Павел Шумилов - Давно забытая планета

— Воля, если тебе Барсученок ошейник предложит, ты примешь? — спросила она.

— Пусть на своего лошака оденет, — прошамкала та.

— Зря ты так. Он воин, а какой же воин без лошака? Воинам часто приходится делать не то, что хочется, а то, что нужно.

— Хочешь меня ему отдать? Тебя Скар на лошака менял?

— Он со мной хуже сделал. Думала, никогда не прощу, — Сандра задумалась. Разговор шел не так. — Воля, ты присмотрись к Барсученку внимательней. Не отталкивай его сразу. Пожалуйста.

Воля долго смотрела Сандре в глаза.

— Правда, что ты завров завернула? — неожиданно спросила она.

— Я вожаку в пасть факел забросила. А завернул он, или нет — не видела. Спиной об землю так трахнулась, что в нуль ушла.

— А правда, что ты матку побила?

— Я не хотела. Так надо было.

— Птица говорила, ты запретила мужчинам матку убивать.

— Ты забудь об этом, — испугалась Сандра. — Лось узнает — убьет ее. И не запретила, а просила за нее.

— Как ты просила, мы через две двери слышали. Странная ты. Какая-то ненастоящая. Настоящая ты должна быть тихой, робкой.

— Я притворяюсь. Только ты да Умник заметили.

— Зачем?

Ответить не успела. Опять накатила волна слабости, зазвенело в ушах.

— … говорю тебе, она.

— Не может быть, ей только дети болеют.

Сандра открыла глаза.

— Может. Я издалека приехала, там вашими болезнями не болеют. У меня к ним иммунитета нет. Говорите, что меня ждет?

Мужчины смущенно отвели взгляды. У Сандры похолодело в животе.

— Скар… Сколько?

— Взрослые ей не болеют. Только маленькие дети. До обмороков очень редко доходит. Но если дошло… — Скар не знал, куда девать глаза. — Дня два. Редко — три.

— До шаттла успеем доехать?

— Не знаю. Говорю же, взрослые ей не болеют. Нам еще три дня ехать. Медленно едем. Лошаки измотаны, им бы недельку отдохнуть. А тут — по два седока. Если б вы с Волей в седле держались… А так — вдвоем на лошаке…

— А я — сегодня утром в обморок…

Ужинали в мрачном молчании. Волю кормил с ложки Барсученок. Вопреки опасениям Сандры, Воля не противилась. Поужинав, тут же легли спать.

Мужчины встали первые, с восходом солнца. Развели костер, приготовили завтрак. Разбудили девушек. После завтрака занялись руками Воли. След размотал бинты. Барсученок застонал.

— Скар, взгляни, — позвал След.

Скар, шептавший что-то на ухо Сандре, подошел, долго щупал, спрашивая, где болит, выругался вполголоса. Поднялся, хлопнул Барсученка по плечу, кивнул, и они пошли в лес. След подбросил дров в костер, достал тяжелый широкий нож из седельной сумки, начал править лезвие. Скар с Барсученком вернулись из леса, волоча довольно толстый березовый ствол. Бросили на землю. Скар провел ножом, снял верхний слой коры. Барсучонок порылся в седельной сумке, достал пузатую фляжку с вином, Воля сделала несколько больших глотков. След кончил править лезвие, прокалил его в пламени костра.

— Скар, подойди сюда, — позвала Сандра. — Вы хотите на этом бревне ей руки отрубить?

Скар кивнул.

— Нельзя ножом. Она кровью истечет. Лазером надо. У тебя лазерный пистолет с собой? — спросила его шепотом.

Скар опять кивнул.

— Доставай.

— Ты же просила никому не показывать.

— Ребята, отойдите, пожалуйста, подальше. Не нужно вам смотреть на то, что сейчас здесь будет, — крикнула Сандра.

— И лошаков уведите, — добавил Скар, доставая из седельной сумки сверток.

След с Барсученком переглянулись. След пожал плечами, взял под узцы лошадей и повел в лес. Барсученок, недоуменно оглядываясь, побрел за ним. Воля, казалось, ничего не слышала. Она сидела, мерно покачивая головой, положив на колени изувеченные руки. Скар подошел к ней и, неожиданно, сильно ударил по голове рукояткой ножа. Подхватил обмякшее тело, бережно уложил на землю. Достал из свертка лазерный пистолет, настроил, показал настройку Сандре. Девушка убавила мощность луча. Скар поднял правую руку Воли, примерился, полоснул лучом по ладони наискось, чуть выше большого пальца. Сноровисто и ловко перевязал, удивляясь, что кровь почти не идет. Повторил операцию на левой руке. Поднял обрубки ладоней и бросил в костер. Сандра вдохнула сладковатый дым, зажмурилась, прижала ладонь ко рту, борясь с позывами к рвоте. Скар спрятал пистолет, позвал мужчин. Барсученок начал проиводить Волю в чувства. Влил в рот вина, похлопал по щекам. След взглянул на срезанную лазерным лучом траву, две обгорелые полоски на земле, присвистнул, посмотрел на Сандру. Девушка почти успокоила свой желудок и теперь размазывала ладонями по лицу грязь и слезы. След покачал головой, но ничего не сказал. Воля застонала, открыла глаза, подняла к лицу перебинтованные руки. Указала глазами на фляжку с вином. Барсученок прижал горлышко к ее губам, и она выпила все, до капли. Потом хрипло рассмеялась, морщась от боли.

— Ты чего? — удивился Барсученок.

— Больше не хочешь одеть на меня ошейник?

Барсученок вопросительно посмотрел на Сандру. Девушка кивнула.

Сэконд. Дракон

Время летит, а о Сандре все еще никаких известий. На планете уже 108 ежиков. Лира построила их в шеренгу на расстоянии десяти метров друг от друга и прочесывает местность по расходящейся спирали. Десять квадратных километров в час. 320 в сутки. Первичная обработка информации производится здесь же, на планете, компьютерами двух флаеров: утонувшего в болоте и того, который доставил киберов. Наиболее интересные кадры передаются наверх, на орбитальную, для рассмотрения человеком. Ежики могли бы двигаться и быстрее, но компьютеры захлебываются. Это слабенькие модели, всего по 64 процессора в каждом. Вполне достаточно для управления одним флаером, но на анализ картинок, поступающих от 54 ежиков, мозгов маловато.

И вдруг — удача! Без малого в ста километрах от места аварии, прямо на стволе дерева вырезана четкая надпись. «САНДРА БЫЛА ТУТ. СКАР МОЙ ХОЗЯИН». Первая половина надписи ясна. Скар — шрам — скорее всего, имя. На планете рабовладельческое общество. Видимо, Сандра попала в рабство, если у нее появился хозяин. Бедная девочка.

— Лира, покажи, пожалуйста, карту, — пытаемся рассмотреть что-то на малюсеньком экране коммуникатора Ветки.

— Здесь разбился шаттл. Здесь ежики нашли надпись. Если через эти точки провести прямую, триста километров — никакого жилья. Потом — поселок. Видите? — Лира показывает на карте, мы с Веткой почти ничего не видим, но дружно поддакиваем.

— Если отсюда пойти направо, — продолжает Лира, — то до этого поселка всего двести километров, а налево — около ста двадцати.