Артур Кларк - Рама Явленный

– Ошибки в понимании степеней прилагательных, хотя они безусловно важны, – сказал Ричард, рассеянно поигрывая небольшим процессором, – почти никогда не приводят к непониманию. Другое дело, если ошибки возникают в _глаголах_... как я узнал из моих предварительных опытов. Возьмем простой глагол «идти»... у октопауков он означает «передвигаться без помощи посторонних и транспорта». Две полосы одинаковой ширины бордово-пурпурная и лимонно-желтая – соответствуют нескольким дюжинам слов на английском: ходить, гулять, расхаживать, бежать и так далее.

– Как раз это я имела в виду, – вставила Элли. – Перевод невозможен без точной интерпретации идентификаторов... при этом глаголе октопауки обычно используют двойной идентификатор, определяющий, насколько быстро совершается движение; иначе говоря, существуют 63 различные скорости, с которыми они «идут». Чтобы усложнить задачу, октопауки могут воспользоваться и идентификатором расстояния, поэтому простое заявление «давай пойдем» можно перевести многими способами.

Скривившись, Ричард покачал головой.

– В чем дело, папа? – спросила Элли.

– Признаюсь, я разочарован, – ответил он. – Я-то надеялся уже сейчас закончить упрощенную версию автоматического переводчика. Однако я предположил, что смысл сказанного можно определить без _всех_ идентификаторов. Учет всех цветовых полос увеличит необходимую память и заметно замедлит перевод. Сложно будет добиться, чтобы мое устройство работало в реальном времени.

– Так? – спросил Геркулес. – Ну и что. Зачем вам нужен этот автопереводчик? Элли и Николь понимают наш язык достаточно хорошо.

– Не очень-то, – ответила Николь. – На деле, лишь Элли _свободно_ владеет вашей речью. А я все еще учусь – день ото дня.

– Я начинал эту работу, желая одолеть ту трудность, которую она предоставляет, а заодно заставить себя выучить ваш язык, – Ричард адресовал свои слова Геркулесу. – На прошлой неделе мы с Николь как раз говорили о том, насколько нам нужно переводящее устройство. Она утверждает – и я с ней согласен, – что наш человеческий клан в Изумрудном городе разделен на две группы. Элли, Николь и я живем более интересной жизнью, поскольку мы имеем возможность постоянно общаться с вами. Остальные, в том числе дети, живут практически в изоляции. И если они не получат средства общения с вами, то могут потерять интерес к жизни здесь. Хороший автоматический переводчик поможет им вести более открытую жизнь.

Карта была помятой и порванной – кое-где. Патрик помог Наи развернуть ее и прикрепить к стене столовой, служившей классной комнатой для детей.

– Никки, ты помнишь, что это такое? – спросила Наи.

– Конечно, миссис Ватанабэ, – ответила маленькая девочка. – Это карта нашей Земли.

– Бенджи, ты можешь нам показать, где родились твои отец и мать, дедушка и бабушка?

– Опять началось, – громко пробормотал Кеплеру Галилей. – Он никогда не сможет запомнить этого, он невероятно туп.

– _Галилей Ватанабэ_, – послышался резкий ответ. – Отправляйся в свою комнату и сиди на постели пятнадцать минут.

– Ничего, Наи, – проговорил Бенджи, подходя к карте. – Я уже привык.

Галилей, которому в человеческом исчислении было около семи лет, остановился у дверей, чтобы проверить, будет ли приговор приведен в исполнение.

– Чего ты там дожидаешься? – возмутилась мать. – Я же сказала тебе отправляйся в свою комнату.

Бенджи простоял перед картой около двадцати секунд.

– Моя мама, – сказал он наконец, – родилась здесь, во Фран-ции. – Он отступил на шаг от карты и отыскал Соединенные Штаты на противоположной стороне Атлантического океана. – Мой отец родился здесь, в Бое-тоне, в Аме-ри-ке.

Бенджи начал садиться.

– А как насчет твоих бабушки и дедушки? – проговорила Наи. – Где родились они?

– Мать моей ма-тери, моя ба-буш-ка, – медленно произнес Бенджи, родилась в Аф-ри-ке. – Он несколько секунд глядел на карту. – Но я не помню, где она нахо-дится.

– А я знаю, миссис Ватанабэ, – немедленно выскочила маленькая Никки. Можно, я покажу Бенджи?

Бенджи повернулся и посмотрел на хорошенькую черноволосую девчонку.

– По-кажи мне, Ник-ки.

Девочка встала со стула и пересекла комнату. Она показала пальцем на западную часть Африки.

– Мама Нонни родилась здесь, – с гордостью сказала она, – в этой зеленой стране... она зовется Республикой Берег Слоновой Кости.

– Очень хорошо, Никки, – похвалила малышку Наи.

– Изви-ни, Наи, – проговорил Бенджи. – Я так усер-дно тру-жусь над дро-бями, что не оста-вил себе вре-мени на геогра-фию. – Он проводил глазами трехлетнюю племянницу на место. Но, когда повернулся к Наи, оказалось, что по щекам Бенджи текут слезы.

– Наи, я не хочу сего-дня зани-маться... Можно, я пойду в свой собст-венный дом?

– Хорошо, Бенджи, – тихо сказала Наи. Бенджи отправился к двери. Патрик хотел было подойти к брату, но Наи удержала его.

В классе почти на минуту воцарилось тревожное молчание.

– Теперь моя очередь? – наконец спросил Кеплер.

Наи кивнула, мальчик подошел к карте.

– Моя мама родилась здесь, в Таиланде, в городе Лампанг. Тут родился и ее отец. Моя бабушка со стороны матери тоже родилась в Таиланде, но в другом городе, называющемся Чиангсэн. Вот здесь, рядом с Китайской границей. – Потом Кеплер шагнул к востоку и указал на Японию. – Мой отец, Кэндзи Ватанабэ, и его родители родились в японском городе Киото.

Мальчик отступил от карты. Он, казалось, хотел что-то сказать.

– Что ты, Кеплер? – спросила Наи.

– Мама, – проговорил маленький мальчик после мучительной паузы, – а папа был плохой?

– Чтооо? – протянула полностью ошарашенная Наи. Она наклонилась к сыну и заглянула прямо в глаза. – Твой отец был чудесным человеком... интеллигентным, чувствительным, любящим, остроумным, просто принц и...

Наи пришлось умолкнуть. Она ощущала, что может сорваться. Встав, она поглядела на потолок, чтобы обрести спокойствие.

– Кеплер, почему ты спрашиваешь об этом? Ты ведь обожал своего отца... как мог ты сказать такое...

– Дядя Макс сказал нам, что мистер Накамура тоже родом из Японии. Мы знаем, что он плохой. А Галилей говорит, что, раз папа родом из того же места...

– _Галилей_! – прогромыхала Наи, перепугав своих детей. – Ну-ка сюда. Мальчишка вбежал в комнату и озадаченно посмотрел на мать.

– Что ты там наговорил своему брату об отце?

– А что конкретно ты имеешь в виду? – Галилей пытался изобразить на лице невинность.

– Ты же говорил мне, что папа плохой, потому что родился в Японии, как и мистер Накамура...

– Ну, я не очень хорошо помню папочку. Но я же говорил – может быть...