Дэвид Вебер - Прекрасная дружба

Кроме того, у него было чувство юмора.

– Ты прав, – с задумчивым выражением сказала она. – Я пропустила слово, не так ли? – мило улыбнулась она. – Что я хотела сказать, Карл, так это: живо дай сюда зрительную трубу!

– Я так и думал, – сказал он с ответной усмешкой и передвинулся, чтобы она могла устроиться за трубой и сама взглянуть на мишень.

Старомодный оптический телескоп был даже мощнее, установленного на винтовке, из которой она только что стреляла, оптического прицела, и она чувствовала, как светится от удовольствия, когда посмотрела на цель. Карл был прав. Она уложила все пять выстрелов в десятку с дистанции ста пятидесяти метров. Конечно, она стреляла лежа, из-за мешков с песком, но ей казалось, что все пять отверстий можно было накрыть мантикорским четвертаком.

– Думаю, не слишком плохо, – признала она.

– Эй, не надо заставлять меня говорить тебе, как ты великолепна, так что даже не начинай, – ответил Карл, и она фыркнула.

– Хотя бы не смей обвинять меня за попытку, – отметила она.

– По крайней мере не скажу, что я удивлен твоей попыткой, – ответил он и нажал кнопку, чтобы вернуть стандартную мишень к их огневой позиции.

Стефани улыбнулась ему и начала собирать свою латунь. Серые гильзы на самом деле были сделаны из композита намного прочнее и крепче любого металлического сплава, но пуристы вроде Карла все еще называли их «латунью» . Стефани это казалось довольно глупым, но она пришла к выводу, что в сердцах этих пуристов было что-то изначально анахроничное.

Гильзы все еще были теплыми, но композит остывал достаточно быстро, чтобы она не испытывала дискомфорта, а большинство стрелков на Сфинксе были бережливыми душами. Они перезаряжали свои стреляные гильзы («латунь», с мысленной усмешкой напомнила она себе) – или кто-то еще перезаряжал их – как нечто само собой разумеющееся. Кроме того, оставлять рубеж таким же чистым, каким они его находили, было всего лишь хорошим стрелковым этикетом.

– Ну, думаю, вполне можно принять как данность, что Фрэнк – то есть, рейнджер Летбридж – подпишет ружейный курс, когда ты завтра подтвердишь свою квалификацию, – сказал Карл, заканчивая водить пальцем по пулевым отверстиям. Отверстия исчезли, когда активированная умная бумага регенерировалась, и он критически поизучал ее мгновение, прежде чем удовлетворенно кивнуть и снова посмотреть на Стефани. – Хочешь продолжить и отстрелять несколько практических курсов с одиннадцатимиллиметровым, прежде чем приступить к чистке оружия?

– Собственно говоря, хочу. – Глаза Стефани засветились, и Карл рассмеялся.

– Ладно, – сказал он. – Пошли.

Они оба прошли к пистолетному рубежу, держа в руках свои защитные наушники. Тем, чего на на Сфинксе было много, было открытое пространство, и пистолетный рубеж устроили для стрельбы на пятьдесят метров, что было большой дальностью для любого пистолетного выстрела. Квалификационные стрельбы для пистолета не требовали от Стефани стрелять с любого превышающего двадцать пять метров расстояния, но она обнаружила, что ей весьма нравится отходить на большую дистанцию.

Она вернула защитные наушники на место, пока Карл подцепил к держателю силуэтную мишень и отвел ее на семь метров. Она терпеливо ждала, пока он не закончит свое дело, а затем отступит назад и наденет свои собственные наушники.

– Приготовиться к стрельбе, – сказал он гораздо более спокойным и официальным тоном, и она вытащила из кобуры тяжелый пистолет.

Пистолет, который подобрали для нее Скотт МакДаллан и Фрэнк Летбридж, был почти такой же длины, как ее собственное предплечье: полуавтоматическое, на химическом топливе оружие произошло непосредственно от огнестрельного оружия, которое  человечество привезло с собой со Старой Земли. Кто-нибудь из тех дней до Расселения назвал бы его 11-милиметровым магнумом, и они, вероятно, удивились бы, что такое оружие все еще было в общем пользовании. Тем не менее все сводится к тому, что любое стрелковое оружие все еще зависит от очень, очень быстрого ускорения пули до высоких скоростей, и химическое топливо (которое в течение последующих шестнадцати веков стало еще более эффективным) по-прежнему было самым простым, дешевым и самым надежным способом этого добиться. Более современное оружие разрабатывали для специализированного военного и полицейского использования, но старомодное огнестрельное оружие, вроде пистолета Стефани, прекрасно подходило для большинства гражданских требований, и никогда не приходилось беспокоиться о том, заряжены или нет их энергетические батареи.

Хотя у них и была тенденция быть большого размера, некоторые люди, возможно, удивились бы, что ее наставники выбрали для кого-то столь маленького как Стефани носить при себе такую пушку.

Ну, они, вероятно, выбрали бы оружие полегче, если бы их основной заботой не была остановка кого-то вроде гексапумы. Однако как указал рейнджер Летбридж, она всегда может использовать более тяжелое оружие, чтобы остановить что-то меньше гексапумы, но в хлопушке не будет особого смысла, если они с Львиным Сердцем окажутся на повторе своего первоначального спектакля без остальной части его клана в качестве зрителей.

С положительной стороны, сила кого-то с генетическими модификациями Стефани была намного выше, чем у немодифицированного человека ее размера. Кроме того, ее кости были плотнее, а ее тонкие запястья были намного сильнее, чем они выглядели. Кроме того, тяжелые пружины при действии автоматики впитывали изрядную долю отдачи, а Летбридж оснастил массивный пистолет камерным дульным тормозом, который снижал отдачу еще примерно на тридцать процентов. Также поглощать силу отдачи помогал его немалый вес – Летбридж носил 13,5-миллиметровое оружие той же конструкции – и Стефани не потребовалось много времени, чтобы справиться со своим первоначальным дискомфортом.

Выражение ее лица стало таким же серьезным, как и у Карла, она вытащила пистолет, оттянула назад затвор, пока не открылся узел запирания, продемонстрировав, что он был не заряжен, и вынула из подсумка на своем поясе магазин с толстыми, 11-миллиметровыми патронами.

– Готова, – сказала она, держа в левой руке магазин.

– Заряжай, – сказал он ей, и она задвинула магазин на место достаточно бодро, чтобы обеспечить его фиксацию.

Карл посмотрел на нее, затем повернул голову, чтобы осмотреть стрельбище. Они были на нем одни, но поведение на стрельбище вдолбили в них обоих.

– Готовность справа! – объявил он. – Готовность слева!