Журнал «Если» - «Если», 2002 № 03

— Очевидно, это неподходящая тема для дискуссий во время генеральных сессий. — Лорд Филдхарст покровительственно улыбнулся. — Наука не всегда следует прямым путем, мистер Стрэттон, и Королевскому обществу иногда приходится пользоваться как официальными, так и неофициальными каналами.

— Теперь и я начинаю это понимать.

— Но ведь и у Братства те же методы; они не начнут официальную забастовку, но могут прибегнуть к обходной тактике. Например, будут анонимно распространять памфлеты, настраивающие общественное мнение против ваших автоматов. — Он глотнул виски. — Гм-м… пожалуй, надо будет поручить кому-нибудь приглядывать за мастером Уиллоуби.

Стрэттону предоставили комнаты в гостевом крыле Дэррингтон-холла, где проживали и другие номинаторы, работающие под руководством лорда Филдхарста. Это и в самом деле были выдающиеся представители своей профессии, включая Холкомба, Милберна и Паркера. Стрэттон считал честью работать с ними, хотя пока еще мог внести лишь малую лепту в общее дело, потому что только осваивал методики Эшборна по биологической номинации.

Для создания имен органического царства использовались многие эпитеты, входящие в имена для автоматов, но Эшборн разработал совершенно иную систему интеграции и факторизации, включающую многие оригинальные методы пермутации — перестановки букв. Стрэттону иногда казалось, будто он вернулся в университет и изучает науку заново. Однако теперь ему стало ясно, как новые методики позволяют быстро разрабатывать имена для новых видов — пользуясь признаками сходства, заложенными в систему классификации Линнея, можно было переходить от работы с одним видом к работе над другим.

Стрэттон также узнал много нового о половом эпитете, традиционно используемом для придания автоматам женских или мужских черт. Он знал лишь один такой эпитет и с удивлением обнаружил, что это лишь простейшая из многих имеющихся версий. В обществах номинаторов эта тема практически не обсуждалась, однако этот эпитет оказался наиболее изученным из всех существующих; утверждалось, что впервые его использовали еще в библейские времена, когда братья Иосифа создали голема женского рода, дабы не нарушать запрет и не возлежать с женщинами. Развитие эпитета тайно продолжалось столетиями, начавшись в Константинополе, и теперь прямо здесь, в Лондоне, в специализированных борделях гостям предлагали современные версии куртизанок-автоматов. Вырезанные из стеатита — «мыльного камня» — и до блеска отполированные, подогретые до температуры тела и обрызганные ароматными маслами, эти автоматы обходились клиентам лишь немного дешевле услуг суккубов и инкубов.

Современные исследования уходили корнями как раз в эту греховную почву. Оживляющие куртизанок имена включали мощные эпитеты человеческой сексуальности как в мужской, так и женской форме. Выделив с помощью факторизации сексуальный аспект, общий для обеих версий, номинаторы вычленили эпитеты мужского и женского начала, принадлежащих именно людям как биологическому виду, причем в гораздо более чистом виде, чем эпитеты, используемые при работе с животными. Эти эпитеты стали ядрами, вокруг которых ученые принялись наращивать плоть нужных им имен.

Постепенно Стрэттон усвоил достаточно информации и стал участвовать в проверке перспективных имен. Он работал совместно с другими номинаторами группы, и они поделили между собой развесистое дерево лексических вероятностей, назначая ветви для исследований, отсекая оказавшиеся бесплодными и культивируя те, что выглядели наиболее плодородными.

Номинаторы платили женщинам — обычно молодым здоровым горничным — за менструальную кровь. Из нее они извлекали яйцеклетки, затем налагали на них очередное экспериментальное имя и изучали под микроскопом, отыскивая формы, напоминающие человеческих зародышей. Стрэттон поинтересовался, нельзя ли извлекать яйцеклетки из женских мегазародышей, но Эшборн напомнил, что яйцеклетка жизнеспособна лишь в том случае, если взята у живой женщины. Это базовая сентенция биологии: самка есть источник жизненной силы, дающей потомству жизнь, в то время как самец обеспечивает базовую форму. Из-за подобного разделения никакой из полов не может воспроизводиться самостоятельно.

Разумеется, открытие Эшборна сняло это ограничение: участие самца перестало быть необходимым, поскольку теперь форму можно индуцировать лексически. Как только будет найдено имя, способное генерировать человеческие зародыши, женщины смогут давать потомство самостоятельно. Стрэттон понял, что такое открытие будут приветствовать женщины, практикующие сексуальную инверсию и испытывающие любовь к своему полу. Если имя станет известно лесбиянкам, они смогут образовать нечто вроде коммуны и рожать там девочек, пользуясь партеногенезом. Будет ли подобное общество процветать за счет более тонкой чувственности прекрасного пола или же рухнет под бременем ничем не сдержанной патологии тех, кто его составляет? Предугадать невозможно.

Еще до того, как к ним присоединился Стрэттон, номинаторы разработали имена, способные генерировать в яйцеклетках зародыши, слабо приближенные к гомункулярной форме. Пользуясь методом Дебюсси и Жилля, они увеличивали эти формы до размеров, позволяющих провести детальное исследование. Формы больше походили на автоматы, чем на людей, их конечности оканчивались лопаточкой из сросшихся пальцев. Внедрив свой эпитет для десяти пальцев, Стрэттон сумел разделить их и улучшить внешность форм. Все это время Эшборн подчеркивал необходимость нестандартных подходов.

— Представьте то, что делают автоматы, с точки зрения термодинамики, — предложил Эшборн во время одной из их частых дискуссий. — Одни добывают руду, другие жнут пшеницу, третьи валят лес. Однако никакая из этих работ, какой бы полезной мы ее ни находили, не порождает порядок. И хотя все имена этих автоматов повышают упорядоченность на тепловом уровне, превращая тепло в движение, в огромном большинстве случаев их работа — внешне — производится для порождения беспорядка.

— Интересная перспектива, — задумчиво произнес Стрэттон. — В этом свете становятся понятны многие ограничения в возможностях автоматов: например, тот факт, что они не могут складывать ящики более аккуратно, чем они стояли до перемещения на другое место, или их неспособность сортировать дробленую руду в зависимости от состава. И вы считаете, что известные классы промышленных имен недостаточно сильны на термодинамическом уровне?

— Совершенно верно! — воскликнул Эшборн, словно учитель, обнаруживший неожиданные способности ученика. — Это еще одна особенность, выделяющая ваш класс «десятипальцевых» имен. Наделяя автоматы способностью выполнять квалифицированную работу, они создают упорядоченность не только на тепловом, но и на видимом, внешнем уровне.