Клиффорд Саймак - Посетители

– Ты не можешь потерять работу, Джо. Нужно платить за дом, за машину, а конвейер как работал, так и работает.

– Это другое дело, Джейн. Уже были сверкающие заграничные машины, а мы продолжали работать.

– Ну и что, Джо? Это же не заграничные машины. Их раздают бесплатно!

– Бесплатного ничего не бывает.

Тихая паника царила в банках, на биржах, в маклерских конторах. Доллар падал катастрофически. Западная Германия обратилась с призывом помочь США. Англия и Франция начали поспешные консультации. Что-то шевельнулось и за кремлевскими стенами, но даже старые опытные московские корреспонденты так и не смогли разобраться, что же конкретно происходит у русских.

В вихре бессмысленной суеты на Капитолийском Холме кто-то породил идею о законопроекте, который запретил бы что-то принимать от пришельцев. Слухи росли…

– Что вы думаете о докладе насчет проведения тест-испытания оружия против пришельцев? – спросил сенатор Нокс сенатора Давенпорта.

– Почти ничего, – ответил Давернпорт. – Так, слышал что-то.

– Как это могло просочиться? – удивился Нокс. – Предполагается, что это совершенно секретно.

– Возможно, это только слухи, – сказал его собеседник.

– Трудно поверить. Похоже, в самом деле есть серьезные результаты. Нет, мне кажется, нужно поддержать правительство в вопросе о пришельцах. Если мы сможем что-то получить от них для обороны…

– Пожалуй, я тоже буду «за». Хотя я не уверен в реальности этого факта.

– На всякий случай, – сказал Нокс. – Вдруг это правда. Я думаю, сделаю все, что смогу. В таких делах, как национальная безопасность, страну подводить нельзя.

В чаще Миннесоты на маленькой речке Френк Нортон подгонял каноэ к месту, где оставил свою машину.

51. Вашингтон. Округ Колумбия.

– Вы рассказали нам очень любопытную историю, мистер Конклин, – cказал консультант по науке.

– Я приехал сюда без особого желания, – сказал Конклин. – Если бы не Кэт, не Гаррисон и «Трибюн», я бы не поехал. Они убедили меня, что это моя гражданская обязанность. И вот я здесь, рассказал вам все и теперь ваше дело, верить мне или нет.

– Мистер Конклин, – сказал референт по науке, – кажется, еще никто не выражал вам недоверия. Я лично готов теперь верить практически всему, чему угодно.

– А продолжать разговор вы не пробовали? – спросил Портер.

– Конечно, сэр. Я спросил, зачем мне показывали то, что я там найду, в этом месте, и почему они хотят, чтобы я отправился туда.

– И он не ответил?

– Более того, он просто выбросил меня наружу. Только теперь это было сделано гораздо осторожнее по сравнению с тем, что было в лесу. На этот раз он довольно плавно опустил меня на землю.

– На этот раз он должен был удостовериться, что вы отправитесь именно туда, куда ему нужно.

– Очевидно, мистер президент. В первый раз я был всего лишь чуждым ему организмом, который он исследовал. Во второй уже чем-то знакомым, чем он мог воспользоваться.

– И может использовать еще раз.

– Не уверен. Во всяком случае, охотиться за Сто Первым я больше не собираюсь.

– А если попросим об этом мы?

– Зачем? – рявкнул Уайтсайд. – Нам ведь уже пояснили, какой счет в этой игре. Пришельцы разговаривают с нами, но мы не можем разговаривать с ними. Когда пришельцы хотят с нами говорить – если это можно назвать разговором, – они будут говорить. Мы же сами этого делать не можем.

– Хочу отметить, – сказал Портер, – что рассказ мистера Конклина более чем любопытен. Вы, мистер Аллен, не слишком удачно подобрали эпитет. Мистер Конклин объяснил нам важную вещь – каким образом он смог отправиться прямо туда, где пришельцы делали машины. Больше никто не мог показать ему это место. Старый речник Квин слишком боится пришельцев, чтобы так просто приблизиться к ним. Он знал, что пришельцы на Гусином острове, но чем они занимаются, ему не было известно.

– Но я не имел намерения сомневаться в том, что рассказал мистер Конклин, – начал оправдываться Аллен.

– У вас это прозвучало так, – сказал Джерри, – будто вы сомневаетесь.

– Молодой человек, – загрохотал Уайтсайд, – нужно обладать незаурядной смелостью, чтобы вот так запросто рассказывать нам все, что вы рассказали. Теперь я понимаю, почему вы с самого начала решили держать язык за зубами. Я бы, наверное, и сам так поступил.

– То, что сообщил нам этот молодой человек, – сказал президент, – дает надежду на возможность контакта с пришельцами. Теперь мы знаем, что это возможно. Но это односторонняя связь на тех условиях, какие нам ставят пришельцы. Пришельцы, когда их это интересует, могут вести нечто вроде разговора с человеком. Но человек этого не может, даже если возникает такая потребность.

– Но я попросил Сто Первую уменьшить интенсивность сигналов, которые она передавала в мой мозг, – сказал Джерри, – и кажется, она меня поняла.

– Были сведения и о других людях, так называемых «одержимых». Они якобы разговаривали с пришельцами, – напомнил президент.

– Эти истории можно сразу отбросить, – сказал Аллен. – Уже многие годы появляются такие сумасшедшие, заявляющие, что они разговаривали с пришельцами из НЛО. Все, что говорят эти люди, настолько банально, туманно и неинтересно, что сразу можно сказать – это выдумки. Если контакт осуществляется с настоящими пришельцами, то большая часть его вообще окажется непонятной человеку.

– Значит, вы считаете, что рассказы об «одержимых» и их контактах с пришельцами просто выдумки, утка? – спросил Портер.

– Конечно. Только мистер Конклин и его рассказ входят в наше представление о том, как может осуществляться настоящий контакт. – Он обратился к Джерри: – Ведь слов не было. Вы сказали, что слов не было?

– Да, – согласился Джерри, – только картинки в моем сознании. И чувства, мысли… я не мог понять, мои это чувства или нет.

– Предположим, вы вернетесь к Сто Первому. Только предположим. Как вы думаете, он может снова взять вас внутрь?

– Только если я буду зачем-то им нужен. Если я буду должен выполнить для него какое-то задание.

– Вы убеждены в этом?

– Абсолютно убежден. Я очень ясно почувствовал, что он меня использует.

– Однако, мисс Фостер рассказала о «рукопожатии» Сто Первого?

– Это было нечто большее, нечто более личное, – сказала Кэт. – Может быть, вроде нашего поцелуя. Я не могла тогда понять, что произошло, и подумала о рукопожатии. Как знак благодарности. Теперь я думаю, что это было как поцелуй, знак добрых чувств ко мне, что ли. И машины они делают не для того, чтобы нас напугать, произвести впечатление, чтобы мы зачем-то знали, на что они способны, и боялись. Это даже не плата за деревья. Это знак очень доброго к нам расположения. Как новогодний подарок. Как юноша покупает своей девушке цветы.