабатывает запах, привлекающий животных, в то же время оставаясь неусвояемым. Животные - главным образом аркоровы - выкапывают его из земли, разжевывают, а волокнистое вещество выделяют с испражнениями где-нибудь в другом месте, оно пускает корни и прорастает.

- Какие гадости вы рассказываете, - поморщилась Сюзанна.

- А по-моему, это очень практично и естественно.

Джейн на полном серьезе бросилась на защиту мужа. Сюзанна тайком улыбнулась мне.

- Я бы даже сказал, что это прекрасно в своей простоте, - Марк включился в игру. - Но в прошлом у системы было одно слабое место. Дело в том, что раз в пятьдесят два года все аркоровы в прибрежной полосе шириной несколько километров уходили в океан на съедение чернугам. И затем популяция долго не восстанавливалась. В результате, после миллионов лет эволюции появились корни, которые вырабатывали особый наркотик, вызывающий у аркоров эйфорию, снижающий их способности к восприятию и тем самым блокирующий влияние Разумов. Аркоровы, которые ели этот корень, не шли топиться; они оставались в живых и продолжали разносить иммунол. Но если бы растение производило наркотик непрерывно, аркоровы могли бы приобрести иммунитет. Поэтому выработка "Иммунола" стала цикличной: она начиналась перед началом парада шести лун. Вслед за другими аркадийскими видами корень включился в пятидесятидвухлетний цикл. В урожае этого года оказалось мало "Иммунола". На следующий год его будет не больше, чем в морковке.

- И потому Организация скрежеща зубами удаляется - заключила Джейн.

- А нам остается собирать осколки... - подвел итог Марк.

Наутро после ночи празднества поселок будто вымер. К полудню, однако, жизнь возобновилась и даже собрался Комитет. Погода оставалась ясной, и мы с Сюзанной, пропустив после полудня пару стаканчиков, решили забрать "Аркадянина" и почистить его.

А то после вчерашней торжественной встречи катамаран так и бросили у восточного причала. Я питал надежду, что Организация будет рада избавиться от лишней обузы и мне удастся выкупить судно за бесценок.

- Милый, но что же мы будем делать с долгами? - спросила Сюзанна, оглядывая потрепанную лодку и прикидывая, во сколько обойдется ремонт.

- По-моему, есть шанс прижать Организацию в этом вопросе, - ответил я. - Они здорово обожгли руки на Аркадии и будут только рады все замять.

Мы отвязали катамаран и провели его вдоль причала к эллингу. Я спустился на борт и с бьющимся сердцем вошел в главную каюту. Я боялся, что увижу там кровь Стренга, но все оказалось убранным. Вообще внутри царил идеальный порядок - интересная деталь представлений Хейзл о настоящем мужчине.

Мне все еще как-то не верилось, что Стренг погиб. При жизни он казался таким несокрушимым. Сюзанна однажды сказала: "Если Ральф Стренг встретится со Смертью лицом к лицу, держу пари, что при помощи логики он убедит ее забрать старушку соседку". И все же этот сукин сын нам всем нравился. По крайней мере, так казалось теперь, когда его не стало.

Сюзанна вошла следом, села на койку и стала смотреть на меня - а солнце падало сзади через иллюминатор на ее волосы, и они золотым ореолом обрамляли ее лицо. Тесная каюта вдруг наполнилась ее красотой и женственностью, и я забыл о Стренге. Я на ощупь пробрался к Сюзанне, мы упали на койку и принялись целоваться, как безумные, раздевая друг друга и издавая нечленораздельные восклицания.

Не знаю, какой бес в нас вселился. Быть может, наступила реакция после месяцев напряжения и тревог. Так или иначе, но за пять минут мы навсегда изгнали с яхты призрак доктора Ральфа Стренга. Моя чудесная девушка мечтательно смотрела мне в лицо, как сытая кошка.

- Мне нравится наш катамаран, - промурлыкала она. - Как ты его назовешь?

Я и сам собирался закрасить навязанное название.

- Может, "Легкой леди-2"? - сказал я. - Нет, плохо. Пожалуй, я назову яхту "Златовласой красавицей"...

Заседание Комитета в тот день прошло на редкость толково. Успели обсудить большинство проблем, договорились вначале дружными усилиями восстановить ферму Кли-о-По, а потом провести еще несколько подобных мероприятий. Мы на время переходили к примитивному коммунизму - пока поселок не встанет на ноги.

- Надо же, - удивился Марк Суиндон вечером, - миссис Эрншоу предложила помочь Кли, и все безропотно согласились, даже Минти. Похоже, нашего инопланетянина наконец признали. Э... Должен сознаться, что вчера вечером я был чересчур пессимистичен. Похоже, колонисты сумеют какое-то время поработать вместе.

- А кто поедет в пятницу на переговоры с Организацией? - спросила Сюзанна.

- Во-первых, вы с Кевином. Кев - уже бывалый бизнесмен и должен выторговать нам хорошие условия. Далее, присутствующая здесь Джейн и миссис Эрншоу. По-моему, сильная команда.

- В прошлый раз сказали, что я всех продал, - возразил я.

- И опять скажут, но ты не волнуйся, Кев. Джейн возьмет вину на себя. Он с нежностью взглянул на свою прелестную жену. - Против нее в поселке никто не посмеет выступить.

На следующий день началась работа на ферме Кли-о-По. Мы с Сюзанной бросили обсуждать стратегию на переговорах и присоединились к остальным колонистам. На стройплощадке царил такой энтузиазм, что я начал соглашаться с Марком. С этим общинным духом Риверсайд может кое-чего достичь. У нас практически не было техники, но работа продвигалась с невероятной скоростью. В лесу на холме валили деревья. Их распиливали, другая команда волоком спускала на площадку бревна, а третья обтесывала их и устанавливала на место. К середине дня стены возвели почти на уровень карниза.

Неподалеку возвышались неподвижные громады бронтомехов; у меня было такое чувство, будто они отбрасывают на нас холодную тень. Временами даже казалось, что эти две дюжины машин от нечего делать следят за нами. Но когда из леса доносился приветливый рокот трактора и появлялась команда с очередным бревном, злые чары рассеивались.

Наконец часа в три пополудни подъехал автобус на воздушной подушке. Из него вышла группа хедерингтоновцев в рабочих комбинезонах. Даже не взглянув в нашу сторону, они поднялись в кабины гигантских машин; вскоре земля затряслась под тяжестью колес. Бронтомехи уехали, и только пыльная дымка осталась висеть вдали над инчтаунской дорогой...

Первые дни независимости поселка прошли в суматохе дел, прерываемой ежевечерними праздниками. Потомки пионеров становились все популярнее, и не много осталось колонистов, которые хоть разок бы не попробовали поплясать под странные старые земные мелодии из Ирландии, Греции и России.