Александра Сашнева - Наркоза не будет

Раздался стук, в окно заползла Муся.

- Как она меня достала! - без предисловия начала она, не глядя на растрепанную сонную подругу. - Короче, я поругалась с теткой! Я сперла у нее бутылку вина и кусок курицы.

Коша сглотнула слюнки и проснулась.

- Наливай!

Выползший из пакета запах заполонил комнату. Самиздатовский "Киндзмараули" отменно сопровождал радость поглощения плоти. Курица кончилась почти мгновенно. Муся, растопырив пальцы отправилась мыть руки. Коша отнесла тарелку к крысиной норе и, кое-как обтерев засаленное лицо и пальцы полотенцем, снова рухнула на лежбище.

- Что за жизнь! То жрать, то срать! И так весь день! - протянула она, сыто пялясь в подернутый паутинками потолок.

- Да... или трахаться, а то и все вместе. А жить-то когда? посетовала Муся, вернувшись из ванной, и легла рядом.

Наслаждаясь бездельем и сытостью, они валялись на диване почти голые. На Мусе был только сарафан на тоненьких лямочках, а на Коше длинная, почти до колен футболка с надписью:

NOBODY

KNOW I AM

LESBIAN

расположенной красивым белым квадратом на черной ткани.

Жаркий воздух медленно ползал по комнате. Подруги неподвижно замерли в ленивой дреме. Их организмы сосредоточились на пищеварении, оставив мозг почти без топлива.

Часа через два на подоконнике появился Роня.

- Сони! Вы целый день дрыхнете, как ни приду!

- А что? Есть какое-то занятие? - лениво протянула Коша. - Что? Мы уже востребованы человечеством? Вот у меня куча готовых холстов. И Зыскин мне стуканул, что какой-то француз взял их за очень хорошие деньги. И Валек даже нажился на этом. Я готова быть нужной и полезной. Скажи кому?

- Ну-ну! - рассмеялся Роня. - Остановись!

- Ты что, голодный? - подняла Муся веки и чуть-чуть повернула голову.

- Да нет... У меня даже деньги есть.. Я только что встал. Работал всю ночь.

- Мешки грузил...небось? - Коша села и потрясла головой.

- Нет. Книгу писал... - Роня прошелся по комнате. - Книгу! Напишу книгу и стану богатым.

- Блин! Ты же художник, Роня! Ты хоть одну картину нарисовал в своей жизни? - Коша сползла с дивана и потянулась, громко мяукнув.

- А зачем? Меня и так из общаги не выгоняют. Макет склею и все. Кисточки выкину. Нет, Коша. Тебе подарю! Я понял, чтобы быть художником, ни в коем случае нельзя получать художественное образование. Я очень рад, что не учился на писателя. Сам. Все сам придумывал. Пробовал. Нельзя! Нельзя у других перенимать. Так можно только вторяки делать. Завод. Автор Союз Писателей. А чтобы что-то хорошее написать. Ну совсем хорошее! Надо все самому.

- Как же ты поступил? - удивилась вдруг Коша. - Ты же рисовать не умеешь! Блин!

- Не умею. - согласился Роня. - Сам не знаю, как поступил. Я на режиссерское хотел. Не взяли за стеснительность. А рассказики и пьески у меня хорошие. Писать буду. О! Вы, что уже напились?

Он понюхал бутылку, согнав с горлышка пчелу.

- Ну-у... - протянула Муся. - Так чуть-чуть... Хочешь?

Роня пожал плечами.

- Э... типа... Можно и да...

- Пойдем сходим. - Коша вскочила с дивана. Ей стало стыдно. - Мы уже вдвоем все выпили.

Муся сползла следом:

- Какие вы шумные. Вы какие-то слишком реальные. Жизни надо следовать, а вы превращаете ее в окрошку... Фу!

- Ну, хочешь - оставайся... Мы сами сходим, - предложил Роня.

- Ну уж нет! - Муся перехватила расворошенные после сна волосы косынкой.

Посмотрела на себя в зеркало и, оставшись недовольной, опять распустила космы.

- Ну... - сказала она и первой выползла на тротуар. - Пойдемте!

Девчонки висели друг на друге и, заплетаясь, перебирали ногами. И тихий молчаливый зной развороченного Большого проспекта изредка лишь нарушал шум машин, пересекающих его на большой скорости. И огромные тополя покачивались в горячем летнем небе.

Навстречу торопливо семенил дядька изрядного возраста. Того возраста, когда мужчины уже успевают доказать себе, всему миру и своим женам, что они главные в доме, и успокаиваются, постепенно сдавая позиции. Когда мужчина приблизился на расстояние трех шагов, Коша и Муся, не сговариваясь, задрали к подбородку подолы, обнажив бесстыдно все подробности своих тел.

- Хотите звезду посмотреть? - крикнула Коша и захохотала.

- А лучшие в мире сиськи? - добавила Муся.

Мужичонка попятился вбок и почти бегом кинулся прочь.

- Он нас испугался! - кричала Коша радостно. - Испугался!

Муся долго не могла идти от смеха и, прислонившись к изгороди, сотрясалась в конвульсиях.

- Долбанутые! - сказал Роня и посмотрел вслед мужику с сочувствием. Вдруг у него будет инфаркт?

- Роня! Мы решили совершить кражу! Только не решили еще - что будем красть и у кого. Ты поможешь нам? - на весь проспект крикнула Коша.

Роня принимал мир таким, как есть. Оценив свои возможности, будущий писатель смиренно согласился:

- М-м-м. Думаю, что я приму в этом посильное участие.

- Ура!!! Ура! Ура! - крикнули девчонки хором и припустили бегом, распевая на ходу:

- Дорогая моя киска!

Подними повыше хвостик!

Я засуну тебе в поп-п-ку

Электрическую пил-л-ку!

Тут Кошу осенило, что она никогда ведь не была в Петропавловке до этого. Откуда же она узнала про эту полосу краски? Она остановилась и заорала:

- Муся! Блин! Я видела это во сне!

Муся вздрогнула:

- Что ж ты так орешь-то?! Что ты видела?

- Ну то, что там на камне краска и подземный ход! Краска-то была! Была!

- Где? - Муся посмотрела на нее как на больную.

- Ну там! Ты что? Не веришь мне? - Коша вдруг разозлилась. - В Петропавловке!

Муся подняла брови в недоумении, но вдруг воскликнула:

- А!!! Кастанеды начиталась...

- Это правда, - согласилась Коша. - Я читала книгу. Но про краску я узнала гораздо раньше.

- Это неважно, - поморщилась Муся. - Кастанеда, он очень странный. Он изменяет тебя так, что тебе кажется, что ты все это уже знала, но это не так. Ты не знала этого. Оно с тобой случалось, но ты не могла этого осознать, потому что у тебя не было подходящих слов. Но я не хочу об этом разговаривать! Меня тетка устраивает на работу! И там это все - не нужно!

И, подпрыгивая, Муся побежала дальше по солнечным пятнышкам на пыльном асфальте. Особенная летняя тишина, возникающая между отчетливыми шорохами и всплесками далеких голосов, наступила внезапно на всем проспекте.

- Да нет! Правда! - крикнула Коша. - А сегодня я руки видела. Когда ты пришла.

- Ну я и говорю! - со смехом откликнулась Муся.

- А что за полоса? - спросил Роня.

- Мне приснился сон, - возбужденно начала объяснять Коша, - что в Петропавловке есть подземный ход, который начинается прямо из стены. Там есть мета - полоса краски на камне. Мы были там сегодня! Эта полоса действительно есть!